Приключения Синегорова - Анатолий Шестаев

Таким образом организовалось основное устойчивое ядро. Для того чтобы вернуть свои деньги да еще и заработать, необходимо было найти не менее семи человек, готовых выложить две тысячи долларов за сомнительное счастье стать членом общества «Минерва». На первых порах кандидат приглашался на беседу с Ляпиной в какое-нибудь кафе, где она быстро (явно куда-то торопясь), но в то же время доверительно сообщала ему, как он может сказочно разбогатеть, и приглашала на следующую встречу-семинар, где специалисты объяснят, что нужно делать и как. Заинтересованный кандидат со своим поручителем из числа уже состоявшихся членов общества через некоторое время попадал на семинар. В зале присутствовали человек 15. Негромко играла приятная музыка, на стене висели графики, диаграммы. И вот перед собравшимися появлялись специалисты, они же учредители. Очень убедительно, с огромным вдохновением парни рисовали самые радужные перспективы роста доходов членов общества. При этом приводили в пример известные фирмы «Bosch», «Siemens», которые, по их словам, занимались в принципе таким же сетевым маркетингом и имели огромные дивиденды. Время от времени проинструктированные помощники задавали из зала подготовленные вопросы. Они же в нужный момент разражались аплодисментами и возгласами: «Правильно!», «Вот это да!». Затем один из помощников, нетерпеливо суча ногами и руками, выскакивал перед собравшимися и нарочито сбивчиво, захлебываясь от восторга, благодарил учредителей за их бескорыстный труд по обогащению граждан. Рассказывал, как он сначала колебался, не спал ночами, но потом все-таки вступил в общество, заняв где мог 2000 долларов. И вот уже деньги вернулись, да с процентами, а какие люди его окружают — интеллигентные, высоконравственные, душевные! И так далее.

Все! Кандидат был готов! Тут же с ним беседовала обаятельная юрисконсульт Ляпина. Доверительно улыбаясь, вручала ему подготовленный договор, в который оставалось только внести фамилию и паспортные данные нового члена общества. Замороченный кандидат, торопясь поскорее включиться в дело обогащения, подписывал, особо не вникая в юридические тонкости, сей документ, вносил 2000 долларов и со счастливой душой уходил домой.

Прозрение наступало на третий-четвертый день. Внимательно вчитываясь в договор, новосозревший член «Минервы» с изумлением обнаруживал, что он, в сущности, подарил свои денежки за просто так, а общество не гарантирует ему возврат этой суммы и вообще ни за что ни перед кем не несет никакой ответственности. Оставалось только найти еще не менее семи таких же простаков, чтобы вернуть свои «зеленые». Да не тут-то было! Одного-двух еще можно было уговорить, а где взять остальных?! Большее число вступивших в общество в основном на этом и буксовали. Но те один-два человека, которых они все-таки втянули в пирамиду (обычно это были близкие друзья или родственники), в свою очередь также уговаривали одного-двух человек. И каждый из них вносил 2000 долларов. Пирамида росла! Росли и доходы предприимчивой троицы. Расходов практически никаких не было, за исключением платы за аренду помещения.

Из гостиницы «Минерва» перебралась в здание учебного центра администрации. Узнав об этом, Черняев тут же помчался обследовать помещение, где собирались члены общества. Зал был небольшой, уютный, но самое интересное заключалось в том, что в задней стене имелись небольшие окошечки, предназначенные в свое время для киноустановки, и вход в аппаратную был отдельный! Условия для видеосъемки были идеальные, о чем Черняев тут же доложил Синегорову. И именно в этот день в УБОП поступило заявление от гражданки Морозовой, в котором она подробно описала, как у нее выманили 2000 долларов мошенники из общества «Минерва».

— Есть Бог на свете! — обрадовался Фирсов.

— Это богиня Дикэ нам помогает, — поправил его Синегоров.

— А это кто такая?

— Есть такая богиня в олимпийском пантеоне древних греков. Это богиня возмездия за кражу и обман, — объяснил Синегоров.

— Что-то она редко помогает.

— Древняя же.

На следующий день специалисты УБОП Степанов и Прудников установили видеокамеру в киноаппаратной, и оставалось только ждать очередного заседания общества, которое и не замедлило состояться в эту же субботу.

Специалисты вместе с Черняевым добросовестно засняли весь спектакль, отмучившись почти три часа в тесной комнатушке, где и покурить-то нельзя было.

Следующим этапом было задержание мошенников с поличным при вербовке нового члена и получении денег.

Между тем начали поступать копии приговоров и обвинительных заключений из разных городов России, где в свое время действовали аналогичные общества мошенников. Копии пришли, конечно, не сами по себе, а после того, как Черняеву удалось выяснить, что в некоторых городах мошенники осуждены еще в прошлом году. Черняев созвонился с операми УБОП Липецка, Самары, Оренбурга, Тулы, Схема мошенничества везде была одна и та же: лекции, музыка и другие способы воздействия. Разнились только суммы взносов — от полутора тысяч долларов до трех тысяч, ну и конечно количество «охваченных» граждан: в Самаре их число достигло 640 человек.

— Ну вот, Евгений, тебе и карты в руки, — передавая копии приговоров Черняеву, сказал Синегоров.

— Да все козырные! — подхватил Фирсов.

— В общем, давай дерзай, на следующей неделе надо закрывать эту лавочку.

Черняев взял бумаги в руки, мельком просмотрел их, потом вспомнив, сказал:

— А вы знаете, что госпожа Ляпина — юрист?

— Ну знаем, что юрист.

— Я имею в виду юрист по образованию.

— Ну и чем же это ей поможет? — спросил Фирсов.

— Да нет, я просто так.

Черняев учился на заочном факультете Юридической академии, и ему было просто обидно, что находятся такие люди, которые, получив юридическое образование, начинают использовать его в преступных целях.

— Кстати, как твоя учеба? — поинтересовался Синегоров.

— Готовлюсь, через три недели сессия.

— Когда успеваешь-то?

— По ночам в основном.

— Ничего, мы тоже в свое время учились, — утешил его Фирсов.

— Да-а, интересно все было: римское право, законы Хаммурапи, Манувадхармашастра, — задумчиво протянул Синегоров. — А латинский язык сейчас изучают?

— Нет, зачем он нужен.

— Как это зачем? — возмутился Синегоров. — Во-первых, для общего развития, во-вторых — афоризмы. В них же мудрость веков. Представляешь, как в своей речи в суде произносишь: «Timeo Danaos et dona ferentes!» (Бойтесь данайцев, дары приносящих!) Звучит? Мы сдавали по 50 афоризмов, а я больше ста выучил. И сейчас почти все помню.

— Вообще-то, конечно, интересно, — согласился Черняев.

— Преподаватели-то грамотные? Или так себе? — спросил Синегоров.

— В основном нее соответствуют, то есть на уровне, предметы свои хорошо знают.

— А вот у нас в университете всякие были. В основном тоже хорошие специалисты. Но попадались прямо как халдеи из «Республики ШКИД».

И тут Синегоров рассказал следующую историю;

— Это было на первом курсе университета. Студенты еще не успели толком перезнакомиться, а преподавателей тем более не знали. И вот на одну из пар в аудиторию вошла смуглая, очень молодая, невысокого роста преподаватель и объявила, что будет читать курс истории государства и права зарубежных стран. С первых же минут она дала понять кто есть кто и что выше «тройки» у нее никто не получит. Студенты заскучали. Читая лекцию, будущее светило науки дважды упомянуло «Золотую буллу». А когда наступило время вопросов, один из студентов возьми и спроси: «А что такое вообще эта «Золотая булла»? Ни минуты не смутившись, светило объяснило, что это «такая золотая статуэтка» (и показала размер руками сантиметров 20), которая хранится в Эрмитаже. Тут уж Синегоров не выдержал. Попросив слово, встал и, сдерживая усмешку, пояснил, что «Золотая булла» — это вообще-то не статуэтка, а послание папы римского, а «золотая» потому, что печать на ней была золотого цвета. В это время начался перерыв, и смуглянка, гордо вздернув голову, выскочила из аудитории… Естественно, что она получила кличку «Золотая булла». На экзамене Синегоров, как ни старался, получил только 4 балла, а вот Саня Даниленко, задавший коварный вопрос, пересдавал три раза. Историю эту вспоминали еще курса три, не меньше.

Мошенников задержали через неделю. Не успела новообращенная жертва передать Ляпиной свои зеленые накопления, как в комнату вошли оперативники с понятыми, составили протокол, изъяли деньги и доставили всех в управление. Больше всех возмущалась госпожа Ляпина. Лицо ее покрылось пятнами, глаза метали молнии:

— Это произвол! Вы за все ответите! — и понесла дальше уже абсолютную чепуху, смешав в кучу Генерального прокурора, Страсбург, 37-й год, Верховный суд. Конституцию и что-то еще.