Том Марволо Гонт - Михаил Француз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его атака, мой быстрый подшаг вперед, удар ребром ладони по руке, держащей меч, крик Киай в лицо, сбивающий концентрацию, и удар пяткой в “душу”, откидывает его шагов на пять, заставляя сложиться пополам, в попытке втянуть в себя хоть немного воздуха.
– Окинавское Каратэ до – Путь Пустой Руки, – прокомментировал я. В этот раз Дункан поднялся не сразу, а только минут через пять. Долго приседал, расправляя диафрагму и восстанавливая дыхание. – Ты как? Может хватит? – осторожно уточнил я у него. – Я вроде не сильно бить старался.
– Угу, как лошадь лягнула, – потирая место удара, буркнул Маклауд. – Нормально, продолжаем, – сказал уже вслух он.
Новая атака, но теперь сближение и классический бросок через бедро, с дальнейшим контролем в партере.
– Японское Дзюдо и Джиу-джитсу, – откомментировал я, выпуская его из удушающего приема ногами за шею, с натянутой рукой, держащей оружие. – Еще?
– Еще! Готов! – уже с азартом ответил он, поднявшись и снова встав в боевую стойку.
Новая атака. Сближение, быстрый подшаг со сменой угла атаки на несколько градусов, джеб в лицо, захват за руку и бросок, контроль, со сменой хозяина у оружия.
– Советское Самбо – Самооборона Без Оружия, – очередной комментарий. – Ещё?
– Давай, – улыбается Дункан. – Готов?
– Готов, – говорю я, становясь в расслабленно-заякоренное положение для Цигун. Дункан резко, максимально быстро наносит удар йоку-мэнучи (удар мечом сверху с последующей сменой угла атаки и перенаправлением удара в шею, удар рубящий, очень сильный, предназначенный для пробивания доспеха на противнике и последующего разрубания его тела как минимум до середины груди. Разрубание от плеча наискось до бедра считается неэффективным, так как заставляет заваливаться вперед и не позволяет быстро вернуть боевую готовность для встречи следующего противника. Поэтому противник разрубается от плеча до середины груди, после чего меч резко выдергивается из тела противника, что позволяет почти не терять боевой готовности) мне в шею с левой стороны… и попадает, ведь я и не думаю уклоняться или защищаться.
Вот только вместо брызг крови и мертвого меня, спокойная улыбка и шокированный взгляд отскочившего Маклауда.
– Цигун. Продвинутая техника Шаолиньских монахов – Железная Рубашка, – пояснил я. – Хорош?
– Да, думаю, хватит с меня впечатлений, – опустил меч он, все еще переживая шок от разрушения картины мира. ТАКОГО он в своей жизни еще точно не видел.
– Пойдем чай пить? – с радостной улыбкой и кивком головы спросил я его.
– Пошли! – согласился он и, приобняв меня за плечи, рассмеялся.
***
Наверху уже все было готово: Нейджи давно уже получил от меня мысленную команду и накрыл на стол, расставил стулья, достал тортик и даже заварил чай. Так что, поднявшись наверх, мы уже на это не отвлекались, а сразу сели за стол. Правда, я сначала сходил за аптечкой, обработал и перевязал порез на руке, который, кстати, уже почти не кровоточил.
– Где ты всему этому сумел научиться, Том? Это же, реально, уровень Мастера с большой буквы! За год-два такое не освоишь, – спросил Дункан, принимая от меня тарелочку с куском тортика.
– Семьдесят лет в Шаолине, – хихикнул я.
– Не, ну я серьезно? – принял мои слова за шутку, на что я собственно и рассчитывал, он.
– А серьезно: мне пятьдесят шесть лет, и я тренируюсь с семнадцати. Объездил полмира в поисках мастеров. Отсюда и результат, – Лили при этом моем заявлении странно на меня смотрела. Она что, не знала, сколько мне лет? Ну да, на почти шестьдесят я не выгляжу, но так для волшебника – это вообще не возраст, при продолжительности жизни до ста двадцати – ста восьмидесяти лет. Или в другом чем-то дело? Снова засвербил соблазн вломиться ей в голову, но я эту мысль отбросил.
– Все равно, это… – даже не мог подобрать слово Дункан. – Да и выглядишь ты на двадцать пять, максимум двадцать восемь лет.
– Результат постоянной работы с Ци, – пожал плечами я. – Плюс кое-какие улучшения организма при помощи современной науки. Но в основном, все дело в постоянных, ежедневных, многочасовых тренировках.
– А меня можешь научить? – спросил он.
– Баш на баш, – улыбнулся я. – Ты меня в работе с мечом поднатаскаешь, я тебя в бое без оружия и Ци-техниках? Идет?
– По рукам, – весело согласился он.
***
Когда за ними закрылась дверь, я повернулся к Лили и укоризненно на нее посмотрел.
– Лилиан, мне было очень стыдно за твое поведение с гостями сегодня, – она молча отвела взгляд. – А еще очень неприятно из-за твоего недоверия.
– Но…
– Если бы я действительно хотел убить двух глупых магглов у себя дома, они пришли бы сюда уже заимперенные. Им бы все равно никак не помогли твои слова. Они бы тебя просто не слушали.
– Вот как? – хмуро вскинулась она.
– Именно. Или ты думаешь, я оставил бы им хоть малейший шанс помешать моим планам? Или тебе?
– То есть ты все такое же чудовище, как и был раньше? Только “обложка” и изменилась! – зло сказала-сплюнула она.
– Ты слушаешь, но не слышишь, – вздохнул я. – Пойдем, покажешь чего достигла с алмазами.
– Пойдем, – не перестала хмуриться и не потеряла запала она. Но скандалить не решалась. Ох и намучаюсь я с ней, когда она перестанет меня бояться. А она перестанет. И скоро.
На том же столе, на котором перед уходом, работал я, лежали теперь четыре камушка примерно карата по полтора-два. Один был уже ограненный под бриллиант, а три других пока нет.
Я взял ограненный, посмотрел через него на свет, потом зажал пинцетом и опустил под большую лупу, став разглядывать его уже внимательно. Отложил, взял следующий, повторил с ним процедуру, положил, взял третий, а после него и четвертый тоже.
– Пока неудовлетворительно, Лилиан, – вздохнул я. – Первый по форме – слишком идеален. Так не бывает. Огранщик не может не допустить ошибки. Это бросается в глаза. А по содержанию… Выглядит, как алмаз, но его структура… – я взял этот камень и провел им по стеклу окна. Царапины не осталось. – Это не алмаз. Что-то среднее между хрусталем и стеклом. Не та твердость и плотность.
