Проклятие Шалиона - Лоис Буджолд

В вышине прозвучал горн, и солдаты в форме рея Орико отсалютовали, когда караван въехал через подвесной мост под узкую каменную арку, ведущую во внутренний двор. Леди Бетрис натянула поводья и остановилась, оглядываясь с приоткрытым ртом. Во дворе высилась прямоугольная башня, самое новое из строений Зангра — память о правлении рея Иаса и лорда ди Льютеса. Кэсерила всегда занимал вопрос, были ли гигантские размеры башни воплощением их мужской силы… или воплощением их страхов. Чуть дальше за этой башней стояла ещё одна, почти такая же высокая, цилиндрической формы, примыкавшая к одному из углов главного жилого здания. Её крытая черепицей крыша была продавлена, а верхняя часть каменной кладки обожжена и разрушена.

— Великие боги, — прошептала Бетрис, глядя на эту изувеченную великаншу, — что здесь произошло? Почему её не отремонтировали?

— А-а, это, — начал Кэсерил поучительным тоном — больше для придания уверенности себе самому. — Это башня Фонсы Мудрого, ставшего после смерти известным как Фонса Истинно Мудрый. Говорят, он имел обыкновение проводить на ней всю ночь, пытаясь прочитать по звёздам будущее Шалиона. Однажды грозовой ночью, когда он занимался смертельной магией, направляя заклятие на Золотого Генерала, на крышу внезапно пали сильнейшие вспышки света и огня. Занялся пожар, который невозможно было погасить до самого утра, несмотря на сильный ливень.

Когда рокнарцы впервые напали с моря, они при первом же своём жестоком броске захватили большую часть Шалиона, Ибры и Браджара. Добрались даже до Кардегосса, до самых южных скал. Дартаканцы были в ужасе. Но из праха древних королевств и грубой колыбели холмов появилось новое племя, сражавшееся не одно поколение за то, чтобы отвоевать утраченное в первые годы нашествия рокнарцев. Воины-воры, они создавали экономику своего племени за счёт набегов; богатства их были не нажиты, а украдены. С течением времени рокнарцев оттеснили обратно на север, к морю, и в память об их жестокости остались развалины замков. В конце концов владения завоевателей сжались до пяти вечно враждующих провинций на северном побережье.

Золотой Генерал — Рокнарский Лев — хотел изменить историю. Войнами, хитростью, вероломством, с помощью выгодного брака он в течение десяти лет объединил пять провинций впервые за всё время существования Рокнара. Едва достигнув тридцатилетия, он обрёл такую власть, что сумел собрать огромную армию для очередного похода на юг, угрожая смести всех еретиков-кинтарианцев — приверженцев Пятибожия, поклоняющихся дьяволу-Бастарду — с лица земли, выжечь их огнём и мечом. Отчаявшиеся и разрозненные Шалион, Ибра и Браджар проигрывали сражение за сражением.

Попытки устранить Рокнарского Льва проваливались одна за другой; надежды призвать на помощь против Золотого Генерала смертельную магию также не увенчались успехом. Фонса Мудрый, всесторонне изучив дело, рассудил, что Золотой Генерал, по всей видимости, избран одним из богов. Фонса за время войны с северянами потерял пятерых сыновей и наследников. Иас — последний и самый юный из его сыновей — вёл жестокую борьбу с захватчиком в горах на последних подступах к Кардегоссу, блокируя подходы к городу. Однажды грозовой ночью, взяв с собой только настоятеля храма Бастарда, бывшего его доверенным лицом, и верного пажа, Фонса вошёл в свою башню и запер за собой двери…

Наутро после пожара придворные Шалиона вытащили из башни три обуглившихся тела, и только разница в росте позволила отличить настоятеля от пажа и пажа от рея. Потрясённый и испуганный двор замер в ожидании. Курьер, отправленный на север с печальной вестью о постигшей Шалион утрате, встретился в пути с курьером от Иаса — он вёз на юг весть о победе. Тризна и коронация в стенах Зангра справлялись одновременно.

Кэсерил вновь оглядел стены башни и подъехал поближе к Бетрис.

— Когда принц — уже рей — Иас вернулся с войны, он приказал заложить кирпичом все нижние окна и двери башни покойного отца и заявил, что никто больше не должен туда входить.

Тут с верхушки башни взметнулась тёмная зловещая тень, и Бетрис, вскрикнув, испуганно прикрыла лицо руками.

— С тех пор там гнездятся только вороны, — заметил Кэсерил, запрокинув голову вслед удалявшемуся чёрному силуэту на фоне яркого синего неба. — Я уверен, это те самые священные птицы, которых кормят во дворе своего храма жрецы Бастарда. Умные создания. Служители приручают их и учат говорить.

Исель, подъехавшая к ним, чтобы послушать историю своего деда, спросила:

— А что они говорят?

— Да так, не слишком многое, — ответил Кэсерил с лёгкой усмешкой. — Я никогда не слышал, чтобы словарь птицы включал в себя более трёх разных криков. Хотя некоторые служители уверяют, что вороны способны на большее.

Оповещённые посланным вперёд гонцом, навстречу гостям уже спешили слуги и грумы. Управляющий замком сам подставил скамеечку, чтобы принцесса Исель могла спешиться.

Возможно, осознав собственную значимость при виде склонившегося перед ней седого старика, она поборола себя и сошла с лошади с грацией истинной леди. Тейдес бросил поводья поклонившемуся груму и с сияющими глазами оглядывался по сторонам. Управляющий быстро обсудил с ди Сандой и Кэсерилом дюжину практических вопросов, от размещения по конюшням лошадей и грумов до — Кэсерил усмехнулся про себя — размещения по покоям принца и принцессы.

Затем управляющий проводил царственных отпрысков в их комнаты в левом крыле главного здания, за ними следовала вереница нагруженных багажом слуг. Тейдесу и его окружению предоставили пол-этажа; Исель и спутницам — этаж над ними. Кэсерилу отвели комнату на мужском этаже, в самом конце коридора. Он задумался, не означает ли это, что он должен охранять ведущую к владениям леди лестницу.

— Отдохните и освежитесь, — сказал управляющий. — Рей и рейна встретятся с вами на торжественном ужине в честь вашего прибытия. Будет весь двор.

Слуги принесли воду, хлеб, фрукты, сыр и вино, словно пытаясь убедить гостей из Валенды, что в ожидании ужина голодная смерть им не грозит.

— А где сейчас мой царственный брат и его жена? — поинтересовалась Исель.

Управляющий поклонился.

— Рейна отдыхает. Рей в своём зверинце — это его любимое место успокоения и утешения.

— Мне бы тоже хотелось взглянуть на зверинец, — задумчиво проговорила Исель. — Он часто писал мне о нём.

— Скажите ему об этом. Рей будет рад показать его вам, — с улыбкой заверил её управляющий.

Женская компания почти сразу занялась выбором туалетов на вечер — помощь Кэсерила вряд ли им требовалась. Он велел слуге принести к нему в комнату сундук с вещами и отослал его. Оставшись один, Кэсерил бросил седельные сумки на кровать и, порывшись в одной из них, извлёк письмо провинкары, которое та просила передать рею Орико лично в руки тотчас по прибытии. Кэсерил задержался, лишь чтобы смыть с рук дорожную грязь и бросить короткий взгляд в окно. Глубокая расщелина проходила прямо под окнами; сквозь кроны деревьев поблёскивала вода.