Кристалл Хаоса (СИ) - Олег Князев

— Пусть преодолеет поле из шипов, тогда посмотрим.

Огосте тоже присела на корточки и подняла легкое тело Моринии на руки. Зажмурившись, она ступила на шипы, которые под ее ступнями начали ломаться и рассыпаться в пыль.

— Пойдем, не раскисай, ладно? Если отец снова начнет возводить стены на нашем пути, понадобятся твои когти. Кстати…

— А? Что?

— Как тебя зовут-то?

Тридцатиметровые шпили шли беспорядочными рядами, и на них был подвешен один и тот же человек в разных мерзких вариациях, словно свиные туши в лавке мясника. Фигуры молчали. Вампирша про себя отметила, что тела стали менее уродливыми, чем те, что попадались раньше. Мориния шагала вперед, вся сплошь в кровоподтеках, ранах и шатаясь от усталости.

— Мы куда-то пришли. — сказала Огосте внезапно.

— А? Куда?

— Посмотри на пуповины внимательнее.

— Ты права, многие тянутся в ту дыру, что со стороны, откуда мы пришли, что с других сторон… Я пойду проверю.

— А я пока поговорю с отцом. Он тут такой умиротворенный.

Содрогаясь от омерзения, Мориния спустилась в подземелье при помощи чешуйчатых «артерий». Далеко идти не пришлось — вампиршу встретило зеркальное помещение с бесконечными отражениями одного и того же тела. Тело было мужским, голым и подвешенным в воздухе на многочисленных пуповинах, тянущихся от рук, ног и торса. Мужчина проснулся от того, что вампирша прочистила горло.

— Ты кто такая?

— Я? Я — вампир.

— Я вижу. Но ты сюда явно не поесть забралась.

— Я тебя буду есть в самую последнюю очередь. Сразу после потного шерстяного носка, который не стирали неделю и Тизиана.

— Разумно, я — монстр почище тебя.

— Не сравнивай…

— И не пытаюсь. Увы, я более уродливый.

— Я не уродливая! Слышишь, ты…

— Не будем ссориться. Я чувствую от себя отголосок позитивных эмоций. Там Огосте, да? Иногда я выкрикиваю по цепочке важные события, которые со мной произошли, чтобы все «я» знали о них. Так что я знаю про Огосте. Она пошла за мной сюда. Непослушная девочка. А еще я знаю про то, что ее ко мне не подпускают. Это ты ее протащила сюда?

— Скорее она меня сюда провела, без нее я бы давно окочурилась.

— Ты ее подруга? Скажи мне, она выросла красивая?

— Даже не знаю, из-за ее лохмотьев она смотрится не очень.

Перед Моринией в воздухе возник тяжелый кошелек, который ее рефлексы позволили с легкостью подхватить.

— Купи ей хороших платьев. Я бы сразу платья дал, но боюсь, что не знаю размеры, да и понятия не имею, что ей подойдет…

— Я сюда не за этим пришла.

— Хорошо. Поведай мне свою историю, вампир. Но поспеши, каждый вздох тебя и тебе подобных обходится вселенной слишком дорого.

Глава 11

— Занятно. Вы ищете того, кто в один миг превратил меня… в это.

— Ты поможешь?

— Нет. Иди дальше, найди Вегу.

— Какую Вегу? Ты спятил?

— Я думал, ты легко поймешь аналогию. Вега была эталонной звездой.

— Все еще не понимаю.

— Где-то в центре должен находиться эталон меня. Может быть, тоже видоизмененный, но жизнеспособный и без пуповин, в отличие от такого, как я. Он, насколько я понимаю, находится под сложной моральной дилеммой.

— Не понимаю, что за дилемма, и понимать не хочу. Что от меня требуется?

— Передай, что у одного из Сириусов Б кончилось терпение.

— Да говори ты нормально… Сириус Б — это ты?

— Да. Он поймет аналогию, ведь он — это везучий я. Я — спутник основной звезды. Важная часть организма, но не самая важная. Незримая и…

Вампирша схватилась за голову и грубо перебила демона:

— И это все, что ты хочешь взамен? Найти и передать?

— Да. И не говори об этом в присутствии других «я», тогда эти Цереры тебя пропустят. Здесь я уже достаточно силен, но и добр тоже, так что ты должна выжить. Если рядом будет Огосте, конечно.

Вампирша смотрела вверх, на облака, не моргая при попадании хлопьев снега в глаза. Она была еле живой и прижимала к обрубку правой руки свою утерянную конечность. Та с заметным трудом пыталась приживиться назад. Огосте тащила подругу за шиворот за собой.

— Да пей же. Я тебя что, зря сюда тащила? Ты так помрешь.

— Не помру. Многий перестал ставить на пути ловушки и препятствия. Спасибо ему за это. Хороший Многий, хороший.

— Ты уже бредишь.

— Не буду пить, ты же девочка. К тому-же, ты меня тянешь за собой, тебе кровь важнее.

— Если выпьешь, то и тащить не придется. У меня уже руки отваливаются из-за тебя. Пей, дура! У тебя рука скоро гнить начнет, без конечности останешься, будешь знать.

— Руку жалко, это да… Я к ней как-то уже привыкла. А ты точно знаешь, что если я поем, то она прирастет быстрее? Я рук еще не теряла.

— Регенерация-то точно повысится.

— Ладно, уговорила. Все равно я питалась Ирис и опозорена этим на всю оставшуюся жизнь. Приятного аппетита!

Вопль сотен тысяч глоток: «Вампир покусал Огосте!», передаваемый Многим по цепочке, утих. Мориния успела хорошо подкрепиться, прежде чем обнаружила, что не может сойти с места. Сквозь подметки ее сапожек проросли толстые корни, препятствующие движению.

— Эй, прекрати! — заявила вампирша ближайшему телу с двумя десятками бесполезных осьминожьих щупалец вместо ног. Лицо чудовища было, тем не менее, красивым и озаренным интеллектом.

— Все, вампир, ты доигрался. Давай подумаем, чего ты не любишь больше всего. В то я тебя и превращу.

— В негра, что-ли? Ты сдурел?

— Да, это было бы полным трэшем. Станешь негритя… африканкой.

— Папа, перестань, пожалуйста. У нее важное задание от Сириуса Б!

— Кого-кого? Что за бред ты несешь, дочка?

— Он сказал, что ты поймешь. То есть, ты сказал…

— Мало ли что «я» сказал. Чем дальше от центра, тем «я» ненормальнее, а тот «я», по-видимому, был довольно далеко. Давайте с самого начала. И поподробнее.

Выслушав их, он сказал:

— Ладно, идите. Но вот что я вам скажу. Если скажете такое центральным «я», они вас живо телепортируют отсюда. Слишком хорошо они живут, чтобы одобрить передачу подобного послания этому вашему Веге. Вега. Пф! Я всегда называл его просто Центральным.

Оттуда девушки продолжили свое путешествие конными. На месте их привалов Многий возводил уютные комнаты со столами, переполненными вкусной едой и с мягкими кроватями, и сам тоже чем дальше, тем в большем жил уюте. Единственным, что говорило о том, что в этом «пригороде» из живописных домиков творится неладное, было отсутствие дорог и наличие паутины все тех же чешуйчатых пуповин. Центр Многого появился неожиданно, его хозяин лежал на опушке леса в окружении травы и еловых шишек. В отличие от остальных себя, температуру он поддерживал вокруг не холодную. От него тянулись в разные стороны три пуповины.