Сталинский порядок - Сигизмунд Миронин

Ю. Мухин придерживается версии о том, что Берия был единственным верным соратником Сталина по проведению государственной реформы, именно он на похоронах Сталина сказал знаменательные слова о том что «рабочие, колхозное крестьянство, интеллигенция нашей страны могут работать спокойно и уверенно, зная, что Советское Правительство будет заботливо и неустанно охранять их права, записанные в Сталинской Конституции», ни словом не упомянув о роли партии в этом вопросе. И именно расследование Берией некоторых обстоятельств смерти Сталина, по мнению Ю. Мухина, спровоцировало главного виновника этой смерти — Хрущева — организовать заговор с целью убить Берию при задержании под видом несчастного случая. Ю. Мухин разоблачает мифы о том, как происходил арест и суд над Берией, и приходит к выводу, что Берия, скорее всего, был преднамеренно убит якобы при попытке задержания. Одним из косвенных подтверждений этого факта является признание Молотова, который, по свидетельству Л. Кагановича, рассказывает, что не видел никаких материалов о вине Берия. Совершенно невероятный факт, если учесть, что Политбюро никогда не санкционировало арест своих членов без детального анализа материалов, представленных органами госбезопасности (иначе, если сегодня арестовать Берию, завтра можно арестовать любого члена Политбюро). Единственным логичным объяснением этого факта является предположение, что Берия был убит во время задержания, санкции на его арест никто не давал. А рассматривать материалы о виновности уже мертвого члена Политбюро — действительно, особого резона не было.

В связи с такой ролью Берии в деле расследования убийства Сталина, хрущевцы, в надежде затенить действительные мотивы его убийства и сочинить ложные мотивы для его действий после смерти Сталина, нагромоздили целые бастионы лжи, клеветы, умолчаний и фальсификаций.

По мнению Ю. Мухина, отличительной чертой горы фальшивых документов, фигурирующих в «деле» Берии, является их многоступенчатость, многоэтажность. Одни фальшивки вводятся только затем, чтобы оправдать появление других фальшивок. Ярким примером является так называемое «Дело Михоэлса»(о котором я уже говорил. — Авт.) По мнению Ю. Мухина, известное письмо «Берии» № 20/Б от 2.4.53 года, в котором он якобы раскрывает «подоплеку» дела Михоэлса, указывая, что последнего убили по личному указанию Сталина несколько сотрудников МГБ под руководством зам. министра Огольцова, состряпано исключительно для объяснения того странного факта, что Берия, вступив в должность министра объединенного МВД и МГБ, большей частью выпускал людей на свободу, а вот арестовывал немногих, в их числе — личного врача Сталина Смирнова (выяснение тщательно скрываемой его фамилии — отдельный детективный сюжет) и первый зам. министра госбезопасности С. И. Огольцова, по «странному» стечению обстоятельств курировавшего в системе МГБ боевые яды и лабораторию по их производству. (Кстати, то, что Берия стал министром, обычно считается доказательством, того, что если Сталина и убили, то сделал это никто иной, как Берия, дескать, получивший от этого наибольшую выгоду. При этом упускается из виду тот момент, что назначение это было сделано буквально на следующий день после смерти Сталина. Но так как такого важного назначения без обязательного согласования и длительного, учитывая трения, обсуждения в Политбюро не могло быть за это время, остается сделать вывод, что назначение это было согласовано ранее, еще при жизни Сталина, и было просто проведено в жизнь.)

Дело Михоэлса в изложении «Берии» выглядит совершенно фантастически и не выдерживает никакой критики, а посему версия об «убийстве» Михоэлса рассыпается в пыль, доказывая безусловную фальшивость «письма № 20/Б», опубликованного не где-нибудь, а в известном издании «Лаврентий Берия. 1953» международного фонда «Демократия». Конец цитаты.

Итак, попытка перестройки партийного аппарата завершилась полным поражением Сталина, настолько полным, что на долгие годы была похоронена даже сама мысль о том, что намерения Сталина на XIX съезде реформировать ВКП(б) — не плод старческого маразма и паранойи, а глубоко продуманный удар по партноменклатуре, который был задуман и нанесен с исключительной, сталинской решительностью и точностью, а не увенчался успехом по причине предательства и коварного убийства из-за угла. Ю. Мухин считает, что Сталин был убит, как минимум, непредоставлением помощи. (Анализ вопиющих противоречий в показании охраны, Хрущева и Маленкова, описывающих свое прибытие на дачу к Сталину после инсульта, показывает, что Сталин на десятки часов был лишен врачебной помощи, а охрана была или обманута, или вступила в сговор с хрущевцами). Это приводит автора к убеждению, что Сталин был просто отравлен Хрущевым, намерения которого совпали с чаяниями партноменклатуры, умудрившейся каким-то образом дать ему яд, который вызывает симптомы, сходные с симптомами инсульта. Неудачей закончилась и попытка Берия расследовать это убийство. Все его попытки лавировать, найти себе союзников в борьбе против партноменклатуры потерпели крах: слишком уж активные действия Берия по расследованию странных обстоятельств смерти Сталина привели к организации заговора и убийству уже его самого. И не только к убийству, но и к посмертной клевете, превосходящей всякое воображение, столь же чудовищной, сколь и ложной.

Глава 7

МИФ О РАЗГРОМЕ СТАЛИНЫМ СОВЕТСКОЙ ГЕНЕТИКИ В 1948 ГОДУ

Много внимания уделяется в современной литературе обвинениям Сталина в том, что он, дескать, разгромил советскую генетику в ходе приснопамятной сессии ВАСХНИЛ 1948 года, тем самым отбросив советских генетиков на задворки мировой науки. Я попробую посмотреть на данный исторический факт не только с точки зрения обид некоторых генетиков[297], но и с точки зрения проблем всей советской страны и ее науки.

Сталинская идея «онаучивания» советского общества

Перед Сталиным всегда стояла проблема, как обеспечить нацеленность советского общества на научно-технический прогресс, технологическое совершенствование — иначе сомнут. Поэтому им был разработан план, говоря словами М. Петрова[298], «онаучивания» советского общества. План этот, скорее всего, осознавался Сталиным интуитивно и, конечно, нигде не был опубликован, но анализ действий Сталина позволяет заключить, что он действовал не случайным образом. План этот включал несколько компонентов.

1. Сталин сделал стабильную валюту, так что стало выгодно деньги копить, инвестировать, а не тратить. Нормы выработки рабочих повышались, что обеспечивало стабильность рубля. Необеспеченные же доходы интеллигенции изымались с помощью облигаций государственного займа.

2. Необходимо было вовлечь в науку весь народ, заставить его осознать, что только инновационная активность, творчество дают истинное наслаждение. В последующем эта идея была наиболее полно сформулирована М. Петровым[299] в виде его предложения «онаучивания» народа.

3. Надо было сделать науку независимой от промышленности, иначе наука быстро превратилась бы в придаток последней, и это доказал опыт послесталинского развития СССР.

4. Необходимо было создавать мощные «научные кулаки», и это решалось путем создания научных городков, что на десятки лет предвосхитило то же решение, предложенное в США в виде университетских лагерей или кампусов.

5. Необходимо было создать механизм давления на директоров социалистических предприятий, стимулирующих их к поиску инноваций, и это было сделано в виде планов по снижению себестоимости продукции.

6. Ученые должны были стремиться к внедрению своих достижений, поскольку только тесная работа с промышленностью позволяла им увеличить финансирование своего направления.

Поэтому при Сталине из-за наличия плана по снижению себестоимости и постоянного снижения зарплаты рабочих вследствие ежегодного пересмотра норм выработки директора предприятий искали новые технические решения сами. Кроме того, технические решения искали военные, которые участвовали в гонке вооружений. Подобная система стимуляции технологического прогресса требовала мощнейшей науки и она была создана.

Расцвет науки при Сталине

Реализуя свой грандиозный план, Сталин достиг замечательных успехов. Созданная научная инфраструктура в то время не уступала американской. И это в нищей стране, разрушенной войной. Сеть фундаментальных и прикладных научно-исследовательских институтов, конструкторских бюро и вузовских лабораторий охватила весь фронт исследований. Ученые стали подлинной элитой страны. Имена Курчатова, Ландау, Тамма, Келдыша, Королева, Туполева известны во всем мире.