Хок и Фишер - Саймон Грин

– Если здесь и есть тайный проход, он чертовски хорошо спрятан.

– Так и должно быть, – резонно заметила Фишер, – иначе какой же он тайный.

– Ты стала такой острячкой, – съязвил Хок, – того и гляди обрежешься.

Он в последний раз оглядел комнату и внезапно нахмурился.

– Подожди-ка… Что-то не так…

– О чем ты?

– Сразу не определить. Но здесь явно чего-то недостает. Не так, как было сначала.

Он еще раз огляделся вокруг, пытаясь понять, что же изменилось. Наконец его взгляд упал на тело Блекстоуна – и тут его внезапно осенило.

– Исчез бокал!

Хок опустился на колени рядом с телом. Винное пятно там же, но бокала, из которого пил Блекстоун, нет. Хок посмотрел под кровать, не закатился ли он туда, но и там его не было.

– А когда мы проверяли комнату в первый раз, бокал был? – спросила Фишер.

– Не знаю, не обратил внимания. А ты не помнишь?

– Нет, не помню. Я бы и сейчас прошла мимо, не заметь этого ты.

Хок медленно выпрямился.

– Наконец-то кое-что начинает проясняться.

– И что же, интересно?

– То, что бокал – важная улика. В противном случае, кому бы понадобилось его похищать? Значит, бокал играл в смерти Блекстоуна не последнюю роль.

– Но вино же не отравлено, – возразила Фишер. – Гонт утверждал это вполне определенно.

– Да, но он говорил, что собирается провести анализ. Надо узнать результат.

– Вдруг он еще не провел его. У нас есть повод для беспокойства.

– Да, – Хок нахмурился. – Бокал все время не давал мне покоя. Только вот почему? Черт меня подери, если я это знаю, но я нутром чувствую: бокал – важная находка, и мы ее потеряли.

Фишер терпеливо ждала, пока он пытался сосредоточиться, ловя ускользающую мысль, но через минуту он сердито потряс головой.

– Нет, не могу вспомнить. Точнее, пока не могу. Давай спустимся на первый этаж, я хочу осмотреть комнаты внизу прежде, чем говорить с Гонтом об анализе.

– А если он его еще не провел?

– Сжигай мосты только тогда, когда они уже пройдены.

Хок покосился на два трупа, вздохнул и покачал головой.

– У меня плохое предчувствие, Изабель. Думаю, что наш убийца на этом не остановится.

Хок отчаянно размышлял, пока они с Фишер спускались по лестнице. Для завершения дела ему требуется информация от Гонта и его гостей в полном объеме. Но захотят ли они, будут ли активно помогать расследованию? А если и согласятся, то все ли искренне? Теоретически Хок имел право приказать, но такое решение могло стать и опрометчивым ходом. Все эти люди слишком влиятельны, у них везде связи. Он сердито закусил губу. Когда придется арестовать кого-нибудь из их компании, потребуются абсолютно неопровержимые доказательства.

Но, к сожалению, с доказательствами-то настоящий прокол. Пока у Стражей на руках всего лишь бесконечный список версий, ни одна из которых не вывела из тупика. Хок теперь ни в чем не был уверен. Внезапно он остановился на ступенях, уставившись на закрытую дверь. Фишер чуть не налетела на него и недовольно заворчала.

– Хок, ну ты что? Здесь же ступени…

– Мне только что пришла в голову интересная мысль. Мы предполагали, будто никто не проникал в дом и не выходил из него, поскольку действовало запирающее заклятие. Так?

– Верно.

– А мы проверили?

– Но Гонт утверждал, что так. Кроме того, ты же видел, как он его накладывал.

– Гонт много говорит, – покачал головой Хок. – Я видел, что заклятие наложено, но какое заклятие? Ведь он мог сделать все что угодно. Ступай в гостиную и займи Гонта разговором. А я пока открою входную дверь и проверю, действительно ли мы отрезаны от внешнего мира.

– Хорошо, – согласилась Изабель, – но будь осторожен.

Хок, усмехнувшись, подошел к входной двери, а Фишер направилась в гостиную. Холл большой и мрачный, какие-то тени сгущались в углах. Шаги Хока звучно отдавались в пустом помещении. Он остановился перед закрытой дверью и осторожно осмотрелся. Все выглядело совершенно обычно. Потрогал дверь. Дерево показалось холодным и странным образом пульсировало под пальцами. Отдернул руку и помассировал ее – она словно заледенела после прикосновения. Собравшись с силами, взялся за ручку. Она выскальзывала, и он крепче сжал ее. В холле внезапно повеяло холодом. Повернул ручку и открыл дверь. За дверью не было ничего… Абсолютно ничего. Хок отчаянно вцепился в дверь. Казалось, он стоит на узком карнизе над бездонной пропастью. Везде, куда бы он ни бросил взгляд, – непроглядный мрак, словно дом утонул в ночи. Откуда-то подул ледяной ветер, обжигающий лицо и руки. Хок заморгал, пытаясь избавиться от ощущения давящей темноты, отступил назад, захлопнув дверь. Прислонился к стене, переводя дыхание. Застывшие руки и лицо постепенно отходили – сказывалась летняя жара. Он усмехнулся. Да, дом надежно изолирован от внешнего мира, сомнений нет. Интересно, а что удалось выяснить Фишер?

Когда Изабель вошла в гостиную, ее встретило гробовое молчание. Все сидели близко друг к другу, словно сознавая, что в одиночестве – опасность. Вообще общество представляло сейчас странное зрелище: кто-то одет, как и подобает солидному человеку, а иные только в ночных рубашках. Кэтрин Блекстоун сидела в кресле у камина. Она взяла себя в руки, однако все еще оставалась очень бледной. Глаза красные от слез, веки припухли. В одной руке она держала платок, наверное, забыв о нем. Сталкер сидел возле нее, попивая из стакана вино. Тут же расположились погруженные в свои мысли лорд и леди Хайтауэр. Визаж придвинула кресло к Дориманту и устало прислонилась к его плечу. Молодая колдунья выглядела испуганной и смущенной. Ближе всех к двери сидел Гонт, и при появлении Фишер он поднялся.

– Итак, капитан Фишер, что нового?

– Ничего особенного, сэр. Судя по характеру ран, на Эдварда Боумена напал зверь или маньяк. Возможен и другой вариант: кто-то хотел сделать так, чтобы было похоже на нападение зверя.

Гонт удивленно поднял брови.

– Кому же такое понадобилось?

– Не знаю. Скажу только, что разобраться очень трудно, потому что в поступках нет никакой логики.

– Встречаются поступки, в которых нет смысла, – подал голос Сталкер. – Узнаешь об этом, когда станешь постарше, девочка.

Фишер резко повернулась к нему. В его голосе звучала такая… горькая нота. Сталкер уже допил вино и теперь мрачно уставился в пустой стакан. Фишер снова повернулась к Гонту.

– Сегодня Хок просил вас проверить вино, выпитое Блекстоуном перед смертью, – сказала она. – Вы выполнили просьбу?

– Нет, я собирался сделать анализ утром.

– Жаль.

– Какие-то проблемы, капитан Фишер?

– Да, можно сказать и так. Кто-то похитил бокал из комнаты Блекстоуна.