Её вина (СИ) - Джолос Анна

– Да ты серьёзно, что ли? – отпускаю Дорохова, и тот от неожиданности едва не валится на пол.

Вовремя успевает схватиться за Арину, молча наблюдающую эту сцену.

– Никуда ты не пойдёшь с ним, – пытаюсь затолкать девчонку обратно в квартиру.

– Захар, ну перестань, мне надо с ним поговорить! – выныривает из-под моей руки.

– Да на кой он нужен! О чём можно говорить с этим ублюдком? – ору уже и я.

Соседка из двести тринадцатой высовывает любопытный нос на лестничную клетку.

– Идём, Егор, – Самойлова меня будто не слышит.

– Ксюх… – нагоняю её у лестницы и касаюсь плеча. – Не делай глупостей, на черта тебе сдался этот выродок?

– Ээээ, фильтруй… речь, – пытается что-то предъявить мне её недожених.

Стоит, вцепился в перила, лупится на меня ничего не соображая.

– Да скройся ты с моих глаз долой! – бросаю на него взгляд, полный плещущегося через край презрения и отвращения. — Морду бы тебе твою противную расквасить ещё разок! Не дошло, я смотрю…

– Не трогай его, не надо! – Ксюша торопится закрыть этот кусок дерьма собой.

– Ксюх, вернись домой, – прошу спокойно, пытаясь унять клокочущую в груди злость.

– Я тоже считаю, что тебе не надо никуда ехать, – присоединяется к моим словам Арина.

– Ребят, – качает головой. – Ну куда он в таком состоянии?

– Да плевать, пусть что хочет, то и делает! – хватаю её за руку. – Идём.

– Пусти.

– Не поедешь ты с ним!

– Захар, – упирается, вынуждая меня остановиться.

Хмурится, смотрит на меня во все глаза. Пытается выдернуть кисть из моей мёртвой хватки.

Непривычно ей видеть такого Захара. Ну извините, я тоже не железный!

– Захар… – этот её взгляд пробирает до самых костей. – Спасибо тебе за всё, но сейчас я хочу уйти…

Хочет уйти! И главное с кем! С ним!

Моему возмущения нет предела.

– Да не будь ты дурой! – раздражённо цокаю языком. – Не разочаровывай меня, Самойлова! Ну где твоя гордость?

Клянусь, я не хотел давить на больное, но она реально просто выбесила меня своим поведением.

– Отпусти. Мою. Руку, – обиженно чеканит по слогам.

– Прекрасно мать твою! – разжимаю пальцы, и она тут же спешит к ступенькам.

Довольный ситуацией Дорохов, который вызывает во мне только одно желание – придушить, плетётся за ней следом. Внизу ноги видать заплетаются, и он ничком падает на пол. Ксюша бросается к нему и помогает встать. Передать не могу, насколько тошно наблюдать за этой картиной.

Я просто не понимаю её. Никогда не понимал! Но конкретно сейчас вообще поражён. Этот человек втоптал её чувства в грязь, а она…

– Дура… – качаю головой.

– Шоу бесплатное вам тут, что ли? – слышу голос Арины за спиной.

– Шелупонь!

– Скройтесь за дверью, – громко советует соседке Барских.

– Устроили мне за стеной блядушник, – огрызается та в ответ. – То одна у него путана ночует, то другая… весь в папашу!

– Регина Львовна, закрыли бы вы свой рот! – не выдерживаю я.

Отец в гробу уже, наверное, перевернулся. Дважды за сегодня про него вспомнили.

– У ты хамло какое! – начинает кудахтать пуще прежнего, выползая на лестничную площадку.

– Пошли в квартиру, Арин, – закатываю глаза.

Барских с готовностью принимает моё предложение, и уже через несколько секунд хлопок толстой, железной двери отделяет нас от взбунтовавшейся соседки.

Глава 22 Захар

– Грымза старая! Ты слышал, Захар, она путаной меня назвала! – возмущается Арина, присаживаясь на пуфик.

– А ты почаще здесь ночуй! – выдаю я зло.

– Чего? – удивлённо на меня таращится, замерев с туфлёй в руке.

– Ничего, забей. Прости… – тут же извиняюсь я.

Тупо сорвался конечно. Вообще, вывести меня на эмоции довольно непросто. Обычно я сохраняю спокойствие до последнего, но сейчас у меня явно не то состояние.

– Вот скажи мне, Арин, что я делаю не так? Почему по итогу она всё равно уходит к нему? – всё-таки вырывается у меня.

– Потому что глупая, — озвучивает свой вердикт Барских. – Влюблённые женщины – те ещё дуры. Логика и здравомыслие – вот вообще мимо.

– Дорохова интересуют только деньги её отца. Ему плевать на Ксюху…

– А зачем напрягаться, если она сама всю дорогу вешалась ему на шею. Не удивлюсь, если простит, – огорошивает Арина своим предположением.

– Ты бы такое простила? – спрашиваю в лоб.

– Нет, – отвечает, и секунды не раздумывая. – Но Самойлова у нас мягкотелая в том, что касается её жениха.

Да ну бред полный. Ксюша не опустится до такого.

– Кстати про жениха. Тебя искал Игнат. Какого чёрта ты динамишь своего Отелло?

– У меня были дела, – сообщает она важно.

– Дела о которых не знает будущий муж? – вопросительно выгибаю бровь.

Мне этого не понять, хоть убей.

– Никто не знает.

А вот это уже интересно…

Откидывает голову назад, прислоняется к стене и внимательно смотрит на своё отражение. Старое винтажное зеркало, доставшееся от бабушки, висит как раз напротив. Мать во время ремонта не позволила выбросить и заменить его на новое. Типа надо сохранить семейную реликвию.

Арина тяжело вздыхает и начинает вытаскивать из волос шпильки, выпуская на свободу чёрные локоны, влажные после дождя.

– Какая-то ты странная, – замечаю, что она сама не своя.

Слишком много действий, нервозность в каждом движении. Вон пуговицу чуть не оторвала на пиджаке, с такой силой дёрнула.

– Мне бы выпить…

– Воды? – предлагаю первое, что приходит в голову и направляюсь в сторону кухни.

– Нет. Хотелось бы чего-нибудь покрепче, – заявляет она.

– А что за повод?

– Я у Громовых была, Захар…

Сперва думаю, что мне послышалось, но когда она повторяет знакомую фамилию ещё раз, сомнений не остаётся: я не в бреду.

– Ты серьёзно? – резко притормаживаю и оборачиваюсь. Смотрю на неё и не верю.

Надо же, втихаря поехала, ни словом не обмолвившись.

– Ага, сама в шоке…

– Как решилась? – даже не пытаюсь скрыть изумление в голосе.

– Просто подумала, что должна, наконец, это сделать, – пожимает плечом. – Есть не могла, спать не могла. А после той статьи, которую ты показал… всё стало ещё хуже.

Да, помню я, как в тот вечер она сбежала из клуба. Только вот от себя не убежать. Пришло осознание значит…

– Громовы адекватно восприняли твой приход? – опираюсь локтем о стену.

Честно говоря, я не ожидал, что Арина наберётся смелости и отправится туда, тем более в одиночку. Слишком долго боролась сама с собой и слишком усердно закапывала совесть поглубже.

– Учитывая, что мне пришлось обманным путём проникнуть к ним в квартиру – точно не обрадовались. У его матери сердце прихватило в тот момент, когда я решила прекратить устроенный мной же спектакль.

– Блин, сердце – это плохие шутки, Арин.

– Да знаю, – складывает пальцы в замок. – Но что ещё оставалось делать? Мне надо было увидеться с ним.

– Ты мой герой, детка! – восхищаюсь её поступком.

Подхожу к ней и присаживаюсь на корточки. Она, о чём-то размышляя, по привычке неосознанно кусает нижнюю губу.

– Ну а сам Громов, Арин? Даже представить не могу его реакцию. Кричал? Ругался? Бросал в тебя костыли? – перечисляю возможные варианты.

– Лучше бы так, – отрицательно качает головой. – Он терпел моё присутствие как мог.

– Страшно тебе было? – накрываю её ладонь своей.

– Да передать тебе не могу как! – признаётся она честно. – Стою перед ним, руки трясутся, голос дрожит. Жуть просто! У него взгляд ещё такой тяжёлый…

Арина морщится, очевидно вспоминая тот самый момент.

– Ты умница, Ариш, и всё сделала правильно, – сжимаю её ледяные пальцы. – Тебе стало легче?

– Вот и он задал тот же самый вопрос, – хмыкает она.

– И каков ответ? – осторожно интересуюсь я.

– И да, и нет…

– Вы поговорили?

– О! Это был тот ещё диалог! Громов вовсю острил и сыпал язвительными комментариями, – делится со мной она.