Маленькая хозяйка большой таверны (СИ) - Гринберга Оксана

— Даже так! — отозвался Эдвард Блейз. — И кого же вы видели, госпожа Дюваль? Да, позвольте поинтересоваться, когда именно произошло? Этим вечером, когда у вас, по вашим собственным словам, было полным-полно народу и двери нараспашку?

Судя по всему, он не спешил мне верить, думая, что я добавлю в копилку слухов и вымыслов еще один, но уже свой собственный.

— Нет, — сказала ему, — того человека я видела прошлым вечером. Столкнулась с ним на одной из пустынных улиц. Вы же знаете, вчера все сидели дома, но мне не сиделось…

Маг знал, поэтому я продолжала:

— Он был огромного роста и одет довольно странно. Я опишу вам его одежду и головной убор. К тому же, детально расскажу, как именно он выглядел, потому что хорошо его запомнила. Нарисовать, правда, не смогу. Боги обделили меня талантом, но могу попробовать изобразить кинжал, которым он собирался меня убить. Вернее, нас с Анаис… А еще я расскажу то, что он мне заявил прежде, чем попытался лишить нас жизни.

— И что же его остановило? — вместо того, чтобы возликовать, удивился Эдвард Блейз.

— Я его и остановила, — заявила ему спокойно. — Но и об этом, как вы уже догадались, я расскажу вам чуть позже.

Это был мой шанс, и я собиралась им воспользоваться. Высший Маг сам явился в «Сквозняк», и если я заставлю его помочь Анаис, то мне не придется бегать по городу, обивая пороги, проклинаемая и гонимая Клинками.

К тому же, у меня есть то, что дать ему взамен — это будет честная сделка.

Мне казалось, что я столкнулась с тем самым типом, которого они искали. Огромный, ужасной наружности и ненавидящий женщин, так сказать, с пониженной социальной ответственностью, за одну из которых он меня и принял.

Вполне подходило под описание Аньи.

— И что же вас останавливает от того, чтобы рассказать мне здесь и сейчас? — поинтересовался Эдвард Блейз.

— Вы все узнаете, причем, всех подробностях, — наклонилась я к нему. Взгляд мага неожиданно скользнул чуть ниже, но подниматься не спешил, порядком задержавшись в вырезе моего лифа. От этого почему-то стало жарко — кровь прилила к моим щекам. — Так вот, я обязательно продолжу свой рассказ, но за определенную плату!

— За плату? — удивился Эдвард Блейз совершенно искренне. Оторвавшись от созерцания моего лифа, посмотрел мне в глаза. — Неужели вы не хотите помочь следствию на добровольных основах, как и положено законопослушной гражданке? — Затем с чуть заметной ехидцей поинтересовался: — Вы ведь законопослушная гражданка, госпожа Дюваль?

— Очень! — ответила ему с придыханием. Вновь наклонилась, и в его глазах появилось что-то… Промелькнуло и исчезло, потому что его взгляд снова на миг скользнул чуть ниже. Но он тут же взял себя в руки. — Очень законопослушная, господин Блейз! И я очень хочу вам помочь, но… Но бесплатно никак не могу! Мне нужна от вас одна услуга.

— А те деньги, — полюбопытствовал он, словно не услышал или же не захотел слышать об услуге, — которые вы получили от меня в цитадели, неужели…

— Их больше нет! — вздохнула я. — Зато, как видите, у меня появилась таверна. Это было выгодное предложение, от которого я не смогла отказаться.

Не говорить же ему, что дарственную Лорейн всучил влюбленный в нее Арни Бесколь, выступавший на стороне Лилий?

Эдвард Блейз открыл было рот, чтобы задать еще вопрос, но тут один из мирно храпевших изморцев неожиданно пробудился. Зарычал, подскочил на ноги и принялся размахивать огромным топором, словно его окружали полчища невидимых врагов.

С треском вонзил лезвие в стол, попытался его выдернуть, но не смог. Приуныл, упал под лавку и снова захрапел.

— Сами видите, как я могла от такого отказаться?! — украдкой вздохнув, спросила я у мага.

— Вижу, что не смогли! — усмехнулся он. — Но, возвращаясь к нашему разговору, позвольте все-таки полюбопытствовать, на что же вам нужны еще деньги, госпожа Дюваль? Неужели подвернулась очередная выгодная сделка? Быть может, вы решили заодно прикупить еще и бордель?

Тут мне стало обидно.

Его саркастическое замечание показалось мне таким же несправедливым, как и… поступок Клинков, выгнавших нас с Анаис на улицу, не позволив даже забрать свои вещи. Или же доктора Эзнера, чуть было не натравившего на нас с Леннартом собак только за то, что мой покойный муж встал на сторону Лилий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ничего, сказала я себе. Пусть думает обо мне что угодно, мне наплевать!

Позже, когда он вылечит Анаис, а я все ему расскажу про того психа — вот тогда пусть он катится со своим высокомерным презрением куда подальше!

Сдался мне он, морали читать!

Не сделай я того, что сделала, то сейчас морали… вернее, молитвы над нами с дочерью читал бы священник. Хотя нет, скорее всего, нас бы просто погрузили на телеги, а потом зарыли в общей могиле.

— Вы меня неправильно поняли, — заявила ему. — Мне не нужны ваши деньги. Уж как-нибудь справлюсь и сама, даже если решу прикупить себе бордель. — Хотя я не собиралась. — Говорю же, мне нужна от вас услуга. Моя дочь больна. Похоже, ее зацепило одним из Высших Заклинаний, которое убило моего мужа. К сожалению, доктор, согласившийся нам помочь, не в состоянии ничего с этим сделать. Анаис необходима помощь Высшего Мага как минимум Восьмой Ступени. Подозреваю, эта самая Ступень у вас как раз есть, господин Блейз!

На это он уставился мне в глаза, и на миг мне показалось, будто бы он снова принялся ковыряться у меня в голове. Впрочем, мне нечего было от него скрывать — тайной симпатией к Лилиям я не прониклась, а налоги в казну мы уплатили, так что пусть смотрит!

— На вас тоже были следы Высшего боевого заклинания, — неожиданно заявил мне Эдвард Блейз. — Я убрал их во время допроса. Но вашего ребенка, к сожалению, не видел. Проводите меня к своей дочери!

— Спасибо! — отозвалась я, неожиданно для себя растрогавшись. Поднялась из-за стола и поманила его за собой.

Мы направились к лестнице, сопровождаемые недоуменными взглядами магов и замершего у барной стойки Леннарта. Думаю, со стороны это выглядело довольно-таки двусмысленно, но мне было наплевать, кто и что обо мне подумает.

Эдвард Блейз шагал за мной по ступеням, а потом по коридору второго этажа, по дороге зажигая магические светлячки вместо погасших факелов. Я же шла, спиной чувствуя его присутствие, ощущая, как заполняло пространство его крепкое, тренированное тело.

И еще я ощущала его запах.

Причем, дело было даже не в едва уловимом аромате мужского парфюма — может, и не было его вовсе, этого самого парфюма!.. Мне казалось, что от Эдварда Блейза пахло настоящим мужчиной — немного уставшим и промокшим под дождем, но не привыкшим сдаваться и уверенно идущим к цели, не боясь брать на себя ответственность.

При этом он порядком меня пугал, и я не могла понять, был ли это подсознательный страх, все еще остававшийся после допроса в цитадели, или же это оказалась новая, непонятная для меня реакция тела и моего разума… на него.

Но решила, что это неважно.

Ничего неважно, кроме моего ребенка.

И уже очень скоро мы вошли в нашу с Анаис комнату. Моя дочь спала — разметавшаяся по кровати, мокрая, словно мышка, потому что температура снова упала. На маленькой тумбочке стояла кружка с недопитым малиновым отваром и пакетики со смесью трав, которые я купила в аптеке.

Эдвард Блейз подхватил длинными пальцами одну упаковку, затем вторую. Покрутил, понюхал, затем поставил обратно.

— Неплохо, — похвалил он. — Кто выписывал?

На это я заюлила, решив не выдавать Ставроса. Боялась, что могу навлечь на доктора неприятности, потому что тот работал без лицензии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

За этот день Ставрос уже успел стать «моим», хотя об этом еще не подозревал.

Зато Эдвард Блейз «моим» не был.

Наверное, он это понял, потому что хмыкнул на мой рассказ о том, как я встретила доброго человека на улице, — спасибо Святой Эрдине! — и тот оказался доктором и решил мне помочь. И нет, я не спросила, как его зовут!

Впрочем, комментировать маг ничего не стал. Вместо этого уселся на край кровати и уставился на мою дочь — мне показалось, что со состраданием на лице. Затем вскинул руку и провел ею над Анаис, остановив ладонь возле ее головы.