Люди Греческой Церкви. Истории. Судьбы. Традиции - Сергий Тишкун

И потом, я чувствовал, что еще слишком молод для священства. Я сказал себе: «Если будет воля Божия на то, чтобы я стал священником, то это случится в более зрелом возрасте». Я не хотел торопиться, не хотел становиться священником в восемнадцать-девятнадцать лет. Хотя знал молодых людей, которые в этом возрасте становились иподиаконами и диаконами.

Мне нужно было прожить годы, чтобы созреть и сделать сознательный шаг… После учебы я пошел в армию, потом поступил на богословский факультет – и только после всего этого принял священный сан. И не жалею об этом. И армия мне помогла, и профессия. Весь мой опыт пошел мне на пользу. На примере своего отца я видел: для того чтобы работать на приходе и помогать людям, необходима подготовка, знания. Я хорошо сознавал ответственность священника.

Сделать осознанный выбор мне отчасти помогло пребывание на Святом Афоне, куда я ездил каждое лето с восемнадцати до двадцати восьми лет. Я проводил там месяц-полтора. Кроме Афона я бывал на горе Синай в Египте, в монастыре Святой Екатерины. Пожалуй, именно в монастырях я услышал призыв Божий. И самый сильный – на Синае: именно там я понял, чего в действительности хочу.

Тогда же я познакомился со своей будущей женой, мы полюбили друг друга… Моя жена – богослов[59], и она меня подталкивала к принятию духовного сана. И мои друзья меня убеждали, чтобы я стал священником.

В двадцать семь лет я стал диаконом, в двадцать восемь – священником. К этому времени я уже был женат, у нас родился ребенок. Еще когда я изучал электротехнику, мама мне однажды сказала: «Мальчик мой, я очень хочу, чтобы ты стал священником. Я жду этого именно от тебя, не от других детей». У нашей мамы было предчувствие о судьбе каждого из нас, и я верю, что Бог дает нам то, чего мы хотим, главное – немного подождать.

Старцы

– Вы месяцами проводили время в монастырях, на Афоне, и в итоге женились…

– Монахи, наверное, хотели меня видеть одним из них, так как я был близок к ним. Но я учился в Салониках, ездил на Афон, возвращался – и в какой-то момент четко понял, что хочу жить в браке.

Я привык к большой семье, у нас в доме были особого рода отношения. И люди, с которыми я говорил на Афоне, с уважением отнеслись к моему решению и помогли мне определиться с тем, как я хочу прожить свою жизнь. Я выбрал жизнь в браке. Познакомился с девушкой и с ее помощью разобрался в себе.

– А чему вы как христианин учились на Святой Горе?

– Первый раз в жизни я исповедовался старцу Ефрему[60] из монастыря Филофей. Он сейчас в Америке. Это было лет тридцать пять назад, мне тогда было семнадцать-восемнадцать лет.

Старец Ефрем был человеком бесконечной любви. В духовной жизни он придерживался умеренности. Приведу такой пример. Однажды, когда я был подростком, меня попросили принести в монастырь небольшой кусочек мяса молочного козленка. Монахи, как известно, не едят мясного, но там был один ослабевший больной монах, которому необходимо было усиленное питание. Отец Ефрем позволил ему отступить от канонов и пару раз в неделю следовать совету врача, есть мясо.

Вот другая история. В Филофее бывали случаи, когда монахи говорили: «Я больше не могу в монастыре, я хочу жить в келье»[61]. Отец Ефрем всем им помогал, в том числе материально. Не отталкивал их, не держал на них зла или обиды за то, что они уходили из его братии. Он говорил: «Тебе сложно в монастыре? Хорошо… Куда ты пойдешь?

Ты выбрал келью? Ты должен всегда быть рядом с Богородицей, возле тебя кто-то обязательно должен быть, чтобы помочь, если что». Он искренне любил людей. Таким я узнал Ефрема – умеренным, любящим, рассудительным. Он ставил себе высокую планку в духовной жизни и достигал этого благодаря любви. Это я и получил от него в качестве главного напутствия.

Такую же любовь я наблюдал и у старца Паисия[62], с которым тоже встречался в юности. Он сначала жил в келье недалеко от монастыря Ставроникита[63], а затем перешел в келью неподалеку от Иверского монастыря, где я посещал его несколько раз. Я чувствовал, какая любовь исходит от него… Он помогал своими добрыми словами, помогал сделать такой выбор в жизни, чтобы выйти на путь спасения, а не пытался сделать из меня монаха. Нет, говорил отец Паисий, по зрелому размышлению и с любовью ты выберешь то, что нужно именно тебе. Сколько раз мы бы ни встречались со старцем Паисием в его келье или даже с другими монахами, я всегда получал такое напутствие. Все они говорили: «Двигайся вперед по пути спасения».

Помню, когда мне было лет двадцать, мы с одним монахом пришли к старцу Паисию. Дверь оказалась заперта, потому что он очень устал после Пасхи. Много людей тогда приходило к нему в келью… Монах постучал в дверь – он знал, что Паисий внутри, – и сказал: «Открой мне». Старец ответил: «Возьми ключ под камнем, открой, но потом ты закроешь опять, потому что я не могу, я устал.» Мы зашли к нему в комнатку, он дал нам какие-то яблоки, мы их съели, и монах спросил: «Старец, почему ты заперся?» Паисий ответил: «Я устал. Ежедневно ко мне приходило по тридцать и более людей, и все хотели говорить. Я больше не выдерживаю. Ко мне приходили отчаявшиеся, потерявшие веру молодые люди, студенты». Эти молодые люди принадлежали к разным церковным группам, но они разочаровались в своих духовных авторитетах. Старец говорил им: «Не ставьте перед собой человека в ваших отношениях с Богом. Если вам кто-то загораживает солнце Божией благодати, отстранитесь и смотрите прямо на солнце, смотрите прямо на свет Бога, с помощью молитвы, ищите сами. Не отрицайте Бога из-за того, что у каких-то людей есть слабости и они вам загораживают свет. Ищите свет сами». Старец Паисий никого никогда не осуждал, он просто призывал искать Бога самостоятельно, посредством молитвы. Он тогда произвел на меня ошеломляющее впечатление. Но все-таки в большей степени на мой выбор священства повлияли другие три человека.

Первый – мой отец. Он священник с молодости, очень хороший. Сейчас ему восемьдесят пять лет, его очень любят прихожане.

Другим был отец Иаков, иеромонах, архимандрит, который служил на нашем приходе. С одной стороны, он был строг, но с другой – полон любви. Он очень сильно поднял духовный уровень нашего прихода.

И третий – отец Ириней, мой преподаватель в Университете Салоник. Сейчас он на пенсии. Тоже человек абсолютной любви. При этом вдумчивый ученый, богослов, знаток математики, физики, астрономии. Он преподавал нам множество естественно-научных предметов, открывал нам другие, небогословские темы.

Обращаться к отцу Иринею как к духовнику меня благословил мой афонский духовник отец Агафон, к которому я ходил, потому что старец Ефрем был очень занят со своими семьюдесятью монахами. Из-за учебы, всяких других дел я не мог позволить себе часто ездить на Афон, а различных вопросов у меня тогда возникало много, и отец Агафон благословил меня обращаться к кому-нибудь в Салониках. И я стал советоваться с отцом Иринеем.