Поэтика фотографии. - В Михалкович

В "жанровом" снимке интерпретируются и осмысляются не столько изображенные люди, сколько процесс, в который они включены. Чтобы быть воспринятым и пережитым аудиторией, процесс должен содержать в себе значимые, то есть "общечеловеческие элементы". Тем самым "жанр", как и портрет, разомкнут на зрителя. Однако, в отличие от портрета, главный источник выразительных элементов здесь - не изображаемый человек, но процесс. Оттого "жанр" разомкнут не только на зрителя, но и на события внешнего мира.

Порой мир этот фиксируется и в портретном снимке, но там его задача - полнее характеризовать основной предмет изображения: человека или группу людей. Поскольку портрет - "само себе довлеющее изображение" индивида (или группы индивидов), можно сказать, что жанровый принцип портрета - быть "зеркалом души". Принцип этот реализуется также и путем фиксации окружающей человека среды. В "жанре" соотношение человека и среды диаметрально противоположно: темой "жанровых" снимков преимущественно служит социальная и бытовая среда. Фотографа-жанриста прежде всего интересуют процессы, в ней происходящие: он выражает суть и характер этих процессов через людей, которые в них участвуют. И так как среда оказывается главным предметом изображения, а зафиксированные люди ее только объясняют и освещают, можно сказать, что главный жанровый принцип "жанра" - быть "зеркалом мира".

"Жанровый" снимок содержит лишь одну фазу процесса, в отличие от кино, которое способно фиксировать процесс в полной его протяженности. Одномоментность фотографии преодолевается, если кадр выразителен, образен. Согласно Эйзенштейну, образ есть "сонм потенциальных черт"; иными словами, в душе смотрящего образ рождает видения, представления, ассоциации. Богатство их и выразительность заставляют зрителя верить, что показанное событие он пережил глубоко и полно. Тем самым образный снимок уже не ощущается как фиксация фазы, произвольно вырванной из целостного процесса. Пережитое глубоко событие становится для зрителя целостным. Ради такого воздействия "жанровая" фотография и стремится к образности.

В силу разомкнутости на мир для жанровых снимков характерен так называемый репортажный метод. Слово "репортаж" - существительное, образованное от глагола "reporter". Во французском языке глагол этот первоначально не применялся к прессе, а имел значение бытовое: "переносить, перемещать, переставлять, относить обратно".

Журналист, пишущий тексты или снимающий, действительно переносит, перемещает сведения и новости из реальности в прессу. Суть такого перемещения - применительно к фотографии - красноречиво описал Картье-Брессон: "Действительность предлагает нам огромное обилие сюжетов, и надо уметь выбрать главное, надо всегда стремиться, чтобы в видоискатель попало то, что наиболее ярко выражает какое-то явление действительности... Мы наблюдаем и помогаем другим увидеть и познать в самых обычных фактах мир, который нас окружает".

В предыдущей главе говорилось о трех принципах работы портретиста:

1) он фиксирует выразительную модель; экспрессия снимка предопределена главным образом выразительностью модели;

2) различными средствами и способами фотограф связывает в ансамбль объекты, окружающие модель, ради того чтобы эти объекты ее охарактеризовали;

3) экспрессивность кадра выстраивается чисто фотографическими средствами.

В "жанровой" светописи методы, пригодные для портретиста, усложняются, поскольку для создания сюжета необходим ансамбль объектов, состоящий из запечатленных людей и предметов. Сторонники репортажного метода исходят из убеждения, что внешний мир наполнен выразительными ансамблями ("действительность предлагает нам огромное обилие сюжетов"), а цель фотографа - обнаружить их, чтобы перенести, переместить на снимок. Иными словами, репортажный метод объединяет в себе два из трех вышеперечисленных принципов работы: выразительность материала он соединяет с построением его в определенный ансамбль, то есть предполагает поиск и компоновку выразительных ансамблей в самой действительности.

Фотографами, исповедующими репортажный метод, этот поиск порой осознается как охота. Советский фотожурналист В. Темин пишет, например: "Я - репортер... Другими словами, я - охотник за новостями". Веря в безграничную и неисчерпаемую экспрессию реальности, фотографы подстерегают выразительные композиции. Охота на них - не единственный принцип работы в "жанровой" светописи, но один из самых распространенных. Со временем такая охота была дополнена другими приемами и методами, и сегодня фотографы используют постановку, находят неожиданные точки съемки, применяют особые способы печати. В результате репортажный метод потерял свою былую чистоту.

Методы съемки. На настоящей охоте к дичи подбираются незаметно. Такой же незаметности требует и охота за фотографическими сюжетами. Фотоаппарат, если он замечен, нарушает подлинное течение жизни; при виде камеры человек невольно подтягивается, прихорашивается - делается таким, каким хочет выглядеть. В результате перед объективом предстает не подлинная жизнь, но срежиссированная. Сути дела не меняет тот факт, что в подобных случаях происходит саморежиссура.

Чтобы избежать подмены действительного желаемым, фотографы широко пользовались "скрытой камерой". В ХГХ веке ее скрывали в буквальном смысле - изобретали аппараты в виде книги, почтовой посылки, прятали под пиджак или в шляпу; находчивый французский фотограф Энжольбер сделал камеру в виде пистолета, но долго пользоваться такой камерой ему не пришлось - прохожие пугались, в дело вмешалась полиция.

Хитроумные конструкции ныне вышли из употребления. Чтобы камера считалась скрытой, достаточно того, что ее не видит объект съемки. Как, например, не замечают ее люди, попавшие в кадр О. Бурбовского "Поэзия" [4.20]. Мотив взят распространенный - "жанристы" любят фиксировать сценки на скамейках, где горожане и приезжие отдыхают, читают, беседуют, разбирают покупки. Бурбовский нашел в традиционном мотиве поэзию и прозу будней. Сюжет снимка построен на сопоставлении мечтательности юной девушки, на минуту оторвавшейся от книги, и прозаического занятия женщины, подкрашивающей губы. Контрастирует с мечтательницей и пара стариков, занятых неспешной беседой. Они даны нерезко. Размыты и деревья и прохожие за спиной девушки, превратившиеся в скопление белых и серых пятен, будто внешний мир перестал существовать для задумавшейся героини.

Видимое в кадре пространство сжато телеобъективом, оттого фигуры стариков как бы надвинулись на девушку. Ее вдохновенная мечтательность - словно попытка вырваться из прозы будней. В построении сюжета свою роль сыграли "скрытая камера" и телеоптика, посредством которых фотограф выделил в пространстве зону действия, уплотнив ее и размыв фон, и вместе с тем создал ощущение подсмотренности, незаметного наблюдения за героями.

Уличные прохожие у Г. Колосова ("На пятачке", 23) также не замечают камеру, она для них действительно "скрытая". Выходящим из магазина низкий вечерний свет бьет в глаза, заставляет щуриться, наклонять головы - оттого им не до фотографа. Колосов умело воспользовался ситуацией. Кадр его ощущается подлинным, несрежис-сированным и в то же время он выверен по композиции, цветовые пятна ритмически распределены по изобразительной плоскости и сгармонированы.

Есть и другие возможности запечатлевать объекты съемки в естественных настроениях и позах. Еще Горький замечал, что "художнику... необходимо застигать людей врасплох".

Так же и Дзига Вертов призывал снимать "жизнь врасплох", то есть чтобы занятому делом или захваченному событием человеку камера не бросалась в глаза и в момент съемки человек не успевал бы среагировать на нее.

"Врасплох" означает еще, что реакция героя на аппарат, изменяющая первоначальную ситуацию, должна наступить после съемки. В итоге получается вариант "скрытой камеры" - в этом случае съемку можно вести с близких расстояний, мгновенно определяя "решающий момент". Фотокорреспондент "Литературной газеты" В.Богданов рассказывал, что его увлечение подобным методом началось, когда он понял, что такая техника съемки позволяет удержать мимолетные, скоротечные моменты реальности: "В жанровой фотографии я уповаю на случай, но всегда к нему готов. При съемке чутье должно сработать чуть раньше, чем произошло событие, а снимать надо уметь навскидку. Поиск, настрой на такие ситуации - мой метод работы. Ведь когда пропускаешь через себя поток жизни, переживаешь его, то невольно участвуешь в создании нужного случая. Что касается интонации снимка, то, снимая, ее чувствуешь, и это ощущение важно сохранить потом, при печати".

Благодаря такому подходу и возникла, вероятно, работа А.Болдина "Бабушка и внучек" [4.19]: автор находился рядом, камера была наготове, типичная ситуация не содержала в себе ничего неясного, и фотограф, как охотник, подстерег "решающий момент" и навскидку зафиксировал его. Выразительна у Болдина сама сцена. Вместе с тем ей прибавляют экспрессии различия в облике персонажей: внук - современный молодой человек, бабушка одета традиционно по-деревенски. Контраст костюмов подчеркивает, что перед нами не просто встреча близких людей, но встреча двух поколений, двух разных укладов жизни. Сцена происходит на фоне пейзажа, данного немногими штрихами: околица с редкими деревьями, ограда из штакетника, шоссейная насыпь на горизонте. И не будь здесь светло-серого пятна дорожки, белого пакета в сетке, а также выделяющегося своей белизной платка, пространство кадра потеряло бы глубину, а среда - важные социальные приметы. Фиксируя "жизнь врасплох", автор снимал навскидку, но сумел при этом органично вписать свой сюжет в социальное пространство жизни.