О каретах и тыквах (СИ) - Чернышова Алиса

Профессор Киран рассказывает, демонстрируя карты, историю Колониальных Войн. Светлый вставляет какой-то комментарий: можно не сомневаться, что он знает совсем другие факты. Ничего удивительного: не зря говорят, что философия, политология и история - три шлюхи-сестрицы, которых каждый государственный режим сношает так, как нравится.

Все смеются. Эдаки, король группы, говорит что-то язвительное, явно насмехаясь над ответом Дайнора.

Я криво усмехнулась: злоба в глазах Эдаки личная, замешанная на страхе. Его можно понять: парень не особенно могуществен, о крови Древних или даже Высших там речь не идёт. Статус короля он получил больше благодаря мозгам, острым зубам, прирождённой жестокости, склонности к манипулированию и неразборчивости в методах. Уже было известно, что после окончания Академии его ждёт карьера дознавателя - и это, если честно, был для него идеальный вариант.

В общем, неудивительно, что Дайнора Эдаки посчитал угрозой. И решил нанести парочку превентивных ударов.

Дайнор не сдаётся. Я вижу, что он отстаивает своё мнение, несмотря на смех и презрительные гримасы, и на душе становится легче.

Этот справится, не сломается. Этот подвинет Эдаки, если понадобится. Другой вопрос, чего ему это будет стоить...

Словно иллюстрируя мои слова, профессор Киран успокаивает аудиторию и начинает общаться с Дайнором. Притом с явной симпатией. Вздыхаю с облегчением (когда только успела задержать дыхание?). Были у меня опасения, что профессор, как и его младший брат, поддастся предубеждениям, но нет. Более того, мне показалось, что он смотрит на Дайнора с тенью сочувствия и симпатии.

Я отвернулась, но всё равно краем глаза продолжила наблюдать, как заканчивается урок, как Дайнора толкают плечами, как кривятся губы большинства встречных в презрительных гримасах, как из них вылетают неслышные для меня, но совершенно очевидные гадости.

Во рту появился горький привкус. Кому как не мне знать, насколько тяжело оказаться в агрессивной среде, одному против всех? Ещё и моя дурацкая выходка... Злость на светлого начала медленно, но верно превращаться в злость на себя.

Подумаешь, крылья? После исследования, проведённого леди Адри, было более-менее ясно, что с ними случилось. Тогда почему я так отреагировала, получив подтверждение? Постыдная слабость, за которую пришлось ответить Дайнору... С другой стороны, может, так даже лучше? Может, пусть его иллюзии обо мне развеются быстрее? Он не желает этого понимать и признавать, но между нами пропасть из культуры, традиций, мировосприятия. И никакая любовь такую преграду преодолеть не сможет, что бы там ни думали некоторые романтично настроенные особы. Временная страсть - пожалуй, но не более.

Только вот не такое уж это и великое благо, как кажется - лишать человека иллюзий. И только личности определённого типа (зачастую садисты или глубоко травмированные существа) искренне получают удовольствие от разрушения основ чужого мира, от растерянности и боли, которые охватывают человека, лишившегося своего милого кокона, охраняющего от жестокой реальной жизни. Мне не нравилось это, потому ломать других я предпочитала строго в соответствии с педагогическими нуждами - и для подтверждения статуса, если кто-то нарывался сам. Но вот так вот проехаться по чужим чувствам... по чувствам наивно влюблённого в меня парня... Я не была из таких - в нормальном своём агрегатном состоянии.

Но в тот момент, когда он с этой светлой самоуверенностью выдал слова о крыльях, мне стало больно. И эгоистично, мелочно  захотелось причинить ему боль в ответ. 

Я смотрела, как Дайнор идёт вперёд, высоко подняв подбородок, расправив плечи, глядя перед собой спокойно и уверенно. Это была отличная маска, но я видела тень в его глазах, ту самую, что бывает у загнанных в угол зверей.

- Хозяин, - позвала я духа-хранителя. - Прошу, объявись рядом с ним и проведи, куда он скажет.

По счастью, комментировать мою просьбу сущ не стал и действительно материализовался рядом со светлым, опасливо хлопая на него единственным большим фиолетовым глазом, застенчиво выглядывающим из густого оранжевого меха.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я отметила, что ученики, находящиеся в коридоре, напряглись. Неудивительно: академические сущи для нас почти родные. Это вызывает порой брезгливые кривляния даже у колдунов. Что уж говорить о склонности светлых истреблять всякую "нечистую пакость"?

Все ждут его реакции, о да. Если Дайнор попытается навредить или просто нахамить домовому, прольётся кровь.

Осознание этого заставило сжаться сердце. Если я в нём ошибаюсь...

Светлый пару раз удивлённо моргнул, а после церемонно склонил голову, приветствуя домового. Я почувствовала, как непрошенная улыбка набегает на лицо.

Нет, я не ошиблась. Ты молодец, Дайнор.

Я наблюдала, как светлый маг и уродливый по всеобщим меркам домовой дух вежливо разговаривают. И даже так, безо всяких слов, замечала, как меняется атмосфера в коридоре. Сам то едва ли осознавая, Дайнор только что стал немножечко - совсем слегка - своим.

- Куда он захотел пройти? - уточнила я у объявившегося суща.

- В комнату для медитаций, староста.

Интересно... Я проследила, как Дайнор заходит в помещение, оборудованное для вхождения в иные энергетические слои, и на время перестала следить за ним: если и существуют в этом мире по-настоящему интимные вещи, то высшие магические практики нужно отнести к таковым в первую очередь. По крайней мере, остальная физиологическая и психологическая наивная ерунда, которую остальные люди привыкли сакрализировать, однозначно меркнет на этом фоне.

- Сообщи мне, когда он закончит, и позови, если его потревожат, - попросила я.

Сначала ждала, но потом сон, навеянный нервным перенапряжением и энергетическим дисбалансом, всё же сморил меня.

*

Проснулась я в сумерках.

И тут надо сказать, что это время суток в Тёмной Империи особенное, звенящее от энергии, и одно удовольствие - вставать с последним лучом утопающего в воде светила. Одна проблема: я пропустила весь день. Как там Дайнор?!

Резко села, чувствуя, как комната слегка закружилась.

- Не беспокойтесь, староста, - сказал сущ. - Я не стал вас будить - не было необходимости. Дон Дайнор в полном порядке. Он закончил свои энергетические практики и сейчас отбывает наказание.

- И это у нас нынче порядок? - уточнила я изумлённо. - Что он такого сделал, что ему назначили наказание?

- Дон Дайнор счёл правильным отработать вместе с учащимся Ивасом ту рабочую повинность, которую вы назначили в связи с утренней дракой, - сказал домовой серьёзно.

Дар речи оставил меня. Светлые... серьёзно, они - самые непредсказуемые и странные существа на свете.

Из разговоров в тишине Храма на Горе

- Ученик.

- Мастер.

- Сегодня в тебе слишком много едкого дыма и острых обломков.

- Это так. Я... разочарован и полон сомнений.

- Разочарования есть плоды ожиданий, а ожидания - это всегда заблуждения. Мир вокруг создан Творцом не для того, чтобы соответствовать чьим-либо ожиданиям. Людям даровано право выбора не для того, чтобы они поступали ожидаемо. Ожидания - обманчивый дым.

- Вы правы, просто... мне не хватает смирения.

- Тебе не хватает мудрости и умения контролировать то могущество, что тебе было даровано. Это обычно для отрока вроде тебя. И всё же смири гордыню, ученик: ты балансируешь на опасной грани, за которой свет исцеляющий обращается светом слепящим. Не позволь себя ослепить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Как? Что делать, когда вокруг столько ненависти и злобы?

- Злоба и ненависть - приёмные дети страха и непонимания. Родные они боли и бессилию. Просто помни: хоть в это порой и непросто поверить, ненависть и злоба - ножи без рукояти. Тому, кто ими орудует, подчас больнее даже, чем жертве.

- Я чувствую эту боль, но не понимаю её!

- Непонимание чужой боли не умаляет её силы и не обесценивает личной трагедии того, кому больно. Твоё непонимание - всего лишь твоя личная слепота.