Волхв - Атилла

Глава четвертая

Буров очертил мелом круг в бане, вписал в него треугольник, потом добавил в его центр глаз, осмотрел и одобрительно крякнул. Чем-то его художество после этого стало походить на рисунок на американском долларе, правда, там поставлен глаз над треугольником, и треугольник назван пирамидой, но это для тех, кто мало что понимает. Кому известны тайные книги, тому ясно, что глаз можно нарисовать и так. Конечно, вряд ли американским банкирам было известно, что за знак они увековечивают. Им этот рисунок предложил Николай Рерих, а он, как известно, сам из русских, и магией занимался достаточно серьезно. Так что русские волхвы и здесь засветились, и своим магическим искусством доллар американский подняли на небывалую высоту.

Потом Тихомир начал наполнять круг символами, некоторые были известны миру, как старославянские руны, другие были никому неизвестны, кроме него, потому что старый маг, который его учил, давно умер, перед смертью передав Бурову главное из того, что знал, в том числе и древнюю книгу волхвов. Смертью умирание мага по-настоящему назвать было нельзя, потому что лег старичок под образами на лавку, только иконы у него висели не христианские, и лики на них были не православных святых, и ушел. Впрочем, кого изображали иконы, Тихомир так и не узнал. Глуп был тогда, ничего не понимал, а потом и узнать возможность пропала. Так вот, лег старый маг на лавку, поманил его пальцем и сказал:

— Уйду я сейчас, пора мне. Дом этот я оставить тебе не могу, пропитался он моей энергией, через нее меня достать могут и на том свете, а сие бы не хотелось, поэтому возьми все, что тебе надобно, и уходи.

Взял тогда Буров себе всего одну книгу, темную толстую, с разбухшими страницами и странным знаком на обложке. Да больше, если честно, и брать было нечего. Образа старик брать запретил, сказал, они на него намолены, а те, к кому были открыты каналы с икон, являлись огромными сущностями, они страннику бы тогда точно не помогли, а только навредили бы, а может и того хуже — подчинили бы себе, так как силы в то время у него было на донышке. Денег у мага никогда не было. А обереги, которые тот носил, также были на него заряжены, и к его энергии не подходили. В общем, ушел из дома Тихомир с одной котомкой. Ушел, но через двадцать минут вернулся, вспомнив, о пистолете, который спрятал в подполе, решил, что надо бы его забрать. Не понимал он тогда, что не стоило ему возвращаться ни в каком виде, это старик объяснил ему достаточно внятно и вполне нормальными словами. Не поверил, потому что тогда еще не понимал магию по-настоящему.

А когда дверь в дом открыл, то увидел, как старый маг уходит. Удивительное это было зрелище, ошеломляющее и непонятное, даже сейчас, когда прошло больше пяти лет с того момента, Буров не понимал до конца, что произошло тогда в избушке.

Едва он вошел, как тело старика засветилось мягким серебристым огнем, потом по глазам ударила огненная вспышка с множеством искр, и в одно мгновение не стало мага, исчезло само тело, превратившись в облачко светлой энергии, только обожженная простыня, которой он был прикрыт, упала на пол. Повисело облачко немного над лавкой и пошло вверх через крышу, а потом запылали образа, по-настоящему загорелись огнем жарким, да так, что потушить их оказалось невозможно.

Он на них не одно ведро воды вылил, а они только сильнее разгорались, а потом и весь дом запылал так, что Тихомир едва из дома выскочить успел, обругав самого себя. Предупреждал же старик, что дом возьмет с собой и образа. Не поверил, думал, старик иносказательно что-то ему объяснял, а зря оказалось. Все оказалось по-настоящему, дом сгорел за пять минут, словно огонь бенгальский. Аккуратно сгорел, никуда пламя не перекинулось, хоть ветер сильный был. Раз и нет избушки, только пепел вместо нее густой, черный и жирный. Баня осталась, ничего с ней не случилось, но селиться в ней он не захотел, холодно там было, тесно, а дом новый ставить денег не было. Постоял немного над пепелищем, посмотрел на толпящийся в отдалении народ, и пошел Буров к пещере, которую уже давно на горе приметил.

В деревне после смерти старика стали настороженно к нему относиться, почему-то решили, что он старика убил, а дом сжег, чтобы следы замести. И чтобы он ни говорил, никто ему не верил. На пепелище участковый все перевернул, пытался найти кости старого колдуна, но ничего не нашел, это и спасло Бурова, потому что предъявить ему было нечего — нет тела, нет и дела. А куда делся пистолет, он до сих пор не знал. Может старик забрал с собой, а может морок навел на него, и никто его не видел.

В пещере жилось плохо, кормить его никто не собирался, лечиться люди тоже не приходили. Но постепенно, со временем в деревне отношение к нему понемногу поменялось: сначала смотрели как волки, настороженно, а потом начали по одному приходить под покровом ночи. Да и куда им было деться? До больницы далеко, а хворей разных во все времена хватает. Кто поможет, кто боль уберет, а то и вылечит? Правильно — ученик старого колдуна.

Вот и пошли чередой к нему: то травок дай от простуды, то ревматизм вылечи, то помоги роды принять. Повитуха в деревне была, да только старая, пришлось ему еще и акушерству учиться. Знаний медицинских не хватало катастрофически, куда не сунется, ничего не знает. Опыт прошлой жизни помочь не мог, тогда он убивал, а не лечил. Вот и попробовал учиться по книге старинной, доставшейся ему от старого волхва. В ней еще ять стояли. Только учиться оказалось нечему…

Обряды были записаны, как они проводятся тоже, только вот не оказалось в книге главного — того, что заставляло заклинания работать. Это уже потом он со временем понял, что и как, когда все, что старик ему говорил, вспомнил. Потому что сам обряд, есть всего лишь рисунок, а слова, которые произносят, лишь вибрации, да сотрясение воздуха, а вот смысл всего происходящего в душе мага, в его силе и энергии. Только он может оживить рисунок и заставить слова перейти в чистую энергию и уйти туда, наверх, в то место, которое одни называют астралом, а другие ноосферой. Там все и происходит, не на Земле. Туда вверх уходит энергия, а потом возвращается с удесятеренной силой и уже творит то, ради чего была призвана.

Так понемногу он понял смысл и того обряда, который собрался сейчас проводить — пять лет понадобилось, чтобы понял, в чем логика его, и на чем построено действие.

Тихомир расставил над рисунком свечи, поставил в центр зеркало для концентрации, и начал говорить слова, которые пришли от древних славян, а может и от гиперборейцев. Минуты через две лоб его вспотел, захотелось невыносимо на свежий воздух, зазудело тело так, что руки сами начали чесаться, а потом качнуло, словно при землетрясении, удержался на ногах, лишь ухватившись за стол. Зеркало затуманилось, и в нем возник образ толстого, грузного человека, рядом с ним сидел еще один, незаметный с лисьим лицом. Говорили они о нем, он это точно знал, да только слышать не мог. Увы, телевидение было без звука, все-таки из старины пришло. Еще Пушкин писал: «Свет мой зеркальце скажи, да всю правду доложи». В прошлом часто использовали зеркала, а до этого на воду заговор делали. Принцип тот же, только отражающая поверхность другая. Но у воды свои плюсы, она еще может информацию запоминать и нести в себе. Сильная материя, мощная. Если зеркало срабатывает не всегда, то в воде таких проблем не бывает, да и память у нее есть, можно потом заново вызвать и посмотреть то, что не успел запомнить.