Желанная - Вирджиния Хенли

Привязав ее кобылу к дереву, Эдуард поднял руки, чтобы снять девушку с седла. Джоан смотрела в его глаза, чтобы навеки запечатлеть это мгновение в памяти. Солнце переливалось в его золотистых волосах, зубы ярко блестели на загорелом лице, темно-синие глаза сверкали, как сапфиры. Сердце девушки трепетало от любви к нему. Она бросилась в объятия принца, окутанная кружевной пеной взвихрившихся нижних юбок, и, задыхаясь, прошептала:

— Я надела зеленое, чтобы не было заметно травяных пятен.

Охваченный жгучим желанием, Эдуард застонал. Он намеревался всего лишь остаться наедине с девушкой, говорить с ней, смеяться и, разумеется, сорвать поцелуй-другой. Но теперь, когда они были одни, в этом зачарованном месте, пробуждавшем светлые детские воспоминания, безумное желание овладеть Джоан вытеснило все остальное.

Затененный пруд выглядел спокойным и влекущим. Эдуард отнес Джоан в высокую траву на берегу и встал перед ней на колени.

— Жанетт, знаешь ли ты о моих чувствах к тебе? Ты навсегда покорила мое сердце.

Джоан обхватила руками его шею и подняла голову в ожидании поцелуя. Эдуард нежным прикосновением притронулся к ее губам. Он так много хотел сказать ей, но знал, что, стоит завладеть ее ртом, и для слов не найдется времени.

— Жанетт, я хочу жениться на тебе, и уже говорил об этом королю.

Джоан отстранилась, чтобы получше разглядеть возлюбленного.

— Эдуард, ты не должен был этого делать. Нам никогда не позволят пожениться. Мой бедный отец умер с клеймом предателя, и ты сам знаешь, что принц Уэльский должен заключить политический брак.

Эдуард с досады даже зубами скрипнул.

— Мои родители тоже твердят об этом. Но я не хочу никого другого, кроме тебя. Остается надеяться только, что их планы опять потерпят крах.

— Эдуард, довольно и того, что ты хочешь меня, больше я ни о чем не прошу. Я так люблю тебя. Всегда любила, и буду любить. Давай не будем отравлять те немногие часы, которые можем провести вместе. Не стоит думать о том, чего не может быть. У нас есть наше сегодня, и никто не сможет этого отобрать!

Они отчаянно прильнули друг к другу, и потом он впился в ее губы страстным, обжигающим поцелуем. Оба умирали от жажды поскорее соединить тела, души и сердца в одно целое.

— Давай искупаемся, как тогда, в детстве, — предложила Джоан.

Неожиданно это показалось самой естественной вещью в мире. Оба без всякого смущения начали раздеваться. Эдуард сбросил дублет, Джоан, сняв тунику и сапоги, осталась в прозрачной нижней юбке, сквозь которую видна была кожа цвета сливок и угадывались женственные изгибы изящной фигуры.

— Позволь помочь тебе снять сапоги, — лукаво прошептала она. — Принцы никогда не могут раздеться сами.

Эдуард оперся спиной о дерево и поднял ногу, развеселившись при мысли о том, что это крохотное создание надеется стащить сапоги с шестифутового великана. Когда девушка наклонилась, взгляд Эдуарда невольно приковали упругие груди, распиравшие корсаж. Первый сапог снялся легко, но второй никак не хотел поддаваться. Девушка тянула изо всех сил и внезапно полетела вместе с сапогом в высокую траву, заливаясь звонким, почти детским смехом.

Эдуард мгновенно придавил ее к земле и стянул с плеч сорочку, желая поскорее увидеть нежные груди. Она лежала перед ним, обнаженная до талии, во всей своей розово-кремовой прелести. Маленькая ручка, словно притягиваемая магнитом, потянулась к могучей груди, поросшей влажными от пота золотистыми завитками. Когда ее пальцы запутались в них, Джоан вскрикнула от радости, ощущая любимого так близко.

Он смял ртом ее губы, и оба долго наслаждались вкусом поцелуя. Руки Эдуарда начали ловко расплетать ее косы. Серебристые тонкие волосы стали для него нерасторжимыми путами, ловушкой, сладостной приманкой! Он жаждал завернуться в них, ощущать этот струящийся шелк между их обнаженными телами.

— Не расплетай косы, пока мы не искупаемся, — попросила Джоан.

«Маленькая невинная хитрость, — думал Эдуард, — неужели она не понимает, что я не хочу купаться и мечтаю лишь о том, как овладеть ею?..»

— Доставь мне удовольствие, — попросил он вслух, — хочу увидеть твои волосы распущенными.

У Джоан не было желания сильнее, чем подарить радость любимому. Она помогла ему расплести косы и сидела, не двигаясь, пока Эдуард окутывал ее плечи серебряным покрывалом волос.

Девушка, прерывисто дыша, ждала, пока он снимал с нее сорочку, потом поднимал ее ножки, стягивая чулки. Ее подвязки — пена из кружев и жемчуга, были высоко на бедрах, а между ними виднелся крошечный островок серебряных завитков. Все в Джоан было столь восхитительно-женственным, что ни один мужчина, тем более такой мужественный, как Эдуард, не смог бы устоять. Когда принц зарылся лицом в душистые локоны, Джоан была потрясена до глубины души. Он обжег поцелуем венерин холм и, чуть отстранившись, долго глядел на нее и не мог наглядеться. Раздвинув ноги девушки, он пригладил светлые завитки и, сжав потаенное местечко между бедрами, проник средним пальцем в благоухающую пещерку. Она была маленькой, а копье Эдуарда угрожающе напряглось и набухло. Он ни за что не сумеет овладеть любимой, не причинив ей страшную боль, — такая миниатюрная девушка не сможет принять его целиком.

Ее мышцы конвульсивно сжали его палец, и Джоан охнула от неожиданно накатившегося наслаждения.

— О-о-о, как прекрасно, Эдуард!

Тонкие пальчики пытались дотянуться до его тугого естества, распирающего лосины.

— Я хочу тебя, Эдуард.

— Нет, милая, я слишком велик для тебя.

— Мне все равно! — страстно выкрикнула она. — Я хочу этого! Я целую вечность желала тебя Эдуард!

Он притянул ее к себе на колени и начал одевать. Руки его дрожали.

— Я тоже невыносимо хочу тебя, любовь моя, но доверься мне. Мы должны провести вместе целую ночь, чтобы увенчать нашу любовь. Нам нужны покои с мягкой постелью, где нас никто не потревожит. И я все делаю для этого, скоро… Скоро, — поклялся принц.

Джоан чувствовала себя в раю, осознав, какую власть приобрела над богоподобным принцем.

— Эдуард, я так люблю тебя. И хочу, чтобы ты был первым.

— Первым и последним, — прорычал он нежно, осторожно натягивая на Джоан тунику, и снова поцеловал девушку, упиваясь сладостью ее губ.

— О, моя драгоценность, — пробормотал он, прижимаясь губами к ее шее. Посадив девушку на своего коня, прикрепил узду кобылки к седлу. Когда вдали показался замок Виндзор, сильные руки Эдуарда пересадили Джоан на ее лошадь. Послав девушке воздушный поцелуй, принц ускакал.

Она долго смотрела ему вслед, чувствуя себя наверху блаженства. Принц любит ее! Только любовь могла сделать его достаточно глупым или храбрым, чтобы заявить королю и королеве о своем желании жениться на Джоан Кент.