Хроники крови. Пенталогия (ЛП) - Хафф Таня

– Однако, как я понимаю, мисс Чейни приходит одной из первых.

– Верно, и уходит тоже позже всех. Наша маленькая Патриция, когда вырастет, мечтает переплюнуть Геральдо Риверу

[4]

.

– А вы приходите на работу…

– Я всегда здесь. – Она остановилась перед не имеющей таблички железной дверью и, внезапно понизив голос, произнесла: – Вы, наверное, весьма настойчивый человек, раз смогли уговорить Патрицию поговорить с вами в это время дня. Глядя на вас, я не сомневаюсь, что вы и без моей помощи справитесь с мисс Чейни, но все-таки хочу предупредить о некоторых вещах. Просто для очистки совести. Во-первых, если она предложит вам называть ее Патрицией, не вздумайте называть ее как-нибудь иначе. Патриция, и ни в коем случае – Пэт. Во-вторых, она не забудет ни единого вашего слова. Если полученная от вас информация покажется ей полезной, она без малейших сомнений воспользуется ею. И в-третьих, если ей захочется вас как-нибудь использовать, она это сделает. А вот последний совет: не давайте ей сосредоточить на вас внимание, не стойте на месте, все время двигайтесь.

Девушка постучала в дверь и отошла в сторону, чтобы Селуччи мог войти.

– Я начинаю жалеть, что не взял с собою пистолет! – пробормотал он, берясь за ручку двери.

– Ампула цианистого калия пригодилась бы вам куда больше. – Аманда жизнерадостно улыбнулась. – Так что помните: не дайте Патриции сосредоточиться на вас, постоянно перемещайтесь с места на место.

Селуччи сделал глубокий вдох и отворил дверь. Он услышал, как за его спиной Аманда Бетанкур напевает: “Полетела головушка с удалого молодца”… Дверь с тяжелым стуком захлопнулась. Воцарилась зловещая тишина. Из коридора не доносилось ни единого звука “Интересно, – пронеслось в голове Майка, – кто-нибудь услышит, если я буду звать на помощь?”

Комната, куда он попал, представляла собой вытянутый прямоугольник, перегороженный шкафами так, что получалось два отдельных рабочих закутка, причем один из них был значительно меньше другого и без единого окна. Селуччи постарался придать своему лицу уверенное выражение и направился к большему из “кабинетов”.

Работавшая за компьютером женщина никак не отреагировала на его появление. Даже не взглянула в его сторону, хотя наверняка слышала и стук в дверь, и шаги. Казалось, она настолько поглощена работой, что обращать внимание на какого-то там посетителя для нее непозволительная роскошь. Обидно даже. Но, проработав столько лет в полиции, Майк перестал обращать внимание на мелкие уколы самолюбию, если только, конечно, они не сопровождались насилием в его адрес.

Он с интересом огляделся по сторонам.

Книжные шкафы не только разделяли комнату на две части, но и стояли вдоль стен и даже вблизи окна. Все они были забиты книгами, видеокассетами, за стеклом виднелись многочисленные фотографии в рамках.

Патриция Чейни, которой что-то передает мэр Ванкувера Патриция Чейни, принимающая поздравления от ныне здравствующего премьер-министра Британской Колумбии. На одной из фотографий рядом с ней стоял свирепого вида мужчина, в котором Селуччи узнал скандально известного борца против абортов. Этот человек недрогнувшей рукой всадил в пожилого гинеколога пулю только потому, что в обязанности последнего входило выполнять такие операции в одной из городских больниц. И хотя мисс Чейни и улыбалась рядом с ним на фотографии, на лице ее застыло выражение гадливости и презрения.

Сержант Селуччи всегда придерживался мнения, что преступникам не нужно уделять столь пристальное внимание в прессе. Никаких интервью, никаких посвященных этой теме телепередач. Никаких! Тогда работа правоохранительных органов стала бы куда легче. Да и мир был бы лучше… Детектива всегда удивляло, почему преступникам уделяют куда более пристальное внимание, чем пострадавшим, которые действительно нуждаются в заботе и защите.

– Вы Майк Селуччи. – Когда он обернулся на ее голос, женщина одним движением руки распустила связанные перед этим в хвост иссиня-черные волосы и, перед тем как он успел хоть что-нибудь сказать, продолжила: – Вы хотели поговорить со мной о вчерашнем ток-шоу?

По тону мисс Чейни было ясно, что она совершенно не собирается попусту тратить свое время.

Приглядевшись к ней повнимательнее, Селуччи обнаружил то, что камеры старательно пытались скрыть: она была совсем молода Видно, только что из университета На экране телевизора Патриция Чейни выглядела куда старше. Молодая, талантливая, амбициозная, и уже смертельно утомленная этим старым скучным миром.

И очень похожа на Вики тех времен, когда они впервые встретились.

“Я везде побывала. Весьма многое совершила. И не раз успела обжечься”.

– Как я вам уже говорил по телефону, мисс Чейни, у меня есть друг. И он хочет знать, почему вы уверены в том, что между телом молодого человека, найденным в порту, и нелегальной торговлей органами имеется какая-то связь.

– А я вам, помнится, на это ответила, что хотела бы знать, по какой причине ваш друг этим интересуется.

– Он разделяет ваше мнение по поводу этого убийства.

– Ну, тогда ваш друг единственный в этом городе, кто думает так же, как и я. Вы вот, например, с этой версией не согласны.

Майк пожал плечами так, что этот жест ничем не выдал его отношения к данной проблеме.

– Я стараюсь всегда подходить ко всему разумно.

– Разумно? – Тон женщины балансировал на грани насмешки. – Так почему же ваш друг не желает лично пообщаться со мной? Зачем было посылать вас?

– Она сейчас занята.

– Занята, – повторила, прищурившись, Патриция Чейни. Откинувшись в кресле, она принялась откровенно изучать собеседника, после чего слегка нахмурила свои великолепные, цвета эбенового дерева, брови. – Вы ведь не из местной полиции?

Селуччи удивленно посмотрел на нее, тут же пожалев, что сообщил ей свое настоящее имя.

– А почему вы решили, что я как-то связан с полицией?

– Ну, во-первых, вы очень уж внимательно все вокруг рассматриваете. Во-вторых, несмотря на то что вы прекрасно одеты, можно предположить, что у вас под мышкой найдется место для оружия. И в третьих, по телефону вы разговаривали как типичный представитель закона: приказным тоном. В-четвертых, вы не из местной полиции. – В ее глазах появилось хищное выражение. – Из федеральной, я не ошиблась? Значит, история куда сложнее, чем я думала. Может быть, даже из Интерпола?

Видно, амбиции у этой молоденькой женщины были серьезные. А если Тони прав, и мисс Чейни гоняется за скандальными сюжетами, чтобы заполучить местечко на национальном канале? В самом деле, почему выбор пал на эту тему? Майк этого понять не мог.

– Я скажу вам то, что хочет знать ваш друг, – продолжала Патриция, слегка наклонившись, глаза ее по-прежнему сверкали хищным блеском, – только в том случае, если получу эксклюзивные права на освещение этого дела в прессе.

Селуччи вздохнул.

– Видите ли, мисс Чейни… Пока что материалов для какого-либо дела у нас маловато.

– Эксклюзивные права, – повторила женщина безапелляционным тоном.

Майк знал, когда лучше не упорствовать и уступить. К тому же это ему ничего не стоило. Вероятность того, что версия Вики окажется верной, минимальна. Ну, столь же мала, например, как и то, что Генри Фицрой может выиграть главную награду в каком-нибудь конкурсе в области художественной литературы.

– Хорошо. История ваша. – И, предостерегающе помахав пальцем, добавил: – Если во всем этом есть хоть какая-нибудь история.

Патриция Чейни кивнула.

– Итак, вы хотите знать, почему я думаю, что именно пропавшая почка и стала истинной причиной смерти юноши? Все очень просто. Множество людей нуждаются в трансплантатах. Узнать их имена легко, так как большинство больных стоят в официальной очереди на органы, пользуются аппаратом “искусственная почка”, а значит, вносятся в специальные базы данных в ожидании, выпадет ли им счастливый билет. Так что покупателя найти не так уж и трудно.