Смерть антиквара - Марина Серова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Единственный нюанс по поводу браслета – продал он его или нет? Думаю, на эти вопросы мог бы ответить его подельник Андрюша Лозинцев. Но его пока трогать рано. Прав Киря – этот шоферюга очень даже при делах. Мало того, он каким-то боком причастен к убийству своего приятеля. Но вот каким?
Мой взгляд упал на шкатулку с гадальными костями. Давненько я к ним не обращалась. Интересно, помогут ли они мне? Стоит попробовать. Конечно, они мне не скажут напрямую, мол, Лозинцев причастен к смерти своего приятеля Сажина так-то и так-то. Но могут дать намек или даже подсказку.
Я отвлеклась от бумажек, сайтов и мыслей, взяла кости, потрясла их и бросила на стол. При этом я мысленно задала себе вопрос: «Как Лозинцев причастен к убийству Сажина?»
Посмотрим, что выпало. О, интересно. Но вполне ожидаемо. Гадание никогда не врет.
«Никто не делается злодеем без расчета и ожидаемой выгоды».
* * *«Вот, Галочка, допрыгалась ты. Закружили денежки головушку, вот ты и потеряла всякий страх. И твои жалкие оправдания, мол, так получилось, деньги нужны были, надеялась на авось, выглядят просто смешно. Ведь знала же ты, чем это может грозить».
Да, поначалу я и правда понимала, что дело это скользкое и не такое уж безопасное, как уверял меня Володя. Но тогда я была в отчаянии.
Мама попала в больницу, и срочно нужны были деньги на лечение. Кое-что я заняла у знакомых, что-то подкинул Леня, немного выделил музей в качестве материальной помощи, но все равно не хватало. И вот тогда двоюродный братец познакомил меня с Володей – приятным вежливым мужчиной, который занимался скупкой антиквариата и других старинных вещей.
Правда, я не знала, что ему предложить. У меня было несколько фарфоровых статуэток и фигурок, оставшихся от бабушки, летные часы прадеда на красивой стеклянной подставке, довоенного изготовления. Но когда мы с Володей разговорились, я обмолвилась, что работаю в Боголюбовском музее. И тогда он предложил мне продать ему кое-что из экспонатов.
Естественно, я сначала испугалась и занервничала. Но мой новый знакомый сумел меня успокоить, говоря, что я практически ничем не рискую, и найти нужные слова, чтобы убедить меня.
Не последнюю роль сыграл тот аргумент, что он мне очень хорошо заплатит за старинные вещи. Как раз ту сумму, которой мне не хватало. И я согласилась, так как очень хотела спасти маму. Наша сделка и впрямь прошла без сучка без задоринки.
Еще тогда я для себя решила, что подобные действия совершаю в первый и в последний раз и только ради близкого человека.
Маму успешно пролечили, и она пошла на поправку. Жизнь вошла в привычную колею. Я потихоньку начала раздавать долги и старалась не вспоминать про ту сделку.
Когда мне показалось, что я ее уже почти забыла, мне неожиданно позвонил Володя и предложил встретиться. Я наотрез отказалась, но он опять нашел нужные слова и уговорил меня. На этот раз упирал на возврат долгов. И как он только узнал? Наверно, я случайно проговорилась. К тому же он был очень хорошим психологом и неплохо разбирался в людях.
И снова то же предложение. Этот человек действовал на меня поистине гипнотически. Так я и стала для него в каком-то смысле поставщиком товара.
Да, поначалу от этих дел мне было, мягко говоря, не по себе. Но потом я смирилась, что ли.
Самым тяжелым было признаться самой себе, что я – воровка, таскающая втихаря музейные экспонаты и продающая их налево. Но я свыклась. Человек ко всему привыкает.
Буду честной: главным, что меня толкало делать это, были деньги. Да, Володя меня с этим не обижал. Я сумела выплатить долги и даже чуть-чуть поправить собственное материальное положение.
Даже моя работа уже не казалась мне монотонной. Да-да, именно такой она мне представлялась последние годы. Хотя помню, с каким воодушевлением я устраивалась сюда, в музей. Мне казалось, что лучше занятия нет на свете, и даже небольшая зарплата меня тогда не смутила.
Я с детства очень любила музеи, их непередаваемую атмосферу, их тишину и дух прошедших времен. Но шло время. Каталоги, экспонаты с их ценностью и бумажки стали скучной обыденностью. Вылезли наружу все недостатки: холодное помещение, рутинность, небольшой доход и еще ряд мелких нюансов.
Как справедливо заметил дядя Жора из выставочно-экспозиционного отдела: «Для многих музей хорош, когда ты в нем нечастый гость».
Со временем я убедилась, что этот старый пьяница был прав. Я могла бы, конечно, найти другую работу, с большей зарплатой и лучшими условиями, и уволиться. Собственно, так я и хотела сделать, не случись та беда с мамой. Тогда стало просто не до этого.
Наши с Володей сделки проходили нечасто. Обычно он мне звонил и спрашивал, нет ли чего на продажу. А иногда и напрямую говорил, мол, нужна такая-то вещь.
К его чести, стоит сказать, что Володя ни разу у меня не попросил ничего такого, что подвело бы меня под монастырь, типа большой императорской короны (в Боголюбовском музее ее, конечно, нет, но есть равные по значимости и ценности экспонаты). Его приятель, с которым он приходил один или два раза, вскользь упомянул, что они где-то раздобыли копии музейных каталогов. Откуда – известно только им.
И вот, оказывается, Володю убили. Так мне сказала дамочка-детектив, которая приходила в музей под видом проверяющей.
Помню, от такой новости я испытала целый букет эмоций: от страха за собственную шкуру до облегчения, что наконец-то это закончилось.
Я не стала ничего скрывать от этой женщины. Какая теперь разница, раз Володи больше нет и лавочка прикрылась? Тем более что она мне пообещала, что не выдаст меня органам. И, честно говоря, мне хочется ей верить. Если попадусь – что ж, значит, судьба такая, если нет – слава богу, повезло. Забуду, как страшный сон, что
