Жало Скорпиона - Вильям Козлов

Напротив, у многоэтажного дома, остановилась роскошная серебристая машина. Из машины вылезли грузный молодой мужчина в кожаной куртке и белых кроссовках и высокая девица в длинном пальто до пят. В руках у него красивая сумка, из которой торчат серебристые горлышки бутылок с шампанским. Сколько парню лет? Двадцать три — двадцать пять. Как он смог сколотить капитал, чтобы купить такую машину? Наверняка стоит не менее двадцати тысяч долларов. До революции купцы, фабриканты годы затрачивали, чтобы сколотить приличное состояние. И как работали! А теперь некоторые из молодых да ранних делают миллионы, миллиарды за несколько месяцев! Это ненормально, дико. И только у нас такое происходит. Тут и дураку ясно, что эти деньги добыты нечестным путем... А попробуй возьми за шиворот этого бугая? Да тут же адвокаты сворой накинутся на тебя! Не рад будешь, что и связался... Правильно сказал по телевидению Станислав Говорухин, что криминальное правительство всегда будет защищать воров, бандитов, разномастных жуликов... Ладно, хоть говорить пока открыто об этом можно, но постепенно укрепляющаяся власть, пусть даже криминальная, начнет зажимать рот недовольным, всяким левым политикам. На то она и власть, чтобы защищать себя и своих. Поиграли в «демократию» — и хватит. Кстати, эта разыгранная ловкачами и трепачами пародия на демократию провалилась в России с треском! Теперь даже самые ярые «демократы» предпочитают не называть себя так. Осточертела народу такая псевдодемократия, стала для него чем-то вроде красной тряпки для быка. От политологов Владимир Иванович слышал, что когда появляются на телеэкране примелькавшиеся ранее, ныне разъевшиеся «демократы» и наглые «демократки», люди телевизоры выключают...

Заходящее осеннее солнце багрянцем осветило железные крыши зданий, когда нежно зажурчал сотовый телефон. Машинально проведя широкой ладонью по рубцу на щеке, нажал черную кнопку.

— Владимир Иванович, Шишкарев арестован, коробка с «товаром» при нем, немцев мы отпустили на все четыре стороны, — докладывал Артур Князев — руководитель операции по захвату на месте преступления генерального директора «Радия».

— Вези ко мне, — распорядился Селезнев. — Как он? Не паникует?

— Невозмутим, как памятник Петру Первому, — ответил Артур. — Потребовал адвоката.

— Все они сейчас требуют адвокатов, — проворчал Владимир Иванович.

Однако он был доволен: хитрюга Шишкарев наконец-то попался! Поможет ли ему адвокат отвертеться от кражи редкоземельных металлов? Конечно, лучше, если бы взяли его в момент передачи контейнера немцам, но тут можно нарваться и на неприятности: за немцев вступится консульство, начнется шум, гам... Очень даже хорошо, что они укатили из Комарова.

И вот они вдвоем сидят в кабинете полковника. Арнольд Семенович не выглядит испуганным, спокойно смотрит влажными карими глазами на хозяина кабинета, разве что некоторое волнение выдает жест: нет-нет и дотрагивается до кончика своего заостренного носа пальцами правой руки. В темных волнистых волосах почти не заметно седины, видный мужчина, ничего не скажешь. Такие женщинам нравятся. И как это Кристина Васильева устояла перед ним?..

— Давно мы с вами не виделись, Арнольд Семенович, — заговорил Селезнев, мельком бросив взгляд на небольшой металлический контейнер, стоявший, как снарядная гильза, на письменном столе.

— Я думаю, с девяносто первого, — откликнулся Шишкарев. — Вы тогда курировали оборонные НИИ? — Он тоже взглянул на контейнер и прибавил: — Да и сейчас, гляжу, не оставляете нас, грешных бизнесменов, своим бдительным вниманием?

— Это вы хорошо заметили: «грешных»! — усмехнулся Владимир Иванович. — Слышал, дела у вас обстоят отлично, рублей и валюты в избытке, вон какую роскошную дачу приобрели! Зачем же грешить-то, Арнольд Семенович?

— Это допрос? — свел черные брови Шишкарев. — Тогда лучше бы моего адвоката пригласить...

— Не допрос это, Арнольд Семенович, а пока, как бы это сказать... дружеская беседа.

— Положим, друзьями мы никогда не были... — в тон ему ответил Шишкарев. — Мы работали на оборонку, а вы пасли нас...

— Пасли?

— Ну, опекали, если вам это слово больше нравится. Следили, чтобы наши производственные секреты не ушли на сторону.

— Чтобы их не продали нашим врагам, — уточнил полковник.

— Теперь у нас вроде бы врагов и нет? — в свою очередь улыбнулся Арнольд Семенович. — С американцами проводим совместные маневры, министры обороны ранее враждовавших стран при встречах чуть не целуются. Обмениваемся военной информацией, в космос вместе летаем, вот-вот вступим в Европейский союз, в НАТО...

— Я в курсе всего этого, — прервал словоизвержение Шишкарева полковник. — Тем не менее у нас и американцев есть военные секреты, которые являются государственной тайной и охраняются как зеница ока. И за разглашение этих секретов закон сурово карает изменников.

— Мой «Радий» вроде бы ничего секретного не производит, — ответил Шишкарев. — И в вашей опеке не нуждается... Короче, Владимир Иванович, в чем вы меня обвиняете? Сидел за столом с гостями из Германии, пили пиво после жаркой сауны, и вдруг как снег на голову ваши молодчики! Они что, сквозь стены умеют проходить? Ладно, ума хватило немцев не трогать, а меня под белы руки, как говорится, прямо из моего дома в машину и к вам. Как это понять?

— С вами грубо обошлись?

— Да нет, все было вежливо, интеллигентно... Только у меня не было никакого желания срываться с дачи и под конвоем вежливых молодцов со стальными глазами майора Пронина возвращаться в город.

— Короче так короче, — согласился полковник. — Зачем вы взяли из сейфа контейнер с редкоземельными металлами и привезли на дачу? Похвастаться перед немецкими бизнесменами? Или продать за хорошую цену?

— Ах, вот оно что! — рассмеялся Шишкарев. — Ну, тогда вы, дорогой полковник... или уже генерал? Теперь звания быстро присваивают...

— Полковник, полковник, — уже чувствуя, что произошел какой-то сбой, пробормотал Селезнев.

— Тогда вы, Владимир Иванович, сели со своими молодцами в большую лужу: контейнер я не собирался никому показывать и тем более продавать...

— Я весь внимание, — отозвался Селезнев. — Вам просто не захотелось с ним расставаться? На даче его хранить надежнее, чем в специальном сейфе с электронными замками?

— Ваш офицер с интеллигентным лицом лишь отобрал у меня пистолет, — продолжал с иронией Арнольд Семенович. — Само собой, разрешение на него у меня имеется. И не обыскал. Иначе он обнаружил бы вот в этом кармане... — Шишкарев извлек из внутреннего кармана серого твидового пиджака сложенный вчетверо листок бумаги с машинописным текстом и билет на «Стрелу». — Дело в том, что у моего главного инженера возникли сомнения в чистоте металлов. И в воскресенье вечером я собирался отбыть в Москву, чтобы отдать контейнер на экспертизу в наш центральный институт. Наши поставщики этого дорогого сырья стали, мягко выражаясь, невнимательными: иногда подсовывают брачок. Один раз мы уже погорели из-за них — всю партию наших приборов, в которых использовались редкоземельные металлы, завернули из-за рубежа. И как раз из Германии... Мои сегодняшние зарубежные гости являются заказчиками этих приборов. Разумеется, им разрешен министерством вывоз нашей продукции.

Сопроводиловка в институт, билет в двухместное купе на «Красную стрелу» — все это было в порядке.

«Черт тебя подери! — подумал Владимир Иванович, возвращая бумаги хозяину. — Выскользнул, как угорь из рук! Ох и хитер ты, Шишкарев! Обо всем подумал...» А вслух произнес:

— Такая наша работа, Арнольд Семенович... Доверяй, но проверяй. И все-таки контейнеры не стоит увозить из НПО на дачу. Если я не ошибаюсь... — он кивнул на блестящий металлический цилиндр, — в этой коробочке не менее сотни тысяч долларов?

— Побольше, Владимир Иванович, — улыбнулся Шишкарев. — А вожу я на экспертизу контейнеры сам.

— Не доверяете другим?

— Меня знают в лаборатории: в этот же день сделают все анализы и выдадут документированную справку. Брак — я отправляю поставщикам назад контейнеры, норма — пускаю металл в дело. Такой практики придерживаюсь уже не первый год... Если вы обратили внимание, у меня обратный билет взят на следующий же день.

— Ну вот, дорогой Арнольд Семенович, мы все и выяснили, — поднимаясь из-за письменного стола и протягивая контейнер хозяину, приветливо сказал Владимир Иванович. — И, как видите, не понадобился нам никакой адвокат.

— Ваш симпатичный офицер мог бы все это выяснить и у меня на даче, — внес в бархатистый баритон нотки неудовольствия Шишкарев. — И не нужно было бы везти меня сюда...

— Зато вот повидались, поговорили по душам, — радушно улыбнулся полковник. — Сами знаете, Арнольд Семенович, что творится в родном Отечестве: коррупция, мафия, крупные хищения, продажа государственных тайн, прямая измена Родине... Вот и приходится нам крутиться как белке в колесе.