i b654e578be7da6c9 - Admin

   5.

   В большом зале Центра Управления только четверть всех мест была занята. Я выбрал кресло неподалеку от выхода и скромно сел, чтобы не привлекать ничьего внимания. Никольский прошел в самый центр зала, откашлялся, так что все повернулись к нему, и спросил:

   - Как на взлетном поле?

   - Предстартовая готовность ракеты Н-25. Взлет через десять минут. Пилот начал обратный отсчет. Мы подтвердили. Всё, как вы говорили, - сухо отрапортовал один из сидящих в зале.

   - Мы увидим, как она взлетает?

   - Конечно. Достаточно посмотреть во-он в то окно, - нам указали на левую стену.

   Я посмотрел. Кроме темноты ничего видно не было. Никольский потер ладони и обратился ко мне:

   - Константин, подсаживайтесь ближе. Первый запуск впечатляет. Да и не первый - тоже. Это они тут все привыкшие, а мы - наоборот.

   Пикали секунды обратной готовности. Я чувствовал непонятный душевный подъем, напряженно всматриваясь в черноту за окном, будто сам причастен то ли к созданию ракеты, то ли к подготовке ее к полету. Как взлетит сейчас ракета, поднимется на столбе пламени и устремится ввысь, на орбиту, а потом на далекий Марс. И будет Зина ходить по Марсу, оставлять отпечатки космических ботинок и сажать яблони, чтобы они там цвели, к такой-то матери!

   Яркая вспышка высветила сумрак ночи. Глухо загремело, а здание Центра Управления зашаталось, словно переминаясь с ноги на ногу и собираясь подпрыгнуть и устремиться ввысь вслед ракете.

   - Есть отрыв! Десять секунд полета. Двадцать... Тридцать... Устойчивость обеспечена. Поздравляем с успешным стартом. Можно давать сообщение в газеты, - донеслось из группы персонала Центра.

   В отличие от меня, ни у кого из персонала на лице не отражалась буйная радость. Удовлетворение от успешно выполненной работы - да. Но не восторг победителя над природой и косной материей. Видимо, запуски проходили так часто, что стали рутиной.

   Один из сотрудников Центра Управления закинул руки за голову и сказал в пространство:

   - Знаете, это ведь первый полет женщины в космос. Сколько научной информации можно получить... Кстати, ваша Зина хоть к чему-то готовилась?

   - Разумеется, нет, - ответил я. - Где б она смогла?

   Никольский вмешался:

   - Ну, как же. Многочисленные добровольные объединения любителей космонавтики. По нашим сведениям, гражданка Зинаида Лопухина активно занималась в одном из столичных объединений. Но курс на тренажерах с максимальным приближением к реальности она не проходила. Признаю.

   - Зачем ей это? Или у вас автоматики совсем нет? И космонавту ничего не стоит ошибиться, а с Земли его не поправят? А команда "на старт" подается из кабины ракеты, а не с пульта управления полетом? - задал я вопросы, уже зная ответы на них.

   - Да. Все полеты автономны. Центр может только советовать, что делать пилоту в чрезвычайной ситуации. Если, конечно, пилот задаст нужный вопрос.

   - Видимо, с автоматикой у вас проблемы... И что - много аварий? - спросил я.

   - Аварии прекратились еще лет десять назад. У нас очень надежная техника, - ответил Никольский назидательным тоном.

   - Я и не сомневался. Будем надеяться, что Зина досконально изучила устройство ракеты и способы ее управления. А то как громыхнется раньше времени!

   - На Америку? Думаю, Зинаида не так глупа. Впрочем, о ее планах можете спросить сами - аппаратура связи подключена.

   Я посмотрел на контролера, ответственного за полет, и тот пожал плечами. Видимо, Никольский имел достаточный авторитет и в Центре Управления.

   - Как у вас принято с космонавтами общаться?

   - С кем?!

   - Ну, с пилотами. Которые ракету ведут, - я постоянно забывал, что значительная часть слов, привычных мне, совершенно отсутствует в этом времени.

   - Обычно. В микрофон говорите, из динамиков слушаете.

   - Как к нему обращаться-то? По имени?

   - Позывной даем.

   - Да что ж из вас всё тянуть-то надо?!

   - У вашей Зины нет позывного...

   - Так дайте!!

   Контролер закатил глаза и сказал:

   - Пусть будет "Чайка", - и пояснил. - Женщина всё-таки.

   Никольский уже махал мне руками, чтобы я никого не задерживал и наконец-то приступал. Я взял микрофон. Откашлялся.

   - Зина, это я, Константин. Ваш позывной - "Чайка". Мы тут со Стрелком обосновались, чтобы, значит, вам помогать.

   - Вас слышу. Позывной "Чайка". Готова к работе.

   - Чайка, как самочувствие?

   - Самочувствие нормальное, - прохрипела Зина. - Только тяжело и подташнивает. Голова кружится. Нам про такое не говорили.

   - Чайка, каков ваш план полета?

   - План? Ах, план... - послышались непонятные звуки, будто лилась вода. Когда звуки затихли, Зина ответила. Голос у нее стал существенно слабее. - Выйти на орбиту. Совершить один оборот вокруг Земли. Направить ракету на Санкт-Петербург.

   - Точность гарантируете?

   - Конечно! - Зина зло усмехнулась. - Не промахнусь. Взрыв будет что надо. У меня же транспортная ракета. Специально ту выбирала, которая топливом для межпланетного корабля загружена.

   Никольский смял в кулаке листы бумаги с полетными заданиями и недобро посмотрел на контролера.

   - Так и есть, - подтвердил тот.

   - Да что ж вы!! Да раньше!.. Да ни в какие!.. Да я вас всех!.. - Никольский резко замолчал и попытался отдышаться. - Ладно. Значит, нельзя ошибаться. Костя, вы с Зиной еще поговорите. Может, она передумает на город падать?

   - Что, какие-то проблемы?

   Никольский грубо выругался.

   - В этой ракете переход с программного управления на ручное можно только изнутри сделать. Если ваша Зина так поступит, у нас не будет шансов ее перехватить. Ни малейших! Понятно, чем грозит? Понятно?! Мало не покажется. Спалит город, стерва!

   Зина как раз вышла на орбиту и спокойно летела вокруг Земли, не подозревая, какие страсти разгораются внизу.

   - У нее есть что-нибудь дорогое на Земле? Родители, дети, муж? Хоть кто-нибудь, чьей смерти она не желает? - спросил я.

   Никольский задумался.

   - Нет, никого. Ни детей, ни мужа. Родители ее в Поволжье проживают - не успеем сюда доставить.

   - Сколько у нас времени?

   - Полтора часа до схода с орбиты. Два - до подлета нашей орбитальной станции и перехвата управления напрямую.

   - А как на счет тени? Толща Земли радиосигнал не заглушит?

   - Не волнуйтесь, Константин. У нас всюду радиорелейные системы созданы. Связь обеспечена.

   - Ладно. Теперь молчите. Буду ее уговаривать. Воды дайте.

   Мне тут же притащили графин с водой и граненый стакан. Я плеснул в него, отпил, включил связь и начал диалог со смертницей, которая уже похоронила нас всех.

   - Чайка! Вы вышли на орбиту.

   - Я поняла... Ух ты, как здорово! - раздался глухой стук, словно Зина ударила мешком с зерном по металлической стенке. - Ой!!

   - Осторожнее. Это невесомость, - конечно, я не знал, что у Зины происходит, но предположить вполне мог. - Не делайте резких движений. Лучше прикрепитесь к креслу.

   Я повернулся к Никольскому:

   - У нее там есть кресло?

   - Есть, есть. У нее всё есть, - недобро скривился Александр Сергеевич. - Лучше бы не было. Лучше бы у нее кислород закончился!

   - Лучше б у вас изображение транслировалось, а не только звук, - проворчал я. - И не механической системой, а электронно-лучевой - чтоб качество передачи лучше было.

   - Это вы о чем, Константин? У нас другие проблемы...

   - Проблемы у нас в том, что мы не видим, что Зина делает. Пока она этого не скажет. Кстати, изображение можно не только черно-белым получить, а и цветным.

   - Вы говорите, говорите, - Никольский вернул меня к сегодняшнему дню. - Но, желательно, с Зиной. О будущем нашей техники - позже. Если Зина ракету на город не уронит.

   Между тем, звуки, доносящиеся из динамика, ничего не объясняли. Были слышны натужное дыхание девушки, тихая ругань; что-то шмякалось, скрипело, позвякивало.

   - Чайка, что у вас?! Ответьте! Как у вас с ориентацией?

   Зина помолчала и сдавленно ответила:

   - Нормально с ориентацией. Лечу. То есть, летаю... - и неожиданно взорвалась. - Да что за черт! Ремни какие-то идиотские! Кто их придумал такими?! Растянулись они, что ли?..

   - У вас как летают? В скафандрах? - поинтересовался я у контролера полета.

   - Вообще - да. Но ваш пилот оказался нестандартного размера. И не смог залезть в скафандр.

   На мой недоуменный взгляд контролер пояснил:

   - Наверно, грудь помешала. Или бедра. Наверняка только полетный костюм натянула и шлем - они ж не жесткие, как скафандр.

   - То есть, если будет разгерметизация, Зину ничто не спасет?

   - Она знала, на что шла, - осадил меня Никольский.

   - Вот потому, что она без скафандра, ремни и болтаются. Объем другой. Ей к креслу не прикрепиться, а там невесомость.

   Словно в подтверждение моих слов, Зина чем-то бумкнула и зашипела.

   - Может, ей и не надо крепиться? - осторожно сказал контролер. - В свободном полете по кабине она ж ничего не сможет сделать. Не нажмет нужных кнопок, и ракета продолжит полет. А?