Бука - Сергей Калашников

— Гаштет! — так определил это заведение Филипп.

Просторный зал, уставленный столиками на четыре персоны, длинная стойка у внутренней стены. Бутылки на зеркальных стеллажах, краны, торчащие прямо из прилавка и широкие окна, впускающие свет с улицы. Местное светило уже заходило, но его лучи красиво отражались от редких облаков, создавая уютное вечернее настроение.

Двое мужиков в углу потягивали янтарную жидкость из высоких кружек толстого стекла, бармен приветливо махнул рукой и заторопился навстречу в своём белом переднике, похожем на полотенце.

— Вы впервые у нас, — одарил он ребят лучезарной улыбкой. — Устраивайтесь, где вам удобней. По кружечке? Как новичкам, по одной за счёт заведения. Какое предпочитаете?

— Такое, которое предпочитает большинство, — ухмыльнулся Фил. — И только одну кружку. А этим малолеткам налейте чего-нибудь безвредного.

Сёма и не подумал спорить, он отодвинул стул для Ани, помогая ей устраиваться за столиком.

— Почему гаштет? Было же написано, что бар? — спросила Аня.

— Сослуживец мой так называл подобные заведения. Он из Германии родом — там у них это слово в ходу.

— Немец, что ли?

— Нет. Русский. У него отец в ГСВГ служил. В группе советских войск в Германии.

— А-а, — Сёма чуть отодвинул корпус от стола, позволяя бармену поставить перед ним бокал жёлтой газировки, пахнущей чем-то цитрусовым.

— Этот друган мой забавную историю рассказывал, — продолжил Фил, отхлебнув хороший глоток. — Они-то жили в военном городке, где все разговаривают по-русски, а вокруг же Германия была со всех сторон. Так что приходилось им кое-что и по-немецки знать. И вот, как-то раз торопится он на станцию, сжимает в кулаке купюру и про себя репетирует фразу, которую скажет. Прибёг и говорит: «Цвай картен нах Берлин», — и подаёт бумажку в пятьдесят марок. А кассирша глянула на это и на чистом русском, да ещё и с нормальным магазинским выражением, отвечает: «Ой! А у меня сдачи нет».

— Это ты к чему? — скосила на него глаз Аня.

— Ну-у, так. Прикольно.

— А я думала, намекаешь, что немцы-то не ленились учить язык своих клиентов, а товарищ твой только, когда прижало, об этом вспомнил.

— Не, он больше всего радовался такому родному выражению лица этой немки. Говорит — точь-в-точь как у них на Псковщине. И не подзуживай — я уже вполне освоился с местной речью.

Так за разговорами допили то, что принёс бармен и попросили ещё. Но сами напитки выбрали другие.

— А что?! — ответил Филипп на укоризненный взгляд Анны. — Мне же велено не больше, чем по одной кружке. Так я и не больше, чем по одной каждого сорта. Это вот Угэйрское, а то Кострашковское было.

Тем временем народу в зале прибавилось — подтянулись местные жители обоего пола, многие заказывали и полный ужин, а не только выпивку. Чуть погодя появились и люди в форме — и свободных мест почти не осталось.

— Вы позволите к вам присоединиться, — один из военных с палочкой в левой руке спросил разрешения занять четвёртый стул рядом с их столиком.

— Да, пожалуйста, — кивнул Сёма.

Подошедшая официантка сноровисто поставила перед незнакомцем глубокую тарелку с чем-то похожим на плов, бутылку вина и фужер.

— А вы не из нашего корпуса, — заметил этот мужчина и принялся за еду.

— Э-э… Да. Наверное, — кивнул Фил. — Мы вообще не из корпуса. Отдельная рота.

— Простите, я имел в виду лечебный корпус реабилитационного центра.

— Так вы что, сбежали из больницы после отбоя? — сообразила Аня.

— Ну да. В это заведение ходят, в основном, местные работники сферы обслуживания, а персонал больницы сюда не заглядывает. Они предпочитают кафе поближе к госпиталю. Ну а нам, истомлённым бесконечными процедурами и лечебной диетой, приходится оттягиваться тут. Вы разве не такие же?

— Мы не на излечении. Служим Его Величеству и пребываем в добром здравии, — Сёма решил сразу внести полную ясность.

— Ха! Поговаривали, будто здесь, на Лазурной Лагуне восстановлена монархия, — воскликнул незнакомец. — Вы, сударыня, — обратился он к Ане, — тоже причастны к этому?

— Причастна, — созналась девушка и наморщила носик — тема явно показалась ей неудачной. — А вас где ранили?

— Под Ментиной. Наши позиции накрыли ракетным ударом. Знаете, это было чистым безумием надеяться остановить напичканные боевой техникой войска, сидя в окопах с одним только стрелковым оружием.

В этот момент Аня вздрогнула и непроизвольно схватила мужчину за руку.

«Проникла к нему в сознание и уловила воспоминание о том бое» — понял Сёма.

— Знаете, — положил он руку на плечо мужчины, — идите-ка, потанцуйте с девушкой.

— Боюсь, моя нога не позволит мне сделать это.

— Чепуха, у вас всё давным-давно прошло, — Анька уже всё сообразила, встала и потянула хромого в сторону пятачка, где под музыку выплясывали несколько молодых людей. — Филя, отними у него палку.

Уже через несколько минут по заведению распространилось «знание» — эта девчонка в форме со знаками различия рядового — настоящая принцесса. И не стало отбою от самых галантных кавалеров, желающих… ну, в одно касание, как Натка, Аня лечить не могла. Но за минутку-другую справлялась с последствиями даже самых серьёзных боевых ранений. И ещё, она наполняла души своих партнёров мягким уверенным оптимизмом — уж ментальными-то техниками лучше неё никто не владел.

Почти полсотни людей, посетивших в этот вечер чистенькую непритязательную пивную, вышли из неё вполне себе монархистами. Причем, здоровыми монархистами. Даже женщины стали стремиться подсесть, хоть ненадолго за столик, где оставались Сёма с Филиппом, и обязательно увлечь одного из них на танцпол. В общем, рубашка у Семёна оказалась вся вымазана в помаде, а Фил обзавёлся фингалом. Впрочем, следы «загула» были бесследно удалены ещё до прибытия пред ясные оченьки благоверных — никому не нужно было скандала.

Глава 24

Нынче здесь, завтра там

— В общем, такие дела, ребятки, — Арсений вывел на стену карту бывшей республики, а теперь — провинции Анторин. — Как вы видите, под управление империи попала территория, разместившаяся по берегам одного из внутренних морей. Размером оно примерно с земное Эгейское и точно так же напичкано островами. Яркое солнце, шелковистый песок и лазурное море — главные богатства. Соответственно и вся жизнь этой страны подчинена приёму отдыхающих. Тому, чтобы создать комфорт, накормить, напоить и снабдить красивыми сувенирами. Естественно, трудности последних месяцев не обошли стороной и наших новых подданных. Единственный плюс — они, всё-таки, не голодали и не мёрзли.

Мелты тоже отмечались в этих краях и не вызвали у людей ни малейших симпатий — имели место грабежи и насильственное выселение из некоторых зданий. Это, разумеется, привело к отдельным проявлениям протеста — были убитые и раненые с обеих сторон. Хотя именно здесь большого кровопролития или глобальных разрушений не произошло. А вот в других будущих провинциях нашей Империи потери более существенные.

Так, примерно, выглядит общая картинка. А теперь о ближайших задачах. Нам нужна самая широкая поддержка всех слоёв населения и стремительные успехи в восстановлении деловой активности на подчинённой территории. Для это необходимо привлечь отдыхающих в огромных количествах. Особым бонусом является то, что курортно-восстановительное лечение — сильная сторона Анторинской медицины. Тут есть целебные грязи, минеральные источники, лечебная нефть. Кроме того к услугам страждущих огромное количество самых разных физиотерапевтических процедур. Провизия зреет на ветках, мычит на пастбищах и плавает в море. А вчера ко мне заглянул… как бы это сказать… выборный посол от нескольких банков, оперирующих в Анторине. Словом — кредиты будут.

Теперь — по персоналиям. Сёма, понадобится несколько тонн платины в монетах. Эскизы новой валюты — империала — наш новый партнёр подгонит к вечеру.

Наташа! Ты как, в силах заняться посещением выздоравливающих?

Натка погладила свой довольно заметный уже животик и кивнула: — Я в хорошей форме, Сеня.

— Тогда уже послезавтра подгонят яхту с вышколенной прислугой. Филя подготовит подразделение для твоего эскортирования, и в путь — реабилитационные центры есть не только на нашем острове.

Аня! А ты можешь хоть что-то исцелять?

— Если у кого мозги переклинило, то справляюсь. Ну и последствия большинства травм.

— Ладно. Будет две яхты. Филя, хватит нам людей на вторую группу сопровождения?

— Наберу ещё восьмерых — четыре парных наряда.

— А ты, Оля, как я понял, пока ещё не очень здорово волшебничаешь?

— Ну, не дотягиваю, конечно, до ваших кондиций. Я собираюсь полазить по новостям со здешнего политического Олимпа, позаглядывать в души к лидерам разных стран, разобраться, кто чем дышит.