Орки (СИ) - "Урук Хромой"

В лагере было пять лошадей и пара в малом у пастухов.

Все сказанное Тревором меня здорово заинтересовало и до самого лагеря я сидел, размышляя и прикидывая.

Пошатывающиеся орки выходили из Кухни в проход и лениво становились на квадраты строя. Уже стоявший Хр окликнул товарища.

- Еще бы так зайти. И не раз.

Лениво отмахнувшись, Уш поежился и, несколько раз переступив ногами, принял более удобное положение. Умение спать в любом положении было общим для всех рабочих. В темной галерее тихо переминались его товарищи, дружно посапывая.

Короткие периоды мнимой сытости были самыми приятными минутами их жизни. Долго им дремать не дали, и уже скоро они бежали по темным, сырым туннелям к месту работы.

Сегодня их работой были плантации грибов, основной еды подземелья. Перед ними рысил хвост другой сотни рабочих, также спешащих к месту работы. Со спины стучали барабаны другой сотни. Проходы и галереи были заполнены спешащими по своим делам рабочими младших каст. По середине прохода неторопливо шли в разные стороны представители Старших семей, кланяясь друг другу при встрече равных, сгибаясь в поклоне перед Старшими и почти не замечая приветствия младших.

Почти прижавшись к стене, сотня Уша опасливо обежала стоящих группой посреди прохода и разговаривающих Стражников из разных Старших семей.

Они были приблизительно одного роста с Ушем, если бы он сделал глупость и выпрямился. Представители Старших семей сильно отличались от простых рабочих и гордились своим отличием, называя это Породой Древних. Высокие и сухощавые, они сильно сутулились, многие просто горбатились, широкая бочкообразная грудь, покатые плечи, длинные руки, часто почти касающиеся пола. Узкие и вытянутые лица, острые подбородки, тонкие, черные губы широких ртов, полных небольших и острых зубов. На лицах черными провалами посверкивали отблесками света редких шаров светляков большие выпуклые глаза без ресниц, состоящие, казалось, только из огромных зрачков. Короткие и искривленные ноги с большими, косолапыми ступнями. Они все казались неуклюжими, но Уш знал, что это обманчивое впечатление.

Стражник Старшей семьи мог взорваться вихрем животной ярости, и в этот момент он был смертоносен. Сейчас же они стояли, расслабленно опираясь на свои мечи. Меч стражника был большой и крепкой палкой почти в рост рабочего орка, половина его была украшенной резьбой рукояткой, а на второй по обеим сторонам плоской лопасти в дерево были крепко-накрепко вделаны острые обломки черного камня, за жуткую цену привозимую купцами Бооргуза из какого-то дальнего места, по слухам находящемся за много недель хода барки по другую сторону от Бооргуза Червя.

Своими мечами стражи могли одним ударом убить любого рабочего орка, если ему казалось, что он опасен. По каким правилам это определяли стражи, никто не знал, и потому они вызывали ужас у всей муравьиной толпы рабочих.

Меч стражник получал после прохождения ученичества и посвящения, до этого кандидаты в стражи, из родов потомственных Стражей несли службу с посохами. Называли меч странным словом -макуатль, ничего кроме самого названия не несшее в себе.

Раскрашенные светящейся краской лица Стражей, бездумно скользили черными провалами глаз по пробегающим мимо рабочим, но Уш как и все остальные почувствовал как у него встали дыбом волосы на теле от ужаса от прикосновения их взглядов.

Повесив по обе стороны лица, две косы волос с головы, хитро заплетенные по моде стражей, четверо стражей из двух разных семей, лениво переговаривались скупыми жестами, так как в гулкой, высокой галерее, наполненной шумом шагов бегущих сотен рабочих слова не были бы слышны.

Пробежав мимо них и дружно выдохнув с облегчением, сотня щенков вновь шарахнулась к стене, уворачиваясь от бегущего гонца. Обвешанный с ног до головы большим количеством гремящих костяных украшений, он, казалось, совершенно бездумно бежал, не глядя по сторонам, в ритме отбиваемом им самим двумя крепкими палками в руках.

Но он мгновенно и ловко двинул одной из них не успевшего отскочить в сторону рабочего по уху. За ним, ритмично выдыхая бежало четверо крепких и сытых орка ближайшего круга слуг одной из Старших семей. Они несли на плечах плавно колыхающийся паланкин со стенками сплетенными из тростника, украшенными символами семьи и рода. Носильщики несли его на одном плече и второй рукой ритмично били в пол крепкими посохами. За паланкином бежали несколько закутанных по самые глаза в плащи из травы фигур ближайших слуг. У самого паланкина бежала еще одна, замотанная в шерстяной плащ взрослая самка.

- Видел, гонец, носильщики, служанка в плаще из шерсти. Старшая Семья, наверняка из Круга. - Хр как всегда не мог промолчать. - У всех морды-то какие сытые.

- Маски!! - вопль сотника прервал его.

Не останавливаясь, все потянулись к болтающимся у каждого на груди наморднику.

Ценность еды в Бооргузе была запредельной. Попытки украсть и сожрать все, до чего могут дотянуться, не останавливали ни казни, ни другие какие-либо наказания. Рабочий орк, находясь на грани от постоянного недоедания, с охотой разменивал свою жизнь на возможность наесться или просто что-нибудь съесть, потому намордник являлся непременным снаряжением для низших каст.

Чаще всего это был деревянный брусок зажимаемый зубами и крепко накрепко-накрепко фиксируемый в этом положении кожаными повязками или ремешками, завязываемыми на затылке хитрым узлом.

В ходе работ ношение было обязательным.

На ходу закрепив намордники, сотня добежала по основному ходу и свернула в боковую галерею, через пару сотен шагов уткнулась в грубо сделанную из обломков стену, перекрывающую вход в следующую галерею.

У входа стояла застава из десятка Младшей стражи с короткими копьями с простыми, каменными наконечниками в руках. В нее набирали крепких орков из рабочих каст для охраны различных постов, где Стражи старших семей брезговали стоять. Одним из таких был вход на грибную ферму.

Глава 4

Приближаясь к большому лагерю, я все больше задумывался. Вспоминая, как корежило от ненависти Чаду и его орков. А там меня будет ждать еще больше двух сотен. Увидев Тревора, что они сделают? Помчат всей толпой его рвать, и меня стопчут не глядя. Это при самом простом и вероятном варианте. Не хочется. И что делаем? Махнув рукой, подозвал попавшуюся нам навстречу лодку. Глядя в преданные глаза с нажимом произнес.

- Идете вперед. Рук не жалеть. В лагере поднять всех Верхних и бегом на берег, встречать. И больше ни слова. Узнаю, что проболтались, - внимательно по очереди посмотрел всем в глаза, - сами знаете, что с вами сделаю. Вперед!

Съежившиеся от моих слов орки охнули и рванули от нас. Проводив их взглядом, надолго замолчал, настраиваясь.

Приближаясь к берегу, еще издали заметил своих орков. Плотно сбившись, закрывшись щитами, они стояли спиной к реке. У воды стояла Ая с моими посыльными и братьями, немного в стороне переминались трое Болотников из посланной вперед лодки. Лодка ткнулась в берег. Выскочив в воду, гребцы вытащили ее на берег. Один из троих рухнул на колени у моих ног.

- Вождь, я сказал твоим о нем, - он ткнул в Тревора лапой, - только я виноват.

Мрачно посмотрев на него, я ответил.

- Хорошо. Сейчас ты угадал, все сделал правильно, больше так не делай. Встань, вытащите его.

Болотники кинулись вытаскивать пленного из лодки. За моей спиной кто-то звонко завизжал. Обернувшись, я увидел стоящую у кустов молоденькую самку Нижних. Выронив на песок плетеные туески, она, тыкая в нашего пленного руками, визжала от ужаса. Бросив на меня безумный взгляд, она, развернувшись, помчалась через заросли в лагерь. Я едва успел остановить Аю, уже замахнувшуюся дротиком.

- Пусть бежит. Теперь можно. Ча, поверни их ко мне лицом, - он рявкнул команду.

Тревор начал опять белеть под ненавидящими взглядами больше трех десятков орков. Встретившись с ним взглядами, я криво усмехнулся.