Семья в законе - Владимир Колычев

– Ну, что-то в этом роде... Дал понять, что я не могу его выгнать. А потом... Потом я совершил должностное преступление. Твой брат – козел! Но я еще хуже... Он хоть за дело, а я – предатель... Я презираю себя, понимаешь?!

На всякий случай он поставил на стол две стопки, но Лена мотнула головой. Впрочем, он в собутыльники к ней и не напрашивался. Самому мало...

– Чем он тебя купил? – спросила она.

– Купил... В том-то и дело, что купил. Как последнего... Сволочь. Я сволочь... Он все правильно сделал – ублюдка нашел, который Лену мою убил... Я его сам сколько искал, и все без толку. А Семен твой нашел... Отомстил я за жену. Отомстил, понимаешь. А ей все равно...

Стопка водки, запитая пивом, плотно легла на старые дрожжи, и Павел почувствовал, как запьянел. Но этого все еще было мало. Хотелось довести себя до невменяемого состояния, чтобы не мучиться, не переживать.

– Она приходила ко мне, – сказал он, закуривая после второй. – И ничего не сказала... Ко мне, сказала, хочет. А тут ты в дверь позвонила... Ты сама понимаешь, что я с ней вчера был, а не с тобой.

– Понимаю, – опустив голову, сказала она. – И ни в чем тебя не виню. Себя виню... Лезу в твою жизнь. Ты меня гонишь, гонишь, а я все лезу, лезу... Не нужна я тебе. Никому не нужна...

Она сложила руки на столе и беспомощно уронила на них голову. Она плакала, и плечи ее так жалобно вздрагивали, что у Павла от сочувствия перехватило горло... Но чем он мог ей помочь? Обогреть, утешить? Но ведь у него есть Лена. И не его вина, что вчера он принял Юлю за нее...

А может, и есть в этом его вина? Может, он и должен утешить Юлю. Живые на этом свете должны заботиться о живых. Тем более он сам виноват в том, что дал Юле надежду, которой она сейчас жила. В которой жестоко разочаровалась. Зачем он признался ей, что очень любит свою жену, на которую она так похожа. А Юле, как всякой женщине, свойственно фантазировать. К тому же он действительно тянулся к ней, и она чувствовала это...

– Нужна. Мне нужна, – решительно сказал он.

Ему не нужно было подсаживаться ближе к ней, чтобы обнять. Он всего лишь коснулся ее руки, и она сама потянулась к нему, как цветок навстречу солнцу.

Движением руки он позвал ее к себе, и она, жалобно всхлипнув, пересела к нему на колени. Обняла его за шею, прижалась к нему всем телом, и ее слезы окропили его плечо. Он был жесток с Леной. И это вовсе не значит, что так же он должен поступать с Юлей. Может, и не любит он ее так сильно, как жену, но сейчас его душила нежность к этой женщине. И неважно, что эта нежность замешана была на ее слезах. Важно было понять, что нет у него права обижать ее. И отвергать ее – преступно...

– Ты в платье, тебе неудобно, – сказал он, когда слезы на ее глазах высохли.

– Это все, что у меня есть, – всхлипнув, сказала она.

– Да, ты говорила, что ушла от мужа... Он что, уже вышел из тюрьмы?

– А ты не знаешь? – без особого удивления спросила Юля.

– Нет. Мне уже все равно... Я увольняюсь, ухожу со службы.

– Почему?

– Потому что твой муж уже на свободе. Я помог ему освободиться. Я предатель... И ты должна меня презирать.

– Но я тебя не презираю... Я презираю мужа. Я видела, как он... был со своей секретаршей...

– И с горя напилась? – тускло улыбнулся он.

– Нет, не с горя... Я его не люблю, потому и не было никакого горя. Но напилась. И пришла к тебе...

– Семен знает, что ты у меня?

– Нет.

– Но ты же спрашивала у него мой адрес.

– Давно спрашивала... После того, как ты от меня ушел. Напоил меня и ушел... Я хотела к тебе, но гордость не позволила. Хотя твой адрес я все-таки узнала. На всякий случай, вдруг сил не будет держаться. Вчера не удержалась... То, что муж мне изменил, это всего лишь предлог. Я его не люблю. Я тебя люблю. И это факт, от которого никуда не деться...

Павел промолчал, но Юля восприняла это, как продолжение разговора. Как будто он сказал ей, что не сможет полюбить ее.

– Я понимаю, ты всегда будешь любить свою Лену. И ни на что не претендую. Любишь ее – и люби. Только меня не гони... Если прогонишь, я не знаю, что с собой сделаю.

– Не надо ничего делать. Живи. Просто живи со мной. Если понравится...

– Мне нравится все. У тебя мне нравится все...

– А дом тогда оставь мужу. Не хочу от него ничего.

Павел засмеялся, и Юля, отстранившись, вопросительно посмотрела на него.

– Вспомнил, о чем думал, когда муж твой сел. Нечестно, думал: он сидит, а я с тобой... Может, и правильно сделал, что помог ему освободиться?

– Мне все равно, правильно или нет... Мне, правда, в платье неудобно.

Павел оставил ее на кухне, прошел в спальню, где в шифоньере хранилась одежда. Нащупав в стопке халат покойной жены, он замер, прислушиваясь к тишине, уж не послышатся ли за спиной крадущиеся шаги. Но нет, не было ничего. Значит, Лена спокойно относится к тому, что ее халат перейдет к Юле. Если та, конечно, согласится.

Юля против халата возражать не стала, хотя и понимала, чей он. Но белье Павел предлагать ей не решился. Все-таки это более интимная вещь...

Пока она принимала душ, он сидел на кухне и налегал на водку. В голове все перемешалось – Лена, Юля, платья, халаты, душ, белье. Он уже переспал с Юлей; что, и дальше продолжать в том же духе? А как же Лена?.. Кошки скребли на душе, а водка обезболивала раны...

Когда Юля вышла к нему, бутылка была пуста.

– Нельзя же так, – с упреком во взгляде покачала она головой.

– Знаю, что нельзя, – пьяно кивнул он. – А если душа просит?..

– Даже не знаю, чем тебе помочь.

– Не надо мне ничем помогать. Сам как-нибудь справлюсь.

– С чем?

– С кем. С самим собой...

Павел поднялся, повернулся к ней спиной.

– Я пошел спать. Если хочешь, пошли со мной...

Она ничего не сказала в ответ. И за ним не пошла. Засыпая, он подумал о том, что чем-то ее обидел. И еще в сознании мелькнула мысль, что Юля может из-за этого уйти. Он уже не очень хотел, чтобы она уходила. Но и удерживать ее не собирался...

Глава 14

Семен сидел в низком кресле, картинно забросив ногу на ногу. Глядя на него, Эдуард не мог понять, сочувствует он ему или насмехается над его бедой. Скорее, второе. Слишком хорошо знал он своего родственника, чтобы верить в его благие намерения.

– Эдик, я же говорил тебе, будь осторожен, – вспомнил Семен. – А ты меня не послушал. Нельзя же быть таким неосторожным. Хоть бы закрылся, что ли.

– Но я закрылся, – неуверенно сказал Эдуард.

– Точно?

– Ну, вроде.

– Твой «вроде» у Карины был, когда Юлька вошла. Приехала мужа повидать после долгой разлуки, а тут половое безобразие... Я бы на ее месте тебя убил. Только вот к другому бы не ушел. Потому что с мужиками не жу-жу...

– А она что, к другому ушла? – встрепенулся Лихопасов.

– А ты не в курсе? – насмешливо посмотрел на него Семен.

– Это что, правда?

– Правда. Но это наша, семейная, правда. Юлька ушла к другому, но об этом знать должны только мы. И ты никому не должен говорить об этом...

– Да какая разница, кто и что кому-то может сказать! – вспылил Эдуард. – Юля наставила мне рога?! Я не могу в это поверить!

– А ты в стену головой с разбега ударься. Если рога не отвалятся, значит, все путем... А если серьезно, то ты все это должен пережить.

– Она что, правда, с другим живет? – не на шутку разволновался Лихопасов.

Вот уже неделя прошла с тех пор, как исчезла Юля. Бросила детей на его мать и не появляется. Он думал, что жена ушла к своему отцу: дом у него большой, места много. Надеялся, что со временем она успокоится и позволит попросить у себя прощения. Он, конечно же, настраивал себя на то, чтобы извиниться перед ней. Все-таки он очень зависел от нее... И тут вдруг выясняется, что Юля живет с другим. Он чуть не волосы рвал на себе, пытаясь показать, как страдает без нее, а Семен с легким сердцем сообщает ему, что у него выросли рога.

– Да, правда.

– И ты так спокойно об этом говоришь?

– А сердцу, братец, не прикажешь. Вот если бы ты ушел, я бы тебе вправил мозги. А Юлька – моя сестра. Моя упрямая сестра... Любого сломать могу. Тебя, надо будет, сломаю. Мента сломал, который тебя за узду держал... Ну, может, и не совсем сломал, но, точно, сделал... Он, кстати, не плохой мужик. Посильней тебя будет. Не поверишь, я его даже уважать стал. А знаешь за что?

– Зачем он мне нужен, этот мент?

– А затем, что он спит с твоей женой! – словом, как плеткой, полоснул по сознанию Семен.

– Как так? – опешил Эдуард.

– А как положит, так и спит... Юлька ему очень понравилась. И на него запала.

– Врешь!

– Ты не шипи, не надо. Пока ты сидел, она его домой к себе приводила. Накушалась прилично. Как в песне: напилась – и вся твоя. Только он ее не тронул. Потому что мужик. А как только ты вышел, так он ее и приголубил...

– Прямо в тот же день?..

– Ага, прямо в ту же ночь... Она увидела тебя с Кариной и к нему побежала. На тебя жаловаться. Ну, он ее и утешил...

– Мразь! – взвыл от обиды Эдуард.

– Я тебя понимаю, – без особого сочувствия в голосе сказал Семен.

– Я его убью!