Моя панацея (СИ) - Манило Лина

— Максим, зачем? Что-то случилось?

— Нет, господь с тобой, — но я не верю. — Просто у меня командировка намечается, хочу тебя с собой взять. Я многое могу, но прятать в чемодане женщину без документов не буду.

Смеюсь, а внутри тёплое чувство: всё-таки у нас с ним что-то большее, чем просто одна ложь на двоих и безумное притяжение.

— Ярик сейчас дыхательной гимнастикой занимается. Мне его с собой взять?

— Нет, Сергей уже едет, он ему лучшая нянька, — буквально слышу усмешку в голосе и, вспомнив габариты Сергея, понимаю, что это вариант действительно самый надёжный.

— Макс, а насчёт встречи в парке… ты мне расскажешь? Ты очень скрытный, а я внезапно очень любопытная.

В трубке гробовое молчание, а после тяжёлый вздох.

— Давай так поступим: я через полтора часа освобожусь. Распоряжусь, Егор тебя после всех инстанций забросит в мою городскую квартиру, поговорим без лишних ушей.

29. Инга

В паспортном меня принимают без очереди и вообще ведут себя так, словно к ним пожаловала не иначе как английская королева. Даже чай предлагают! Но я отказываюсь — и так слишком много суеты вокруг меня, мне от этого немножко дискомфортно. Фотографируют раз десять, то так, то эдак выставляя свет, пока я не получаюсь действительно красивой. Надо же, оказывается, на фотографии для паспорта можно выглядеть хорошо! Кто бы мог подумать.

Я знаю, что это всё из-за протекции Максима, но, чёрт возьми, пускай. За меня никто никого в жизни не просил, так почему бы не насладиться этим в полной мере хотя бы сейчас?

— Ждите звонка, в ближайшее время паспорт будет готов, — чему-то очень радуется показавшийся сначала хмурым “самый главный”.

Несмотря на ускоренный темп всех процедур, в машину я возвращаюсь только к пяти. Максим, наверное, уже освободился. Егор выжимает газ и буквально через десять минут останавливает машину перед одной из новостроек в самом центре города. Объясняет, как там внутри всё устроено, я внимательно слежу за его жестами, боясь что-то пропустить. Всё-таки я давно так много не общалась с глухонемыми. В итоге, после краткого инструктажа получаю специальный ключ от лифта. Ничего себе! В тех домах, где я бывала раньше, кабинки были самыми обычными, разнились лишь степенью разрисованности и загаженности, но даже к самым новым и чистым не требовался особенный доступ.

— Я проведу внутрь, — “говорит” Егор и, пока я смотрю на причудливый ключ-кнопку в своих руках, распахивает сначала свою, после и мою дверку.

Он идёт впереди, а я думаю про себя, что в новой жизни мне повезло встретить хороших людей, хотя, когда Максим появился в моём доме, казалось совсем иначе. Но всё, что было у нас после, незаметно перечеркнуло ощущения от неудачного знакомства.

Егор набирает какую-то комбинацию цифр, распахивает передо мной подъездную дверь, и мы попадаем в просторный холл. На секунду теряю дар речи, потому что вокруг… слишком красиво. Не понимаю, чем мне восхищаться в первую очередь: глянцевой чёрно-белой плиткой под ногами, шикарной модернистской люстрой над головой, стойкой консьержа из красного дерева или живыми цветами в больших вазах.

Пока я оглядываюсь по сторонам, звонит телефон.

— Инга, ты сейчас очень красивая, — хриплыми вибрациями мне на ухо, а я с удвоенной силой озираюсь.

— Ты меня видишь?

Смеётся, оставив мой ответ без внимания, хотя и так выдал себя с головой.

— Давай, на восемнадцатый поднимайся. И Егора отпусти, а то прямо парой ходите.

— Ты ревнуешь, что ли? — но в ответ снова хриплый смех, и Максим отключается.

Лифт изнутри похож на кабину космолёта: хром, стекло, сияющее галогеном табло. Я прикладываю свою таблетку к нужной цифре, и двери медленно и совершенно бесшумно закрываются, а я жмурюсь испуганно, словно могла этим нехитрым действом всё тут напрочь сломать. Но нет, всё работает, и через несколько секунд створки разъезжаются, и я попадаю в очередной холл, на этот раз попроще — более аскетичный.

Сразу видно, что здесь живёт мужчина. А по витающему в воздухе аромату ясно, какой именно. Максим.

Я замечаю несколько дверей, но что-то мне подсказывает: это не разные квартиры, всё это — часть затейливой планировки. Может быть, разные выходы, может, комнаты для гостей или персонала — так не разобрать.

— Потерялась? — Максим вырастает за моей спиной, и меня обволакивает его силой и уверенностью.

Оборачиваюсь, смотрю в глаза, в которых появилось какое-то новое выражение. Максим ослабляет узел галстука, вертит головой, разминает плечи, не сводя с меня пытливого взгляда.

— Вот это джентльмен: пригласил девушку в гости, а сам её в коридоре держит, — пытаюсь шутить, и Максим реагирует вымученной улыбкой.

— Пойдём, — кивает на дверь по центру. — Я ужин заказал.

Но уже у самой двери, уже обхватив пальцами круглую ручку, поясняет:

— Это новострой, внутри пока голые стены и матрац. У меня всё руки не доходят с дизайнерами пообщаться.

— Словно меня это сильно волнует, — хмыкаю, а Максим быстро целует меня в висок.

— Всё-таки ты уникальная женщина, — улыбается и пропускает меня внутрь.

— И правда, только голые стены.

— И матрац! — поднимает палец вверх и прячет ключи в кармане пиджака.

Площадь квартиры внушительная. Не дом Максима, но тоже очень много простора.

— Ты любишь большие пространства? — обвожу вокруг себя рукой и прохожу чуть дальше по коридору к комнате, на подоконнике которой стоят бумажные брендированные пакеты одного из центральных ресторанов.

— Я вырос в такой дыре, что, похоже, заработал гигантоманию. Теперь мне физически душно в маленьких помещениях.

Разводит руками и скидывает пиджак на матрац.

— Эту квартиру я для Ярика строю.

— Делаешь всё, чтобы сын не ютился в коморках?

Максим совсем близко. У меня каждый раз учащается пульс, стоит ему нарушить моё личное пространство, а от потемневшего взгляда кружится голова. Моё тело неизменно отзывается на эти незримые волны, бушующие между нами. Хочется больше, хочется кожу к коже, его внутри себя, хриплых стонов и криков в потолок, и с этим я совершенно ничего делать не собираюсь — мне это нравится.

— Ты меня понимаешь, — во фразе Максима ни тени сомнения, ни намёка на вопрос. Утверждение, и я киваю.

Максим целует меня жадно, голодно, но я решаю не поддаваться не провокации.

Отталкиваю его, Максим удивлённо смотрит на меня, а я прищуриваюсь:

— Нет, Максим Викторович, вы не задурите мне голову. Мы здесь не для этого собрались. Нет-нет, не для этого.

Я непреклонна и даже пальцем тычу в широкую грудь, а Максим, запрокинув голову, хохочет.

— Каждый день в тебе открываются новые грани, — говорит, посмеиваясь, и начинает расстёгивать рубашку. — Эй, ничего такого, грозная госпожа! Я в душ. А ты пока на подоконник накрой.

И улыбаясь, уходит, а я достаю из пакетов еду в ещё тёплых контейнерах. Тут всё необходимое для ужина на пятерых, но, выучив аппетиты Максима, совсем не удивляюсь. Он до всего жадный: до работы, денег, власти, еды… меня. Да, до секса он тоже жадный. И в любой другой день я бы восхитилась такой почти студенческой романтике, наплевала на голод и растеклась под Максимом лужицей, но сейчас мне хочется поговорить. Узнать всё.

Меня мучает эта ситуация и расслабиться не получается, как ни пытаюсь.

— Не знаю, что ты там так долго намывал, но я успела трижды слюной подавиться, — притворно возмущаюсь, когда замечаю входящего в комнату Максима. На нём лишь боксеры, а кожа кажется глянцевой.

— Речь репетировал, — усмехается и подходит ближе. — Хм, неплохо выглядит, да? Ешь-ешь, а то снова кормить буду.

Берёт один из контейнеров, в котором ароматный и душистый узбекский плов. Быстро поглощает вилку за вилкой и не сводит с меня напряжённого взгляда, а прикончив порцию, вытирает губы салфеткой.

— Я встретился с ней, — заявляет и порывисто открывает бутылку с лимонадом, а крышка от его резкости улетает куда-то в сторону. — Это именно то, что ты думала.