Падение сурка Том 3 (СИ) - Абрамов Владимир "noslnosl"

— Моя способность и от него защитила… наверное. Ди, после займёшься лечением ящера?

— Тебе придётся помогать, здоровяк, — покосилась она в сторону зверя. — Ты ему, кажется, челюсть сломал. Ну и силища!

В лесу было удобно прятаться от путников. Жан-Поль ощущал приближение людей заранее и успевал отвести с дороги ящера, который стал его бояться и вздрагивал, когда парень его касался.

Лесок перешёл в поля, но дальше ребята не пошли. Француз завёл спутниц и скакуна вглубь лесочка, и они начали обустраивать лагерь. Он бы и рад сразу отправиться в деревню за одеждой, вот только из-за опустевшего резерва маны чувствовал слабость и не мог использовать отвод глаз.

К утру парень полностью восстановился, оставил девушек и оправился мимо полей в деревню. Поскольку им предстояло проехать через это поселение, красть одежду он счёл неразумным. Вещи на девушках могут опознать, после чего поднимется шум, а им лишние проблемы ни к чему. Тем более, теперь у них имелись деньги, причём довольно приличная сумма по местным меркам. Поэтому он, не скрываясь, добрался до посёлка.

Как только он вступил на территорию деревни, новое лицо практически сразу привлекло к нему повышенное внимание. Возле двора на деревянной лавке сидела пожилая женщина, которая поедала орехи. Она доставала орех из бокового кармана серого платья, клала его на лавку, надавливала на скорлупу ладонью и доставала цедру, а остатки смахивала на землю. Судя по обилию колотой скорлупы вокруг скамейки, занималась она этим давно не первый день.

Жан-Поль остановился напротив женщины и одарил её приветливой улыбкой.

— Добрый день.

— Допустим, не очень добрый, — с хрустом расколола она очередной орех и механически повторила отработанную процедуру: забрала цедру и смахнула скорлупу. — Чё надоть, путник?

— Деньги ляжку жгут — жуть, как хочется их потратить.

Женщина замерла с полусогнутой правой рукой. Она не донесла орех до рта.

— Ась? — заинтересованно уставилась она на парня.

— Мне нужна женская одежда для жены и любовницы. Каюсь, не сдержался на последней стоянке. Так сильно захотелось любовных утех, и я так разошёлся, что порвал их одежду. В таком виде появляться на людях не дело. Продадите несколько платьев или, возможно, посоветуете того, кто может продать?

— Ишь, какой! — с неприкрытым любопытством принялась рассматривать его старушка. — С виду шибздик, а гляди-ка, и жена есть, и любовница…

— Так подскажите, к кому можно обратиться?

— Ещё чего! Не надо ни к кому обращаться, я сама тебе продам свои старые платья. И не думай, что они плохие. Я выберу лучшие наряды, в которые рядилась в молодости. Теперь-то они мне ни к чему — не надо больше по парням бегать. Стой тут — я мигом!

Старушка даже сгорбленная была выше Жан-Поля. Она резво поспешила к дому, словно опасалась, что потенциальный клиент уйдёт к соседям. Вскоре она вернулась с ворохом платьев.

— Выбирай! — вывалила она их на лавку.

— Все возьму.

— Пять серебряных! — сама удивляясь своей наглости, заявила она.

— Мать, ты сама себя слышишь? Какие пять серебряных за ворох старого тряпья? Тут максимум серебрушка.

— Чой-то у тебя говор странный? Ты случаем не южанин?

— Нормальный клуфский акцент.

— То-то ты торгуешься как клуфец! — ощерилась старушка, демонстрируя ровный ряд белоснежных зубов на зависть молодым. — Тебе платья нужны? Если да — то пять серебряных. Если нет — ищи одежду своим девкам в поле!

— Тут ещё много домов, — ухмыльнулся он. — Глядишь, там люди окажутся посговорчивее…

— Ладно-ладно, четыре, так четыре, — недовольно пробурчала женщина.

— Вы хотели сказать сто пятьдесят медяков?

Торг продолжался на протяжении получаса. К окраине деревни подтянулись незанятые соседи, которые с любопытством принялись наблюдать за торгами старушки и молодого парня в приличном камзоле. Казалось, что оба получают от торга удовольствие. Самим соседям было интересно посмотреть на бесплатное предоставление. Они болели за свою соседку. В итоге спорщики сошлись на двух серебряных и тридцати двух медяках.

После оплаты землянин сгрёб в охапку платья и направился к лесу. А деревенские тут же принялись расспрашивать пожилую соседку о том, что это было. Та с радостью на лице начала активно и в подробностях, которые выдумывала на ходу, рассказывать о том, какой секс-гигант забрёл в их деревню. Как он в порыве страсти разрывал на клочки одежду на своих девушках, как брал их в разных позах… Народ весьма впечатлился, особенно тем, что соседка умудрилась впарить старые и ненужные ей ношеные платья за неплохие деньги. А некоторые молодые девушки с интересом поглядывали в сторону леса, пытаясь разглядеть столь занимательного молодого человека.

Жан-Поль считал, что у него неплохо вышло засветиться в деревне и забросить в массы легенду, по которой ему понадобилась одежда. Он мог бы заплатить запрошенные пять монет, но это бы дало не тот эффект, которого он добивался. Главной целью устроенного представления являлся свободный проход через деревню. Если люди будут думать о нём, как о недавнем знакомом и участнике забавной истории, то и отношение у них будет снисходительное вместо подозрительного и настороженного. В его гладиаторской карьере единственным плюсом являлось актёрское мастерство, которое ему ни раз пригождалось.

По возвращению к лагерю он вывалил перед девушками охапку вещей.

— Ты их украл? — Дианель поморщила нос. — Фу! Ну и запах…

— Кинь очищение, если не нравится. И нет, не украл — купил. Нели, ты сможешь ушить платья под вас?

— Нитки ещё остались — их должно хватить, так что да, — она принялась копаться в вещах.

— Отойди, — отстранила её принцесса, и бросила на одежду несколько заклинаний очистки. Она пошевелила ноздрями, и осталась удовлетворённой результатом. — Вот теперь можешь приступать.

— Как вы тут без меня? — Жан-Поль посмотрел на ящера, который медленно отступал от него до тех пор, пока верёвка, которой он был привязан к дереву, не натянулась на максимальную длину.

— Нормально, — отозвалась эльфийка. — Надеюсь, что нам не придётся долго ходить в этом тряпье.

— Как получится. Ди, мы купим новую одежду при первой же возможности. Кстати, — обернулся он к бывшей рабыне, — Нели, ты сможешь из остатков платьев пошить чехлы на рюкзаки? Они сильно бросаются в глаза.

— Ниток может не хватить, — оценила она масштаб работы. — И платьев тоже.

— Тебе необязательно шить мешки, достаточно замаскировать сумки.

— В таком случае не проще их измазать глиной? — предложила она.

— Глиной? — прикинул Жан-Поль, как это будет выглядеть. — В принципе, если накидать слой пожирней, то может получиться, но мне этот вариант не нравится. С сумками тоже нужно будет решать проблему.

К вечеру бывшая рабыня сумела перешить два платья из тех, что выглядели лучше прочих.

В это время землянин занимался маскировкой рюкзаков. Поскольку у него не стояло цели сделать всё красиво, а портить вещи внутри сумок мокрой глиной он не хотел, то был избран иной путь, который позволил сэкономить время и нитки.

В местном лесу росли деревья, на коре которых образовывалась липкая смола, как на хвойных деревьях. Он собрал эту смолу, после чего ножом располосовал самую неприглядную и потрёпанную одежду от старушки из ближайшего поселения. Затем тканевые полосы были с помощью смолы приклеены к камуфляжной ткани. Сами рюкзаки парень нисколько не жалел, поскольку вскоре их предстояло заменить на местные сумки.

В путь троица выдвинулась лишь рано утром. Нели сидела верхом на ящере и сама же им управляла. Скакун постоянно пытался ускориться, чтобы держаться подальше от Жан-Поля, из-за чего девушке приходилось его осаживать.

Через деревню путники прошли под множеством любопытных взоров местных жителей, которые улыбались им вслед. Молодые девушки строили землянину глазки, на что получали в ответ испепеляющий взор от Дианель, которую это бесило.

— И чего эти плебейки на тебя так пялятся⁈ — прошипела она спутнику.