Тайны ночи - Джо Беверли

Бренд ждал.

Шумно вздохнув, она вдруг крепко сжала его руку. Он сел, нежно притянул ее к себе и усадил на колени, чувствуя странное, опасное умиротворение.

Откуда вдруг эта острая тревога? Ему ничего не грозит, кроме нескольких часов удовольствия.

С чужой женой.

Черт бы побрал этого сэра Арчибальда! Или как его там зовут.

Подняв руку прелестницы, он взглянул на ее пальцы и лизнул их.

— Черная смородина. Можно надеяться на смородиновый пирог?

— Наверное.

Девушка сидела, опустив голову. Он не видел ее лица, но знал, что она покраснела под маской. Какая очаровательная, какая загадочная и противоречивая!

Обхватив тонкую талию, он прижал ее к себе, точно большого ребенка. Почему, зачем? Бренд и сам не знал. Просто с того момента, как он увидел свою незнакомку в саду, в объятиях подруги, ему захотелось ее утешить.

Блестящие каштановые локоны коснулись его лица, и на него пахнуло слабым цветочным ароматом. Остальные запахи, исходившие от нее, были едва уловимы и естественны. Он уже привык к ним. Вот где таилась опасность! Завтpa он уедет, расстанется с ней навсегда и будет страдать. Но недолго. Потом вернется к обычной жизни, работе, друзьям, другим женщинам… Бренд обнял ее крепче.

Мягкая, упругая, как персик. У него уже текли слюнки. Она доверчиво положила голову ему на плечо, и он услышал, как выравнивается ее дыхание. Какое счастье, ему удалось ее успокоить! Пусть на время, но избавить от тревог.

Ему хотелось сказать много разных, удивительных вещей. Хотелось вновь попросить ее снять маску и довериться ему — не только ради самого доверия. Он изнывал от желания поцеловать ее, слиться с ней в глубоко искреннем порыве.

Никогда еще он не думал о поцелуях так.

Ему вдруг захотелось припасть к нарисованным губам маски в слабой надежде, что это заменит ему настоящий поцелуй.

А еще ему хотелось спросить, зачем она скрывает свое лицо. И почему так отчаянно бросилась в объятия своей спутницы в саду. И откуда это неприкрытое, бесхитростное желание прелюбодействовать. Если б знать, каковы ее беды и заботы! Возможно, он сумел бы ей помочь. Конечно, он не Господь Бог, но все-таки лорд, а это уже кое-что.

Обычно Бренд не придавал значения своему титулу и богатству, но сейчас с удовольствием сложил бы все это к ногам своей прекрасной дамы.

Он готов пожертвовать собой, лишь бы только она была счастлива. Но ему хотелось большего: молить ее бросить все — мужа, дом, родных — и уехать с ним, чтобы жить во грехе и позоре.

Бренд затаил дыхание, чтобы сдержать свои безумные порывы. Следовало защитить ее от себя самого.

Он и не подозревал в себе такого глупого романтизма. Если она согласится, то подпишет смертный приговор своей беспечной жизни. А он сам? Ведь у него есть работа, которая дает ему удовлетворение и оставляет достаточно свободного времени для общения с друзьями. У него есть любящая семья. Зачем ему скандал?

К тому же вполне вероятно, что скандалом дело не ограничится.

Если ее муж не слишком стар, он найдет любовника своей жены и вызовет его на дуэль. Конечно, Бренду ничего не стоит убить этого человека, но он его не убьет: честь не позволит загубить невинного.

Так что же, умереть за любовь?

В самом лучшем случае он предстанет перед судом по обвинению в прелюбодеянии с чужой женой. В результате их обоих выставят на всеобщее посмешище, а ему еще придется заплатить штраф. Бренд чуть не завыл, представив, как отреагирует Бей на его похождения.

Бульварные газеты поднимут шумиху вокруг его имени. В витринах книжных магазинов будут выставлены непристойные иллюстрации — он в постели со своей любовницей, йоркширской распутницей. Огромные груди, толстые голые ляжки…

Не будь он богат и знатен, он, пожалуй, мог бы бежать со своей незнакомкой и начать новую жизнь, это почти никого не взволновало бы. Но семья Маллоренов всегда пользовалась повышенным интересом. Есть масса желающих бросить камень в огород маркиза Ротгара, крупного землевладельца и поверенного короля.

У них с незнакомкой нет будущего.

Бренд уткнулся носом в ее шелковистые волосы, охваченный болью скорой разлуки, слезы навернулись ему на глаза.

Между тем Розамунда прильнула к нему, отчаянно борясь с рыданиями. Хорошо, что на ней маска, ибо несколько слезинок уже вытекло из глаз. Грудь распирало от невыплаканного горя.

Она старалась гнать прочь любые мысли, поскольку все они причиняли страдание. И все же в голове ее набатом звучало одно и то же: если бы можно было каждый день наслаждаться его объятиями! Разве это преступление? Каждый человек рождается свободным и имеет право на нежные объятия…

Неожиданно она встрепенулась.

Ей хочется нежных объятий? Она получит их у Дигби. Ее цель — помочь своему доброму мужу, а не изменять ему. Неуклюже высвободившись из рук Бренда, девушка встала с его колен. Хорошо, что он поддержал ее: она чуть не упала от слабости.

— Мне надо идти, — пролепетала Розамунда, сознавая всю странность своего поведения, и взглянула на него в упор. Пусть он увидит, что она плачет.

— Вы вернетесь? — Глаза его почему-то были влажными.

Что бы это значило?

Она должна сказать «нет».

Попрощаться и уйти навсегда.

Немедленно!

— Позже, — сказала она и нервно сглотнула, — может быть, ночью…

Бренд сложил руки перед собой и почтительно поклонился:

— Как скажете, моя госпожа. В любое время я к вашим услугам и выполню все ваши желания. — На сей раз он говорил совершенно серьезно. Правда, затем улыбнулся и добавил:

— Но не забудьте: на рассвете все кончится. Это нам наказание за наши грехи.

Розамунда вышла из спальни, гордо вскинув голову, и уже в коридоре едва не расплакалась. Нет, этому не бывать! Она громко хлопнула дверью и сорвала противную маску, а потом энергично растерла лицо.

Никаких слез!

Если она заплачет — все пропало.

Пропало…

Нет! Это все глупые фантазии, они ничего не значат. Главное — Венскоут, Дигби и все те люди, которые живут в их поместье и которых она любит. А еще ребенок, который спасет их всех.

Ребенок Бренда.

Девушка схватилась обеими руками за стойку кровати и до боли стиснула деревяшку. Еще сильнее, еще больнее — все! Так. дыхание выровнялось. Теперь надо выбросить из головы глупые мысли и сосредоточиться.

Больше никакого риска! Конечно, возвращаться сюда ночью очень опасно: ее могут заметить. Но не это самое страшное, самое страшное то, что она ставит под угрозу свою честь.

Итак, она переночует в Аррадейле, а потом сразу уедет домой.

Пусть Диана сама избавляется от ее злополучного тайного любовника.