27 верных способов получить то, что хочется - Андрей Курпатов

Если мы верим себе и своим обещаниям, нам кажется, что и другой должен им верить. Это досадная ошибка, ведь он не знает того, что мы чувствуем, он знает только то, что мы смогли до него донести. Но если кто-то сомневается в искренности наших чувств, это нас сильно ранит, мы готовы обидеться и обидеть. И то и другое будет ошибкой. Вообще говоря, в отношениях с близким человеком любые эмоции, кроме радости и заинтересованности, никуда не годятся и заведомо могут быть признаны ошибочными. Ему можно, конечно, сообщить, что что-то вас расстраивает или что-то вам неприятно, что-то вас обижает, но это должно быть сообщением, а не эмоциональным всплеском.

Если вы позволите себе раздражаться, то он автоматически будет противостоять вашему раздражению, а потому вы ни о чем не сможете договориться. Когда же вы «докладываете» ему, что вам было бы удобнее и лучше, если бы он поступал так-то и так-то, он, вполне вероятно, прислушается к вашему пожеланию. Если же всем своим видом вы покажете ему, что недовольны его действиями, то он примет это на свой счет, решит, что вы недовольны им, а не каким-то его поступком. Любой из нас не хочет, чтобы им были недовольны, и будет против этого категорически возражать. Поэтому конфликт практически неизбежен. С другой стороны, каждый из нас готов пойти на уступки, если только об этом хорошо и правильно попросят.

Итак, мы подошли к тому, что следует считать ошибкой. Ошибка — это наши негативные эмоции, которые выплескиваются на близкого человека. Я готов признать эту ошибку чудовищной, поскольку ничто так не портит отношения (и в тактическом, и в стратегическом аспекте), как наши негативные эмоции. Но, что поделать, все мы живые люди и вполне можем допустить подобную ошибку. Правда, мы будем считать свои чувства абсолютно оправданными, а потому не воспримем эту ошибку как ошибку. И ответ на наши негативные эмоции, как уже говорилось, неизбежно будет отрицательным. Даже если внешне наш близкий человек этого не покажет, в душе у него будет, мягко говоря, дискомфортно. Мы, скорее всего, этот дискомфорт почувствуем (или узнаем о нем, когда не получим желаемого, которое, разумеется, в такой ситуации не предвидится), и вряд ли ему обрадуемся, так что наши, негативные эмоции будут увеличиваться.

Так, шаг за шагом, наша изначальная, возможно, маленькая ошибка достаточно быстро превратится в настоящую проблему, конфликт и разрыв с последующими неутешительными по качеству и результатам примирениями. Мы, вообще говоря, очень любим сначала наделать делов, а потом их расхлебывать. И ведь хорошо, если мы хоть в какой-то момент опомнимся. Чаще всего никто признавать себя виноватым в сложившейся ситуации не хочет, а потому если кто-то и опомнится, то со словами: «Да, я, конечно, был не прав (не права). Но посуди сама (сам), ты же не лучше себя проявила (проявил)!» То есть мы готовы признавать свою вину только в том случае, если часть вины, и желательно большую, на себя возьмет наша «вторая половина». Всякие торги на фоне эмоциональной бури, конечно, бессмысленны, а потому кризис в очередной раз заходит на новый виток.

Итак, что же делать? Прежде всего необходимо уяснить для себя простое правило: значительно легче, совершив ошибку, не пускаться во все тяжкие по самооправданию и поиску виноватых, а чистосердечно и полно признать эту ошибку. Если вы проявили какие-то негативные чувства по отношению к близкому вам человеку, или сказали что-то, чего не следовало говорить, или допустили что-то, что не соответствует действительности, нужно признать ошибочность своих действий, нужно просто сказать: «Да, был не прав. Виноват. Казните». Когда вы признаете свою ошибку, вы даете человеку, в отношении которого эта ошибка была совершена, возможность вас помиловать. Если же вы настаиваете на собственной невиновности, то помилования ожидать не приходится. Кроме того, вы выступаете с хорошим почином: не взваливать на других то, что следует взвалить на себя. В конечном счете, вы всегда выигрываете, даже, как это ни парадоксально, совершив ошибку.

Помните: в отношениях с близкими людьми не страшна ошибка, страшно, если мы боимся или не желаем ее признать. Но признание ошибки есть первый, а зачастую и единственно необходимый шаг к ее исправлению. Признавая свою ошибку, вы даете возможность вас простить, и если это близкий вам человек, то он простит обязательно и, даже более того, примется за поощрения. Так что не лишайте себя удовольствия признать собственную ошибку; ведь даже если нас не станут поощрять, всегда лучше поругать себя самому, нежели это. сделает кто-то другой, тем более близкий нам человек. С другой стороны, непризнание нами нашей ошибки неизбежно повлечет за собой новые ошибки, вызовет конфликт, и дальнейшие примирения уже навсегда будут омрачены случившимся. К сожалению, плохое мы, по ряду причин, помним лучше, чем хорошее.

Зарисовка из психотерапевтической практики: «Я ничего для тебя не значу!»

Поскольку вопрос ошибки, точнее, вопрос готовности признать свою ошибку, является, на мой взгляд, одним из самых важных в свете рассматриваемой нами темы, я бы хотел проиллюстрировать его хотя бы одним случаем из моей психотерапевтической практики. Это история о любви… Молодой человек 27 лет, звали его Антон, полюбил девушку Марину

23 лет. Антон получил высшее экономическое образование сначала у нас в России, потом дополнительно учился в. Европе. Карьера его складывалась блестяще, он начал менеджером в российском представительстве одной из крупнейших западных компаний, потом, в силу своих высоких профессиональных способностей, он был переведен на работу в Австрию. Марина жила и воспитывалась в Санкт-Петербурге, поступила в университет на юридический факультет, но уже с 18 лет профессионально работала моделью.

Роман их протекал бурно и практически весь — от начала и до конца — прошел, так случилось, на моих глазах. Антон в Марине души не чаял, Марина, казалось, отвечала ему взаимностью, и достаточно быстро (в течение года) эти отношения увенчались законным браком. Марина, впрочем, вела себя достаточно странно. Еще до вступления в брак она говорила, что не вполне уверена в правильности своего поступка, что Антона она, конечно, любит, но… В ней сидел комплекс неполноценности, причем виртуозно закрученный, с отчаянным стремлением доказать свою состоятельность. Отец Марины был крупным чиновником, а мать занималась ее воспитанием. Родители ее баловали, слишком пеклись о ней.

В результате получалась такая вещь: Марина требовала к себе уважения и рассчитывала на восхищение со стороны окружающих, но при этом она была совершенно несамостоятельным человеком. Тепличные условия, в которых она воспитывалась, превратили ее в статный и гордый цветок, абсолютно, впрочем, неприспособленный к жизни. Совместить чувство собственной исключительности и неспособность быть самостоятельным человеком достаточно трудно. Здесь нужно выбирать одно из двух: или отказываться от собственной исключительности и снимать всяческие претензии к тем, кто берет на себя труд о тебе заботиться; или же пуститься в свободное плавание и, терпя лишения, встать на свои собственные ноги. К сожалению, Марина не сделала ни того ни другого, а попыталась совместить несовместимое за счет Антона.

Удивительным в этой ситуации было то, что Антон вполне был со всем этим согласен — он считал ее потрясающей женщиной и был готов обеспечить ей абсолютно комфортные условия жизни. Но даже в этих условиях Марина умудрилась перегнуть палку. Движимая своим комплексом неполноценности, она постоянно требовала от него полного подчинения, она ревновала его к работе, к родителям, к друзьям. Они уже жили в Австрии, когда Марина перешла в состояние хронической, бессмысленной и беспощадной конфронтации. К этому времени она получила травму и была временно нетрудоспособной в своей профессии модели. И во всем ей виделась вина мужа, который ходил за ней как за малым ребенком, нанимал врачей, устраивал консультации и лечение. Она же все это время закатывала ему скандалы, суть которых сводилась к следующему: «Мать для тебя дороже, чем я! Она меня не любит, а ты ее поддерживаешь! Тебе важнее всего работа, а на меня тебе наплевать! Я все для тебя делаю, а ты не понимаешь, как мне плохо быть здесь одной, пока ты на работе. Я ничего для тебя не значу!»

Антону действительно приходилось много работать, но его работа была на пользу семье: компания предоставила им отдельный дом, зарплаты Антона хватало на более чем безбедное существование Все, что делал Антон, он, по большому счету, делал ради Марины, привыкшей, что называется, «ни в чем себе не отказывать». Мать Антона, конечно, не была в восторге от такой невестки, но не вмешивалась в жизнь молодой семьи, тем более находясь за несколько тысяч километров от нее. Так что все эти претензии Марины выглядели, по меньшей мере, глупо. Когда Антону приходилось уезжать в командировки, Марина устраивала ему скандалы, крича: «Тебе совершенно все равно, что я чувствую!», и демонстративно хлопала дверьми. Когда же Антон дарил ей подарки, она кидала цветы и бриллиантовые украшения ему в лицо, упрекая в том, что он пытается от нее таким образом «откупиться».