Уловка медвежатника - Евгений Сухов

– Оно и правильно… Зато завтра вы можете попивать пиво даже в служебное время. Жаль, что я не могу составить вам компанию, – очень искренне посетовал Виноградов, вызвав своим невольным признанием скупые улыбки у собравшихся полицейских. Улыбнулся даже полицмейстер Федотов, совершенно несклонный к увеселению. – Но советую все-таки не особенно налегать, потому что вам и вашим людям отводится роль не только наблюдателей.

– Я понимаю, Григорий Леонидович, – прочувственно отвечал Боголюбов. – Не подведем!

– Через окна пивной прекрасно виден подъезд дома. Я в этом убедился вчера вечером… Так что вы должны будете контролировать каждого человека, который выходит из дома или входит в подъезд. Если заметите что-то настораживающее – немедленно принимайте меры.

– Не впервой, – качнул крупной головой Богомолов. – Справлюсь, Григорий Леонидович.

– Вот и славно, – весело произнес Григорий Леонидович. Сослуживцы уже давно обратили внимание на некоторую странность в характере Виноградова, чем сложнее и серьезнее выглядело дело, тем веселее он становился: – Теперь задание вам, Борис Ильич, – повернулся Виноградов к околоточному надзирателю Кобзеву, прикладывавшему платок к промокшим вискам.

– Да, Григорий Леонидович, – живо отреагировал околоточный. Сабля негромко стукнула о ножку стула, невольно обратив на себя внимание присутствующих.

– Для участия в деле вам следует привлечь нескольких агентов под видом торговцев. У вас есть какие-нибудь соображения по этому поводу?

– Имеются, господин статский советник, – живо отреагировал околоточный. – У меня наличествуют три агента, которые прекрасно изображают нищих. Парик и накладная борода просто делают чудеса!

– Хорошая затея, – одобрительно кивнул Виноградов. – Они достаточно крепкие?

– Силы и опыта им не занимать! – горячо заверил надзиратель. – В свое время втроем задержали шестерых вооруженных громил.

– Подходяще!

– Еще пятеро агентов переоденутся продавцами кренделей и покупателями.

– Дело, – одобрительно кивнул Виноградов. – Не забывайте о дворниках, наиболее надежных следует проинструктировать. Наши агенты, переодетые дворниками, должны дежурить во всех проходных дворах, через которые могут уйти преступники, – повернувшись к Боголюбову, добавил: – Это ваша задача, Емельян Нестерович. Подберите наиболее толковых полицейских наружного наблюдения и растолкуйте им задачу. Не будет ничего страшного, если они денек походят в дворниках. Глядишь, и на улице станет почище, – припустил он в голос иронию. – Ваша задача также состоит в том, чтобы контролировать каждого вошедшего. Никакого лишнего баловства и самодеятельности, господа! Все должно идти своим чередом. Разумеется, все агенты должны быть вооружены браунингами. После того как господин Краюшкин подаст нам знак, мы должны ворваться в квартиру и арестовать преступников. Эту задачу я возлагаю на вас, Александр Петрович!

– Не беспокойтесь, Григорий Леонидович, сделаю все как нужно, – живо заверил Федотов.

– А околоточные со своими людьми должны блокировать все выходы.

– Не впервой, – за всех ответил Кобзев.

– В квартиру нужно будет проникать, не мешкая. Если она будет заперта изнутри, то следует взять разные хитроумные приспособления, которыми можно будет одним махом взломать дверь. Вы меня понимаете?

– Да, Григорий Леонидович, – охотно отозвался полицмейстер. – У нас имеются соответствующие инструменты и люди, способные вскрыть любую дверь в считаные секунды.

– Что ж, господа, если у вас нет ко мне вопросов, тогда расходимся. Завтра нас ожидает непростой день.

Глава 22

БУТЫЛКА БУРГУНДСКОГО

Время тянулось невероятно медленно. Макарцев с Евдокимовым, устроившись на диване, играли в карты на интерес. Едва ли не единственное развлечение, какое возможно в их случае. Поначалу ставка была небольшой – всего-то полкопеечки! Но уже через час аппетиты у партнеров увеличились, и в дело пошли рублики.

Игра в основном шла на ценные бумаги, которыми был заполнен едва ли не целый сундук. Удача в основном сопутствовала Макарцеву, так что в результате десяти дней усиленной игры тот мог считать себя настоящим богачом. Чтобы отличить выигрышные бумаги от остальных, балуясь, он перевязывал их жгутом.

Перед началом партии из кладовки традиционно доставалась очередная бутылка французского вина и немедленно поглощалась. Однако после нескольких дней усиленного возлияния вдруг обнаружилось, что винный запас, которого, казалось бы, должно было хватить на ближайшие несколько месяцев, иссяк, а бургундского – любимого вина Макарцева – и вовсе осталось всего лишь две бутылки.

Без вина и крепкой сигары игра не шла. Макарцев вообще был убежден, что вся его удача напрямую связана с крепким глотком бургундского. Следовало немедленно пополнить запасы. Неприятность заключалась в том, что служанку отпустили до следующего вечера к родителям, и потому грозила неприятная перспектива провести целые сутки до ее возвращения без французского вина.

В какой-то момент Макарцеву захотелось было сложить розданные карты, зашвырнуть их в сундук за компанию к ценным бумагам и самому отправиться за вином. Но Анна, сидевшая до того молчком в своей комнате, на радость Макарцеву и Евдокимову, выказала желание сходить в бакалею и купить столь необходимого бургундского.

Раскурив сигареты, довольные Макарцев с Евдокимовым устроились за карточным столом в предвкушении скорого пития.

Надев фиолетовое платье и башмаки, Анна покрутилась перед зеркалом и после некоторого раздумья примерила широкополую шляпу с шелковыми темно-синими завязками. Одежда соответствовала ветреной погоде. Вот теперь можно выходить! Ее ухода как будто бы даже не заметили. Мужчины, захваченные нешуточным спором, делились своими планами о том, как потратят свою часть денег.

«Безумцы!» – усмехнулась Анна.

Поздоровавшись с почтительным швейцаром, барышня вышла на улицу.

Пропустив стремительно мчавшегося лихача, барышня перешла мостовую и, отойдя на значительное расстояние от дома, посмотрела на окна квартиры. Занавески были зашторены, и через плотную темно-зеленую ткань невозможно было увидеть даже клочка обоев. Улица была оживленной, но за ней никто не наблюдал, не дышал ей в спину, не считая заинтересованных взоров мужчин, попадавшихся ей навстречу. Такую фигуру трудно оставить без внимания. Именно эта заинтересованность придавала Анне должную уверенность. Следовательно, все должно пройти именно таким образом, как она и планировала.

Свернув в ближайший переулок, Анна прошла квартал и, оказавшись на безлюдной улице, направилась в сторону сквера, в котором на скамеечках сидели три молодые пары. Молодые люди были увлечены исключительно собой, так что ее появление для них оставалось совершенно незамеченным.

В углу сквера под старым тополем сидел молодой мужчина – не более тридцати лет – в форме пехотного армейского офицера. На мускулистой шее повязан шелковый черный галстук. Вид скучающий, праздный. Казалось, что ничто не может вывести его из благодушного настроения. В какой-то момент его глаза вспыхнули озороватым огоньком, когда он увидел молодую барышню в белом платье, но, проводив ее долгим взглядом, он вновь захандрил и, как прежде, принялся рассматривать затейливое плетение на чугунной решетке.

Отыскав брешь в густой кроне, луч света падал на идеально начищенные лакированные сапоги офицера и неровной полоской света спускался к подошвам.

Скучать можно только в ожидании, и, судя по тому, как нервно подергивались его усики, можно было понять, что он изрядно истомился.

Анна уверенно направилась в его сторону и, едва кивнув, присела рядышком.

– За тобой никто не следил? – спросил офицер, посмотрев на Анну.

Барышня отрицательно покачала головой:

– Никто. Я шла специально по безлюдной улице, так что если бы кто-нибудь увязался следом, так я бы обязательно приметила.

– Хорошо. Они ни о чем не подозревают?

– Нет, – отвечала барышня, – как ты и говорил, стараюсь вести себя естественно.

– Что они делают сейчас?

– То, что и в другие дни, – играют в карты на интерес.

– И кто выигрывает? – У офицера проснулось любопытство, и он с интересом остановил свой взгляд на барышне.

– Везет Макарцеву. На сегодняшний день он выиграл у Евдокимова ценных бумаг на сто тысяч рублей.

– Однако! Вижу, что у них игра идет по-крупному. – Широко улыбнувшись, он показал свои безукоризненные зубы. – Жаль, что я не могу принять в ней участие. Думаю, что я бы ее значительно обострил.

– Не сомневаюсь, – печально вздохнула Анна. – А разве не за карты тебя выгнали из армии?

Стриженые усики нервно дрогнули – вопрос был неприятен.

– Выгоняют только пьяного кучера, перебравшего в кабаке лишку. Я же дворянин… А потому вынужден был уйти в отставку. И выгнали меня не за карты. Играть у нас не возбраняется, играй, сколько душе вздумается! Но вот проигрыш нужно отдавать своевременно!