Принцесса. Как стать королевой (СИ) - Наталья Ткаченко

— Прости, — прошептал он, снова обнимая меня. — Я ведь говорил тебе: почему-то я легче всего собираю чужие кошмары, и они делаются моей явью, — он посмотрел мне в глаза. — Я поэтому попросил тебя уйти вчера. Спасибо, что не бросила меня.

— Ну что ты, разве я могла, — я махнула я ещё дрожащей рукой и нагло соврала: — Нервы у меня крепкие!

Нар только хмыкнул. Тьфу, совсем забыла, что он эмпат… С минуту мы сидели молча, потом я сказала:

— Спасибо за котёнка. Точнее, за грифёнка.

— Он тебе понравился?

Очень!..

— Рад.

…даже несмотря на то, что остальные прошлись по поводу его породистости…

— Не знаю, Лайра выбирала, — пожал плечами Нар. — У матери питомник.

Значит, действительно, чистота породы и всё такое…

— Да, наверно, отбракованный. Мать их усыпляет, а Лайра смотреть на это не может. Вот и решила спасти одного. Скорее всего, она его давно спрятала. Я в этом не разбираюсь, но рад, что для тебя это тоже не важно.

Ну, как я могла от него отказаться! Да и он сам…

— Я ему передал твой образ с массой положительных эмоций, так что ничего сверхъестественного в том, что он легко приручился, нет.

Только ты мог бы упаковать его более гуманно!

— На улице холодно, мы боялись, что он простудится.

И крыло!

— А вот это уже вина курьерской службы. Я намекну об этом Лайре, в воспитательных целях. Одна из её подруг недавно открыла службу магической доставки. Её пока мало кто знает, вот Лайра и подкинула заказ.

Забавный у нас диалог получается… В акустической плоскости — скорее монолог!

Нар засмеялся:

— Хорошо, что так спокойно к этому относишься.

Ну, ты мой друг всё-таки!

— Ты мне тоже нравишься, — засмеялся Нар. Я подумала, что пока он в добром расположении духа, надо заикнуться о Ладе, но Нар тут же нахмурился: — Не желаю об этом говорить.

— Но… — издала я первые за добрых пять минут общения звуки.

— Потому что видеть в глазах друга фанатичные огоньки учёного, столкнувшегося с удивительным феноменом, по меньшей мере, неприятно, — холодно ответил Нар на невысказанный вопрос.

Да, с этой стороны действительно выглядит…

— И потом, я уже говорил, Ладу свойственно излишне опекать окружающих, особенно тех, кого он считает слабыми и беззащитными. А мне тогда требовалось прийти в себя. Отдохнуть от произошедшего в одиночестве, — завершил Нар.

Я поняла, что эта тема ему неприятна, и закрыла вопрос. Тем более, что у нас нашлась масса других тем для разговора. Я рассказала Нару о своей жизни и о своём мире, а он, по ходу дела, помог мне разобраться в себе и в отношениях с братьями и семьёй Адрея. Всё-таки здорово, что он меня хорошо знает, но при этом не щадит и не умалчивает о не слишком приятных вещах, в который я была не склонна сама себе признаваться.

В общем, уходила я от него вечером довольная и жизнью, и собой.

И определённо потолстевшая на пару килограмм — на его мать в этот день напало кулинарное вдохновение, и нас с Лери пригласили на семейный ужин. Элеста Тиоранд оказалась "леди до кончиков ногтей" — всю трапезу я разрывалась между желанием попробовать ещё во-он то вот блюдо и провалиться сквозь землю от сознания своей полной безграмотности в вопросах этикета, мировой политики и погоды за окном. Вдоволь потоптавшись изящными туфельками на остром каблуке по остаткам моего самоуважения, Элеста неожиданно тепло улыбнулась и сказала:

— Принимаю тебя в семью, Танислава! Я ждала, что в ответ на мои шпильки ты начнёшь упражняться в ехидстве и язвительном остроумии, столь свойственным девушкам твоего происхождения…

Интересно, это она на королевское или на пролетарское намекает?

— Но ты продемонстрировала удивительное терпение и заслуживающую уважения выдержку. Думаю, после этого мой сын тебе не страшен, — она кивнула на Нара, невозмутимо разделывающего лобстера (наконец узнала, как эта таинственная зверюга выглядит и как её положено есть)!

— Да он совсем не страшный, — робко заметила я, имея в виду, разумеется, Нара.

На секунду повисло молчание, потом все согласно засмеялись. Нар оторвался от лобстера и заговорщицки улыбнулся мне:

— Рад, что ты так считаешь!

Я только улыбнулась в ответ.

После приятно проведённого дня мне было ужасно лениво идти выяснять что-то про восстание, но надо! Всего-то полдня осталось. Вечно я всё откладываю на последний момент! И, поскольку Лада по-прежнему не было дома, я пошла к Федьке. Так как я не знала, где его разместили, вся надежда была на Клипса. Идея использовать грифёнка в качестве поисковой собаки сначала показалась мне гениальной:

— Клипс, где Федька? Ищи Федьку! — скопировала я заискивающе-требовательный голос подруги — собачницы.

Грифёнок посмотрел на меня в глубочайшем недоумении. Ещё и с лёгким сомнением в том, что с хозяйкой всё в порядке.

Я вздохнула. Конечно! Я же не показывала ему брата, не называла, не давала понюхать… покогтить, хе-хе… мм, о чём это я? Ах да! Клипс просто не понимает, что от него хотят.

— Ладно, пошли искать вместе, — обречённо принялась я почёсывать грифёнка за ухом и вдруг вспомнила: — Ты же наверняка голоден! Тогда сначала — на кухню. Федька и восстание подождут!

Клипс согласно замурлыкал.

А на кухне я поняла, что мне достался уникум. Ну, или просто уникум здорово оголодал. Не знаю, чем его кормила Лайра, и что вообще едят грифоны, но Клипс ел всё. И в немереных количествах.

— Деточка, а ты не лопнешь? — процитировала я известную рекламу, глядя, как Клипс доедает МОЙ бутерброд.

Пять минут назад, предложив ему на выбор мясо, творог и сметану, я решила тоже перекусить — уж больно заразительно мой питомец лопал! Наверное, это у меня с детства осталось, в большой семье клювом не щёлкают. Поэтому при виде кого-то, с фантастической скоростью уничтожающего еду, в мозгу автоматически включается мысль: "Чего стоишь столбом, ничего не достанется!" И, хотя я более чем объелась у Тиорандов, жадность прочно заглушила доводы рассудка, и мои руки сами соорудили бутерброд. Но стоило мне отвернуться за последним ингредиентом — веточкой укропа — как Клипс атаковал оставленную без присмотра еду, очевидно, самоотверженно спасая хозяйку от ожирения. Ах да, забыла сказать: и курица, и творог, и сметана уже исчезли.

При взгляде на грифёнка, жадно поедающего бутерброд, не делая различий между ветчиной и овощами, во мне проснулся экспериментатор. Следующие минут пятнадцать я подсовывала Клипсу всё, что могла найти в кладовке. Клипс вгрызался в печенье с шоколадом, с торпедной скоростью слизывал с моих пальцев майонез, жадно заглатывал фрукт, похожий на банан, и просто фанател от огурцов… Я металась по кладовке в поисках чего-нибудь совсем уж из ряда вон под преданным взглядом осоловевшего от такого изобилия грифёнка, когда меня застала за этим занятием Алила. Бросив скептический взгляд на моего зверунделя, лежащего на боку (иначе живот не позволял), она ехидно заметила: