У любви под прицелом - Надин Хоуп

Майкл крутанул руль, объезжая многотонный грузовик, и, азартно нажав на педаль, уверенно обогнал длинную ленту машин, собравшихся у светофора. Перекресток он проскочил в тот момент, когда зажегся желтый свет. Не сбавляя скорости, едва не обдирая покрышки о бордюры тротуара, Майкл устремился по узкой улочке наперерез знакомому «мерседесу». Баркер не подозревал, что его преследуют. И в этом было огромное преимущество Майкла. Он прибавил скорость и разъединил цепочку автомашин, нагло отвоевав у них пространство для движения. В последний момент Майкл выскочил на встречную полосу. Перед практически лобовым ударом он успел сгруппироваться, последовало столкновение, раздался скрежет сплющенного железа, и облако надувающейся подушки безопасности с характерным свистом и шипением вырвалось на свободу. В следующий миг Майкл увидел, как в белоснежной сфере скрылись расширенные от ужаса зрачки Баркера. Со зверской физиономией, раздувая ноздри и жаждая крови, Майкл ринулся в бой. Рукояткой пистолета разбил стекло, вспорол подушку. Затем вытряхнул наручники из заднего кармана джинсов и ловко застегнул кольцо на массивной кисти охранника, а другое приковал к рулю.

Поверженный противник застонал.

— Отдохни! — Майкл похлопал его по щеке и вернулся к машине, чтобы оценить последствия вынужденного маневра.

Дэн меня убьет! — сокрушенно подумал он, садясь за руль.

Бампер был покорежен. Проще говоря, смят в лепешку. Вмятину на крыле, разбитую фару, образовавшуюся от удара на лобовом стекле сеть морщин Майкл счел не заслуживающими внимания мелочами. Главное, несмотря на все видимые и невидимые повреждения, двигатель красавца «ягуара» не подвел — завелся с первого поворота ключа.

Спустя три часа Майкл устраивал Розмари и полусонную Кони в кемпинге, отдаленном местечке для отдыха, расположенном в зеленой бухте на краю залива.

Он был собран и расчетлив — как всегда, когда речь шла о жизни и смерти. Разумеется, Майкл не стал посвящать своих подопечных, ставших ему по-своему близкими, в неприятные подробности этого дня. Просто сказал, что им необходимо срочно укрыться в безопасном месте на некоторое время. Нужно отдать Розмари должное, она не стала задавать лишних вопросов, не ударилась в панику и не впала в оцепенение. Только внимательно осмотрела разбитую машину, прежде чем усадить в нее Кони. И, когда заметила кобуру, мелькнувшую в расстегнутом пиджаке, спросила:

— Он заряжен?

Майкл ответил:

— Он всегда заряжен, — и только потом понял, как двусмысленно прозвучал его ответ. Впрочем, сейчас его волновали совсем другие вещи.

Майкл не мог со стопроцентной уверенностью сказать, как дальше повернутся события и сколько времени Розмари будет находиться здесь — может, сутки, а может, и больше. Поэтому, покидая посреди ночи уютный коттедж, он оставил новенький (читай — не засвеченный) сотовый телефон для связи, предупредив Розмари, чтобы она звонила по нему только в случае необходимости. Напомнил ей, чтобы она не пользовалась кредиткой, а оплачивала все продукты и покупки наличными, покидая коттедж как можно реже. В конце он успокоил женщину:

— Все будет хорошо. Доверьтесь мне, Розмари.

Он видел, что она хотела что-то сказать, но в последний момент сдержала себя и только кивнула.

В машине Майкл прослушал еще одну запись, сделанную Дэном: У Каррадо явно снесло крышу, когда он отчитывал Баркера. Плохие парни ведь думают, что жертва никуда не денется и будет играть по их правилам. Но Майкл не мог им позволить одержать верх. На кон была поставлена его профессиональная репутация. Пришло время диктовать свои условия.

Он выждал до утра, чтобы взвинтить нервы противнику и тем самым деморализовать его еще больше, затем набрал номер Каррадо.

— Думаю, у нас есть повод встретиться, — сказал он, уверенный, что возражений не последует. — Я жду вас в доме Розмари. Да, и прихватите с собой вашего Кинг-Конга, у вас появится к нему ряд вопросов.

Оставшееся до встречи время Майкл использовал с толком. Засунул в микроволновку упаковку попкорна (тот умел взрываться в нужное время), раздвинул мебель, освобождая пространство для маневра, опустил жалюзи, чтобы создать в гостиной полумрак. В коридоре, напротив, открыл дверь настежь, чтобы солнечный свет проникал в гостиную со стороны черного хода. Апофеозом подготовительной операции стало большое зеркало, которое Майкл установил так, чтобы оно с определенной точки слепило глаза. В карман джинсов Майкл пристроил баллончик с дезодорантом, позаимствованный в ванной Розмари.

Да, у него под рукой всегда было оружие, и он хладнокровно пускал его в ход. Потому что бывают особые ситуации, когда закон не работает, и, чтобы исправить положение и восстановить истинную справедливость, приходится действовать вне закона. Но оружие, как и убийство, чаще всего создает проблему, а не решает ее. Этому Майкла учили в спецшколе. К этому же призывал и голос разума. И хотя те годы, что он прожил на положении нелегала, оставили на его душе налет цинизма, Майкл Хантер предпочитал обходиться без крови там, где это было возможно.

Ну и конечно же, взявшись режиссировать предстоящий спектакль, он был уверен, что не позволит ни одному действующему лицу отступить от сценария ни на йоту.

Ровно в одиннадцать к дому Розмари подъехала машина Каррадо. Через минуту в дверях появился он сам в сопровождении Баркера. Вид телохранителя радовал своей неординарностью. Лицо от удара о подушку безопасности опухло и кое-где приобрело синюшный оттенок, на запястье виднелся унизительный след от замка наручников. Но поза а-ля Рембо осталась неизменной. Бывший рейнджер мрачной глыбой застыл в дверях — ни протиснуться, ни подвинуть. Впрочем, это и не входило в планы Майкла. Наоборот, ему импонировало, что охранник жаждет взять реванш и только ждет команды хозяина «фас»! А тот не спешил форсировать события. Повисла пауза. Флюиды ненависти тяжелыми сгустками расползались по дому, все сильнее отравляя пространство. Майкл чувствовал их каким-то звериным инстинктом, всякий раз просыпавшимся в минуты опасности. Зрачки его хладнокровно сузились, и это тоже было связано напрямую с боевыми рефлексами. Но по его раскрепощенной, даже ленивой позе вряд ли бы можно было догадаться об этом. Скорее охотно верилось, что он несказанно рад этой встрече.

Каррадо тем временем по-хозяйски расположился в кресле, и мышцы его лица привычно напряглась в дежурной улыбке.

— Так чего вы добиваетесь, Хантер? — Это был правильный вопрос. Но за ним последовал неверный вывод: — Хотите разбогатеть?

— Боюсь, мы не договоримся, — сухо отозвался Майкл. — Я слишком дорого стою.