Немой свидетель - Агата Кристи

– Вы неправильно меня поняли, – поспешил загладить свою ошибку Пуаро. – Просто мне пришло в голову, что, может быть, вы приносили чай, пока там был этот джентльмен, и тогда случайно могли услышать, о чем он говорил с вашей хозяйкой.

Элен смягчилась.

– Извините, сэр, я и вправду неправильно вас поняла. Нет, доктор Таниос не остался к чаю.

Пуаро посмотрел на нее, и глаза его блеснули.

– Быть может, мисс Лоусон в состоянии ответить на вопрос, зачем он приезжал сюда, как вы думаете?

– Если уж она не знает, то никто не сумеет вам помочь, – усмехнулась Элен.

– Скажите, – Пуаро нахмурил брови, словно пытаясь припомнить, – комната мисс Лоусон находится рядом со спальней мисс Аранделл?

– Нет, сэр. Комната мисс Лоусон выходит прямо на площадку лестницы. Я могу показать ее вам, сэр.

Пуаро не возражал. Поднимаясь по лестнице, он держался ближе к стене и, когда добрался до площадки, вдруг охнул и стал озабоченно осматривать свои брюки.

– Надо же! Я за что-то зацепился. Тут гвоздь торчит в плинтусе.

– Да, сэр. Наверное, ослаб и вылез. Я уже раза два за него цеплялась.

– И давно он вылез?

– Боюсь, давно, сэр. Впервые я заметила его, когда хозяйка слегла, после того несчастного случая, сэр. Я пробовала его вытащить, но не сумела.

– К нему была привязана, по-моему, нитка.

– Совершенно верно, сэр, я помню, тут была петля из нитки. Ума не приложу, для чего она понадобилась.

В голосе Элен не слышалось и тени подозрительности. Мало ли в доме надобностей, которые не каждый и поймет.

Пуаро вошел в комнату, выходившую прямо на площадку. Средних размеров, с двумя окнами на противоположной от двери стене, в углу – туалетный столик, между окнами – гардероб и трельяж[56], а справа за дверью, изголовьем к окнам, – кровать. У левой стены стоял большой, красного дерева комод и умывальник с мраморной раковиной.

Пытливо оглядевшись, Пуаро снова вышел на площадку. Он двинулся вперед по коридору и, миновав две двери, очутился в большой спальне, принадлежавшей Эмили Аранделл.

– Сиделка спала в маленькой комнате по соседству, – объяснила Элен.

Пуаро рассеянно кивнул.

Когда мы спускались вниз, он спросил, можно ли пройтись по саду.

– Конечно, сэр. Там сейчас очень красиво.

– Садовник еще не уволен?

– Энгес? О нет, Энгес по-прежнему здесь. Мисс Лоусон хочет, чтобы все было в порядке, потому что считает, что так будет легче продать.

– Что ж, она права. Когда дом в запущении, на него и смотреть не хотят.

Сад был тих и прекрасен. Цвели люпины[57], дельфиниумы[58] и огромные алые маки. Пионы еще не распустились. Прогуливаясь по саду, мы в конце концов очутились у теплицы, где работал рослый хмурый старик. Он почтительно с нами поздоровался, и Пуаро тотчас вовлек его в беседу.

Упоминание о том, что мы нынче видели мистера Чарлза, растопило его недоверчивость, и старик сделался крайне словоохотлив.

– Всегда был таким проказливым, каких мало! Помню, утащит он, бывало, половину пирога с крыжовником – и бегом сюда! А кухарка мечется, ищет его по саду. А потом идет он себе домой, да с таким невинным лицом, что остается только все валить на кошку, хотя я сроду не видел, чтобы кошка польстилась на пирог с крыжовником. Да, таких затейников, как мистер Чарлз, немного найдется!

– Он приезжал сюда в апреле?

– Да, два раза. Как раз перед смертью хозяйки.

– Вы его часто видели?

– Пожалуй, что да. Молодому человеку тут нечем заняться – вот в чем беда. То и дело ходил в «Джордж» выпивать. А то и просто топтался здесь, расспрашивая меня то про одно, то про другое.

– Насчет цветов?

– И про цветы, и про сорняки. – Старик усмехнулся.

– Про сорняки?

В голосе Пуаро вдруг зазвучал интерес. Он опустил голову и огляделся. Его внимание привлекла жестяная банка.

– А не спрашивал ли он, как вы избавляетесь от сорняков?

– Спрашивал.

– Вы, наверное, пользуетесь вот этой штукой?

Пуаро осторожно повернул банку и прочел название.

– Точно, оно, – подтвердил Энгес. – Очень сподручное средство.

– Опасное?

– Нет, если уметь им пользоваться. В нем, конечно, есть мышьяк. Мы с мистером Чарлзом даже пошутили на этот счет. Он сказал, что, когда женится и жена ему надоест, придет ко мне и возьмет щепотку, чтобы с ней разделаться. А может, сказал я, не вы, а она захочет прикончить вас. Ну и хохотал же он тогда! Ох и хохотал!

Мы тоже принялись старательно смеяться. Пуаро приоткрыл банку.

– Почти пустая, – пробормотал он.

Старик тоже заглянул внутрь.

– Смотри-ка, ушло куда больше, чем я думал. Мне и ни к чему, что тут уже только на донышке. Придется заказать еще.

– Да, – улыбнулся Пуаро. – Боюсь, для моей жены этой дозы уже не хватит.

Мы все еще раз посмеялись.

– Вы, мистер, насколько я понимаю, не женаты?

– Нет.

– Только люди неженатые могут позволить себе над этим шутить, ибо не знают, какая беда их ждет!

– Я надеюсь, ваша жена… – осторожно начал Пуаро.

– Жива – и здорова на удивление.

Энгес, по-моему, не слишком этому радовался. Похвалив его за отменный порядок в саду, мы распрощались.

Глава 21

Аптекарь, сиделка, доктор

Жестянка с гербицидом[59] вызвала у меня в голове новый поток мыслей. Это был первый предмет, который вызвал у меня подозрение. Любознательность Чарлза, явное удивление садовника, когда он увидел, что банка почти пуста, – все вроде сходилось.

Пуаро, как обычно всячески охлаждая мой пыл, держался весьма уклончиво.

– Даже если часть гербицида исчезла, Гастингс, это еще не доказательство того, что его взял Чарлз.

– Но он так настойчиво расспрашивал садовника.

– Не очень-то умно с его стороны, если он решил отсыпать часть себе.

И продолжал:

– Если вас попросят назвать какой-нибудь яд, что сразу придет вам в голову?

– Мышьяк.

– Конечно. Теперь вы понимаете, почему Чарлз сделал такую заметную паузу перед словом «стрихнин», когда разговаривал с нами сегодня?

– Вы хотите сказать…

– Он собирался сказать «не подсыпал мышьяк», но вовремя остановился.

– А почему он остановился? – спросил я.

– Вот именно – почему? Могу признаться, Гастингс, что именно это «почему» и заставило меня пройти в сад, я искал химикат, подходящий по составу.

– И вы его нашли?

– И я его нашел.

Я покачал головой.

– Прямо скажем, для молодого Чарлза ситуация складывается не лучшим образом. Вы долго обсуждали с Элен болезнь старой мисс Аранделл. Симптомы этой болезни напоминают отравление мышьяком?

Пуаро потер нос.

– Трудно сказать. У нее болел живот, была рвота.

– Вот-вот – это оно и есть!

– Гм, я не настолько уверен.

– А какой еще яд дает подобную картину?

– Eh bien, такую картину дает скорее не яд, а заболевание печени и, как следствие этого, смерть.

– О Пуаро, – вскричал я, – это не может быть естественной смертью. Это убийство!

– O la la, мы с вами, кажется, поменялись ролями.

Он повернулся и вошел в аптеку. Подробно обсудив с аптекарем собственные недуги, Пуаро купил маленькую коробочку лепешек, помогающих при несварении желудка. Затем, когда покупку завернули и он уже собрался уходить, его внимание было привлечено красивой упаковкой с капсулами доктора Лофбэрроу.

– Да-да, это отличное средство для печеночников. – Аптекарь был человеком средних лет и, видимо, большой любитель поговорить. – Исключительно эффективное.

– Помнится, ими пользовалась мисс Аранделл. Мисс Эмили Аранделл.

– Совершенно верно, сэр. Мисс Аранделл из «Литлгрин-хауса». Замечательная дама старой закваски. Я лично ее обслуживал.

– Она покупала много патентованных средств?

– Как правило, нет, сэр. Меньше, чем другие пожилые дамы. Вот, например, мисс Лоусон, ее компаньонка, которой достались все ее деньги…

Пуаро кивнул.

– Та скупала все подряд. Пилюли, лепешки, таблетки от расстройства кишечника, желудочные микстуры, микстуры для очищения крови. Она с таким удовольствием разглядывала эти бутылочки. – Он грустно улыбнулся. – Побольше бы таких покупателей. Сейчас стали менее охотно покупать лекарства. Правда, повысился спрос на туалетные принадлежности.

– Мисс Аранделл регулярно покупала эти капсулы?

– Да, она принимала их в течение трех месяцев, до самой смерти.

– К вам как-то заходил ее родственник, некий доктор Таниос, чтобы заказать лекарство?

– Да, конечно, тот грек, что женился на племяннице мисс Аранделл. Очень любопытный составчик был у этого лекарства. Я в жизни не слыхал о такой микстуре.

Аптекарь говорил об этом снадобье с таким азартом, с каким ботаник описывает впервые увиденное растение.

– Совсем другое настроение, сэр, когда тебе заказывают что-нибудь новенькое. Я помню этот рецепт – очень интересное сочетание компонентов. И неудивительно, джентльмен ведь все-таки доктор. Очень славный человек, приятно было иметь с ним дело.