Тёмные всадники - Тифен Сиовель

Кассандра присутствовала на мессе вместе со своей семьей. Выходя со службы, Брисеида отметила, как осторожно Энндал обходил величественные центральные колонны, чтобы не столкнуться с ней.

– А я говорила, что он влюблен, – прошептала Лиз, проходя мимо. – Влюблен и застенчив. Мы должны что-то с этим сделать, мы не можем оставить его в таком состоянии. Жди меня здесь.

Лиз едва успела покинуть площадку, как перед Брисеидой возникла молодая девушка во впечатляющем головном уборе с двойными рогами, лицо ее было скрыто вуалью.

– Госпожа, можно вас на минутку? – Она не дала ей ответить. – Вы член свиты рыцаря Ордена Дракона, Энндалора д’Имбера, не так ли? Правда ли, что вчера он весь день просидел взаперти в своих покоях, потому что безумно влюблен в одну даму?

– Я…

– Правда ли, что он пересекал моря и сражался со злыми русалками на краю света в поисках Грааля, благодаря которому он мог испытать настоящую любовь? Вот почему он такой молчун, не так ли? Именно поиски Грааля, долгие и благочестивые поиски, наполнили его мудростью. Все видели его на похоронах месье де Курносака.

– Я…

– А правда ли, что он думает, что наконец-то нашел Грааль в Каркасоне, и поэтому приехал? Такой благородный человек, как он, не стал бы сражаться с вуивром за деньги. Его в основном интересует замок Ольхового короля, не так ли? Правда ли, что дама, которая является предметом его желаний, находится в этот самый момент в Каркасоне и что она не знает о его любви? И что именно поэтому он остается в заточении? О, это так романтично!

Из сияющих глаз девушки чуть искры не полетели. Брисеида не могла не улыбнуться:

– Откуда вам это известно?

– Да все об этом говорят! О, так это правда!

– Нет, я…

– Некоторые говорят, что эта дама – Кассандра Эбрар, потому что он принял от нее подарок, но я не могу в это поверить. Она слишком властная и мужественная для него. Ему нужен нежный компаньон с ласковым сердцем. Госпожа Перон утверждает, что именно ей повезло, ибо он смотрел на нее во время похорон. Она принимает свои мечты за реальность, но она на самом деле уродлива. Правда ли, что один взгляд истинной любви избавит его от порчи, и тогда ему больше не понадобится Святой Гааль, чтобы открыть ей свое сердце?

– Какой порчи?

– Той, которую наложила на него мерзкая ведьма, до того как он встретил свою возлюбленную.

– Ну… Приходите сегодня днем, – ответила Брисеида, застигнутая врасплох, – он сам вам все расскажет.

– Какая замечательная идея! Да пребудет с вами Господь, милая госпожа.

– Милая госпожа, могу я вас украсть? – спросила Лиз, схватив Брисеиду за руку. – У нас срочное дело.

– Я сказала остальным, что нас ждет девчачья прогулка, – сказала она Брисеиде, уводя ее с площади. – Энндал уже отправился на встречу с первыми свидетелями. Все они идут в богадельню; нам нужно использовать это время, чтобы добраться до Кассандры незамеченными. Я слышала, как она сказала, что собирается домой. Мы объясним ей ситуацию.

– Какую ситуацию?

– Болезненная застенчивость никому не идет на пользу. Ты понимаешь, что он просто отпустил ее, не сказав ни слова? Даже не поздоровался? Нам придется выступить в роли свах.

– Что?

– Я не знаю, сможем ли мы спасти целую эпоху от злой Цитадели и ее химер, но если мы можем сделать жизнь одного человека намного лучше, то стоит попробовать, верно? Кассандра нас поймет, женщины пятнадцатого века могут любить не хуже, чем женщины тридцать пятого века. История не меняется – мужчины не в состоянии разобраться со своими чувствами.

– Энндал все равно останется в богадельне. Торопливость не принесет нам ничего хорошего, и мы пропустим начало историй, – протестовала Брисеида, но все же позволила увести себя в сторону нижнего города. – И мы не знаем, где ее искать!

– Она вернулась в дом отца, чтобы прийти в себя. Мы говорили тебе вчера вечером, но, очевидно, ты не слушала. Хватит пятерых из нас, чтобы запомнить истории, которые им расскажут. И если они такие же правдивые, как у той милой леди, мы не много потеряем.

Брисеида не была уверена, что согласна с последним пунктом. Но надо сказать, что проникновение в уютную атмосферу дома семьи Эбрар было для нее соблазнительным. И Лиз, как никогда, умела отлично отыгрывать, когда она верила в свою теорию.

Большой белокаменный особняк стоял на углу широкой грязной улицы. Лиз схватила молоточек, находившийся в пасти бронзового льва, прикрепленного к внушительной входной двери, подняла его и замерла:

– Во-первых, нужно наблюдать. Когда мы войдем внутрь, позволь мне говорить. И пока мы с ней разговариваем, следи за знаками.

– Какими знаками?

– Легкое беспокойство, блеск в глазах, нервное постукивание пальцами. Нужно ей ли время от времени перевести дух. Особенно если она носит корсет.

– Как я узнаю, носит ли она корсет?

– Это же очевидно, ты…

– Кого вы хотите увидеть на этот раз, буревестница? Лепрекона?

Теобальд, улыбаясь, склонился к ним, сидя на подоконнике большого окна второго этажа с роскошным ромбовидным стеклом.

– Здравствуй, Теобальд, мы пришли к твоей сестре, – любезно ответила Лиз.

– Правильно, – признал Теобальд, – ее легче всего найти.

Затем он исчез в проеме окна и вновь появился через несколько мгновений на крыльце:

– Добро пожаловать, Кассандра примет вас.

Он широко распахнул дверь и поклонился, пропуская их вперед как истинный джентльмен. Брисеида могла бы забыть тот дискомфорт, с которым сопровождалась их поездка всего два дня назад, если бы не его оценивающий прищур и коллекция колец и украшений, вычурных даже для того времени.

Теобальд повел их прямо на второй этаж, тяжело ступая ногой на каждую скрипучую ступеньку, как ребенок, которому нравится прыгать в лужу. Он без предупреждения вошел в комнату с низким потолком и кроватью с балдахином, покрытой зелеными вышитыми драпировками. Кассандра сидела у постели матери вместе с отцом Нарцисом. По другую сторону кровати инквизитор Асемар с окровавленным скальпелем в руке собирал длинную красную струйку с руки своего пациента в глиняный таз. Жена лейтенанта, устремив глаза в потолок, с белым как снег лицом была похожа на фарфоровую куклу, которая вот-вот разобьется.

Лиз обернулась, прикрыв рот рукой, лицо ее было почти таким же белым, как у леди Эбрар.

– Господи, простите нас за вторжение…

– Теобальд! – прорычала Кассандра вполголоса. – У тебя совсем нет совести?

И поскольку Теобальд не терял своей озорной улыбки, Кассандра поднялась со своего кресла, чтобы поприветствовать неожиданных гостей.

– Это я прошу прощения, – сказала она, велев им следовать за ней в главную комнату на первом этаже, оставив Теобальда с матерью. – Вам не стоило такое видеть.

– Вашей маме нездоровится?

– Она была очень расстроена событиями последних нескольких дней. Но наша мать всегда была ранимой. Кровопускание должно вывести черную желчь и улучшить ее настроение. Немного вина?

– А вот у вас, похоже, все в порядке, – заметила Лиз, наблюдая за лицом Кассандры, наливающей вино в свой кубок.

Рука Кассандры слегка дрогнула, и вино пролилось на платье Лиз. Кассандра поставила кувшин на место, не заметив этого.

– Так вот что вам сказали в городе? – сказала она дрожащим голосом. – Госпожа Кассандра де Курносак очень быстро оправилась от своего горя! И она осмеливается демонстрировать свое крепкое здоровье! У нее нет сердца! Ее собственная мать страдает больше, чем она! Это то, что вы слышали, не так ли? Да, я взяла себя в руки и уже уверенно иду вперед, но