Путеводная звезда (СИ) - Орлова Тата

      Мысли об Андрее сменились другими. Дочь…. Муж…. Иван заходил, чтобы сказать о вестнике, которого отправил графу Горину. Обещал утром порадовать новостями….

      Это если порадовать, а если…. Думать об этом было страшно, а не думать не получалось.

      А еще шорохи и звуки. На тех постоялых дворах, где останавливались по пути, они не тревожили, здесь же заставляли сжиматься сердца, хватали за горло, не давая дышать.

      Не успела задремать, а тут уже и утро. И хотя ставни были закрыты плотно, а все равно не ошибиться. Шаги в коридоре, разговоры…. Доносилось приглушенно, но в том состоянии, когда настороже, слышались отчетливо.

      Поворочавшись еще немного – с Иваном на день особо ни о чем не договаривались, все-таки поднялась. Умылась, согрев осколком кристалла немного воды. С вечера использовала его не весь, помня, насколько дорогим было это удовольствие.

      Только успела одеться, как в дверь осторожно не то, чтобы постучались, скорее, поскреблись.

      Мягко ступая, подошла ближе….

      - Елена, это я….

      Удивлять, как он угадал мое присутствие, я не стала, просто повернула ключ в замке и отошла.

      - Не хотел будить, - вроде как, извиняясь, произнес Иван, закрывая за собой дверь. – Совсем не спала… - укоризненно качнул головой, окинув меня внимательным взглядом.

      - Привыкну, - коротко отозвалась я, возвращаюсь к креслу, рядом с которым стояли сапоги. Хоть и в платье, но туфли я решила оставить для другого случая. – Я смогу посмотреть город? – присев, приподняла подол юбки. – Это не опасно?

      - По свету – нет, - он прошел мимо меня, остановился у стола.

      Ставни я открыла, а вот окно не стала. Небо была ясным, но я обратила внимание, как зябко кутались в шали, проходившие по площади женщины.

      - Алексей Степанович написал, что у них все в порядке, - не оглянувшись, произнес Иван. – Аленка здорова, кушает хорошо. Просил передать, чтобы за дочь ты не волновалась.

      - Вряд ли это возможно, - честно ответила я. – Я не понимала, каково это – такая разлука.

      Обувшись, встала:

      - А как Владислав?

      - Там тоже все спокойно. Но его ищут. Тебя – тоже. – Лгать и он не стал.

      - Люсинда меня узнала, - вздохнув, тихо призналась я. Когда он резко развернулся, глядя на меня не с тревогой… с легким сожалением, чуть смутившись, продолжила: - У князя Изверева был мой портрет. Она случайно увидела.

      Несколько мгновений мы смотрели друг на друга…. Я ожидала укоризны – та история с моей влюбленностью сейчас могла иметь серьезные последствия, но облегчение на его лице было слишком явным, чтобы ошибиться в нем.

      - Это – ничего, - с улыбкой успокоил он меня. – Это даже к лучшему. А с Люськой я поговорю. Она хоть и молодая, но не глупая.

      - Она же горянка? – не пропустив сказанного им, уточнила я. – А на нашем языке говорит чисто, без акцента.

      - Так родилась в Ланзири, - вздохнул Иван. – И за нашим замужем была, пока не овдовела.

      - Так она… - я замолчала, не в силах подобрать слова. Вдова. Потеряла ребенка….

      - Это совершенно другой мир, - Иван подошел ко мне. Я думала, попытается утешить, но он лишь качнул головой: - Одновременно и проще, и сложнее. Здесь привыкли к смерти, но при этом умеют радоваться жизни. Полгода, год и она будет греть другую постель, и носить другого ребенка. – Он чуть помедлил и… добавил: - Или погибнет во время очередного набега. От своих же и погибнет.

      - Страшные вещи ты говоришь, - тихо выдохнула я. Вздрогнула… колотило, но не от холода, от того, что творилось внутри.

      - Не такие уж и страшные, - он пожал плечом. – Пойдем завтракать, да я загляну к старым знакомым. Послушаю, что говорят, сам поспрашиваю.

      О том, что могу стать ширмой для поиска, который будет вести Иван, я подумала еще во время отъезда из имения графа Горина. Подумала и согласилась, что так, возможно, даже лучше.

      Теперь же еще раз утвердилась в сложившемся у меня мнении. Неважно, кто найдет Георгия. Главное, чтобы он был найден….

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

      Живым!

      Ланзири растянулся вдоль дороги, разделявшей его надвое. Ну, или вдоль реки, которая каждую весну вплотную подбиралась к жилью.

      Начинался в низине и взбирался ступенями навверх, используя, чтобы закрепиться, любую мало-мальски ровную площадку.

      Дома – каменные. В центральной части – добротные, два-три этажа не редкость. У въезда в город и по склону – попроще, много мазанок.

      Гарнизон стоял у подножия горы, укрытый от сильных ветров. Но об этом я только знала, с того места, где сейчас стояла, не видны были даже стены.

      Наш завтрак с Иваном оказался очень коротким. Он торопился, хоть и пытался не показывать этого, но я замечала сдерживаемую порывистость, уже привыкнув к мягким, очень экономным движениям. Да и я лишь слегка утолила голод, предполагая позавтракать совершенно в другом месте.

      - Елена?

      Я оглянулась на голос, тут же улыбнувшись неслышно подошедшему ко мне Макару:

      - Милости Заступницы, - протянула ему руку, смутилась.

      Рукопожатие вроде как не пристало, даже в роли дочери Ивана я оставалась дворянкой, а ожидать, что коснется губами запястья, не соответствовало уже его статусу и выглядело едва ли не провокацией.

      Да только кузнец мои затруднения словно и не заметил. Легко поцеловал, обдав дыханием кожу над короткой перчаткой и вызвав вполне понятный озноб. Внимание…. Внимание мужчины, который не вызывал отторжения.

      - Вы ведь в гарнизон? – поторопилась я задать вопрос, сминая неловкость.

      - Да. У меня рекомендательное письмо к генералу Резину. – Он замолчал, глядя на спускавшуюся вниз дорогу. Та же простая одежда, в которой был в дороге. Заправленные в высокие сапоги темные брюки, рубашка-косоворотка, затянутая широким поясом. Голова не покрыта… сырой ветер был ему нипочём. – Хочу как можно скорее решить вопрос. Руки соскучились… по работе.

      - Понимаю, - кивнула я, все еще улыбаясь, но уже натужно. Эти три дня сделали нас ближе, но теперь вновь разводили в разные стороны.

      Для меня так казалось лучше – Макар был хорошим человеком, оскорблять его ложью совершенно не хотелось.

      - А вы? – он все-таки чуть замялся, выдавая свое волнение. – Иван разве не с вами?

      - Нет! – чуть поспешно ответила я. – Он встречается со своими старыми друзьями. А я… А мне… - я медленно выдохнула. – Я решила посмотреть город. Отец позволил, - для чего-то добавила я, пытаясь придать своим словам весомость.

      - А если я попрошу вас проводить меня?

      Он не настаивал, спрашивал осторожно, но в глазах застыла мольба….

      В Ланзири мы с Иваном собирались задержаться на два-три дня, отправившись затем в Киржич, находившийся у самой границы.

      Два-три дня… к тем, что мы были знакомы….

      - Если только до торговой площади, - предложила я компромиссный вариант.

      Впрочем, таким ли компромиссным он был? Оставаться одной в незнакомом городе я откровенно побаивалась.

      Вместо ответа Макар жестом указал на дорогу, полого спускавшуюся вниз.

      Мы прошли уже какое-то время, прежде чем я заметила, прерывая молчание:

      - Ланзири не похож на другие города.

      - Много камня и очень мало деревьев, - внес Макар свою лепту в разговор. – К тому же сказывается близость Ритолии. Когда-то это были их территории.

      Я поняла, о чем он сказал. Прошлая война, точку в которой поставили граф Суворов, выдав свою дочь Екатерину за одного из сыновей рода Лазариди. Сейчас его возглавлял князь Алихан. Тот самый, которому Георгий должен был отвезти документы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

      - И где находилась граница? – спросила я, чтобы пауза не оказалась слишком долгой.

      - Если вы помните, вчера днем мы проезжали мост, - охотно откликнулся Макар. Голос низкий, но не гулкий, а чуть приглушенный, как будто он сдерживал рвущуюся из груди силу. – Та река и делила Ритолию и Вероссию. А эти земли принадлежали князю Лазариди, став отступными за мир. Само селение тогда было небольшим, сейчас его называют Старым городом.