Второстепенный: Плата (СИ) - Нельсон Ирина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Они могут начать альтернативные разработки.
- Могут, – согласился Златовлас. – Но для отладки всех процессов производства им понадобится время. Десяти лет будет недостаточно, чтобы полностью отказаться от магокристаллов. На них завязано слишком многое. Если мы сейчас перекроем поставки, люди моментально скатятся в средневековье. А учитывая, что Гольфстрим без Циклогенератора сам не нагреется, то холод, голод и болезни быстро заставят людей вспомнить добро. Простым человеческим обывателям нужны тепло, сытость и лёгкая работа, а не голодная независимость. В конце концов, мы просим не так уж и много: всего лишь держать наш общий дом в чистоте, жить в мире и не поклоняться Яхве. Проблемы только с его поклонниками. И буддисты, и индуисты, и прочие отчего-то с нами замечательно ужились. Думаю, тот же Китай или Индия первыми пойдут давить Сопротивление, стоит лишь обрисовать перспективы.
Корион согласно хмыкнул. Владыка был мудр и решителен. Как, впрочем, всегда.
Всё-таки им его очень недоставало, их Златовласа.
Глава 13. Люди
Корион надеялся, что эльты успеют раньше людей, но увы. Спустя всего каких-то десять минут из города приехали электромобили скорой помощи и полиции. Люди подошли к ограде, открыли калитку и… встали. Корион почему-то даже не удивился.
Он приоткрыл окно и прислушался.
- Что такое? – недовольно спросила молодая, не старше двадцати пяти, женщина в жилете фельдшера.
Полицейский переступил с ноги на ногу, с недоумением воззрился на землю перед собой, для верности повёл руками в воздухе. В воздухе полыхнули радужные разводы, но люди явно этого не увидели.
- Я не могу, – признался он и отступил.
- Как это – не можешь? – рассердилась фельдшер и уверенно отодвинула его в сторону. – Там же нет ни… – она сделала два шага, упёрлась в невидимую границу и, встав как вкопанная, закончила: – …чего. Чего?!
Она сделала шаг в одну сторону, в другую, назад, а вот вперёд – вновь не получилось. Корион глотнул горячий кофе. Настроение с каждой новой попыткой шагнуть за ограду всё улучшалось. Даже озноб от магического истощения пропал. Уж больно было забавным выражение дикой озадаченности на её лице. Он бы вечность наслаждался этим. Но дети уже выпили свой успокаивающий чай и уснули вповалку на диване. Разбудить истощённых тяжёлым днём ребят? Корион был жесток, но не настолько.
Он вышел из дома как раз в тот момент, когда женщина набрала воздух в грудь и открыла рот:
- Эй, там!..
- Не орите, -– вкрадчиво прошелестел Корион, прикрыл за собой дверь и с каким-то даже немного хулиганским настроением отпил кофе. Сочетание морозного воздуха и густого аромата показалось особенно прекрасным. – Дети только уснули.
- Ам… эм… – при его появлении люди замялись, притихли, даже несколько стушевались. – С ними всё хорошо?
- Если не считать, что семнадцатилетний Джордж весьма эффектно покончил с собой, попытавшись забрать заодно меня и шестилетнюю кузину, то всё прекрасно, – ответил Корион. – Кроме Джорджа, все живы и здоровы. Конечно, я молчу об их психике. Я давно заметил, что у людей она хрупкая.
Люди снова переступили с ноги на ногу. Корион не двинулся с места, насмешливо наблюдая за ними.
- Может быть, вы всё-таки нас впустите? – не выдержала женщина.
- Увы, пока вы настроены против меня, я бессилен и абсолютно безволен делать что-либо.
- Мы ничего против вас не имеем!
- Вы нагло врёте, мисс…
- Миссис!
- Мне всё равно. Вы ни шагу не ступите к моему дому. Детей, а это мои племянники, отсюда заберут только Ховы. Никому другому я их не отдам, – отрезал Корион и скрестил руки на груди.
Фельдшер задохнулась, надулась от возмущения, отчего сразу стала похожа на гусыню.
- Но…
- Я вас понял, мистер Хов, – недовольно сказал полицейский. – Мы так и скажем вашей родне. Той её части, что осталась в живых. Между прочим, ваша племянница Роза попала в больницу с сердечным приступом. Возможно, она не доживёт до утра.
Корион и бровью не повёл.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})- Какая чудесная новость. Надеюсь, прочей родни осталось достаточно. Эти дети вырастут в людей со всеми их недостатками. А я отнюдь не питаю к человеческому роду тёплых чувств и не без причин, – он многозначительно покосился в сторону моста, на котором в лужицах горючего темнели битые бутылки. – Эльтам не пришло бы в голову бросаться в горстку детей подобным. А если бы кто-то до такой степени сошёл с ума, то никогда бы не смог собрать такую толпу. Его бы сразу убрали.
На щеках у полицейского появились пятна румянца. Его семья явно жила здесь не первое поколение. Он наверняка ещё мальчишкой получал от Кориона искры в зад за то, что в компании таких же любопытных пацанов лазил по заводским руинам. И слушал невероятно мерзкую и кровожадную лекцию о последствиях такого необдуманного поступка, произнесённую точно таким же тоном.
- Мы уже их остановили, – выдавил он. – Все зачинщики и участники схвачены. Вы… Мы… благодарим вас за сдержанность, мистер Хов. Простите, что опоздали.
Он произносил извинения с таким видом, словно каждый звук царапал ему горло. Корион царственно кивнул.
- В таком случае прошу поторопиться на место службы. Через пять минут сюда прибудут мои братья и сёстры. Полагаю, вы не захотите быть свидетелями их… неудовольствия.
- Да. Это точно... – полицейский неловко потеребил значок на груди, явно провалившись в детство – больно характерное виноватое выражение наползло на обветренное лицо.
- Не будь здесь вас, подобного бы не случилось! – не выдержала женщина. – Эти семьи пострадали из-за вашего с ними родства! Я требую показать детей! Ещё неизвестно, что вы с ними сделали из этих ваших благих побуждений!
Полицейский посмотрел на неё и сокрушённо вздохнул. Он был старше работницы скорой, этой вчерашней студентки, лет на пятнадцать и знал о жизни побольше неё.
- Простите, лорд Хов, она переехала сюда недавно…
На смену обращения фельдшер не обратила ни малейшего внимания. Её понесло.
- Шли бы вы к себе в волшебные холмы. А то оттяпали четверть города и сидите тут, как собака на сене. Ни себе, ни людям! – она обвела рукой разрушенные дома. – Столько домов пропало! Здесь могли бы такие коттеджи стоять! А вы развели здесь непонятно что и смотрите на всех свысока, как на дерьмо! Неудивительно, что вас хотят прогнать. Что вы вообще здесь делаете?
- О, милочка, я здесь как раз о людях и забочусь, – ядовито прошипел Корион и ткнул рукой в сторону трубы. – До Мировой войны здесь производили краски. Зелёный цвет давал мышьяк, красный – карбид ртути. Ни о каких средствах защиты и переработке отходов тогда не знали. Я купил эту землю ядовитой до последнего одуванчика. Как вы думаете, почему сегодня здесь много рыбы и крольчатины, которыми так славится Тенбрук? И почему из этой реки теперь можно пить? О, конечно, я бы не справился один. Очищение почвы и земли – совместный проект моих учеников. Я же по большей части работал над нейтрализаторами и обезболивающими, знаете, из-за ранения в ногу, которое получил из-за двенадцатилетней человеческой диверсантки. Как забавно, что часть этих обезболивающих сейчас у вас в сумке лежит, не так ли?
Фельдшер захлопнула рот и растерянно заморгала.
- Эм…
Полицейский склонил голову.
- Простите, лорд Хов, мы вас больше не побеспокоим, – он подцепил оцепеневшую женщину за локоть и потащил к электромобилям. – Ты что, совсем ничего у людей не спрашиваешь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})- Он же соврал, да? – обалдело бормотала та. – Эльты же спокойно врут людям, мы ведь не чувствуем ложь, как они…
- Если не заткнёшься, я тебя лично в прадедову рубашку заверну, – зловещим шёпотом пообещал полицейский, – крашеную в ту самую мышьяковую зелень! Запомни, дура, лорд Хов хоть и сволочь, но он наша сволочь! Он к нам без нужды не лезет, мы к нему без нужды не лезем – все довольны и счастливы. Двигай отсюда, пока он терпение не потерял.
