Приворот, да не тот - Алекс Найт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эмилия
Вручение должно было начаться в скором времени. Но атмосфера праздника меня не коснулась. Я оглядывала толпу скучающим взглядом, здоровалась со знакомыми, временами отвечая на комментарии Беттильд.
– Что же ты не в брюках, Мили? – наглец Лука на мгновение притянул меня за талию, подойдя ко мне со спины.
Зло одернув юбку, я отпрянула от него. Что он себе позволяет? Совсем стыд потерял. Но гневная речь так и не была произнесена, мой взгляд вдруг выхватил руки Луки, точнее, характерную пигментацию синим цветом в районе ногтей. Смерив Луку строгим взглядом, я отвернулась, а мысли мои все возвращались к его рукам. Ведь так может окрашивать крушина. Мне запомнилось это свойство потому, что профессор Лейтен почти неделю ходил с такими руками. На мое любопытство он пояснил причины и даже кратко рассказал о крушине. Она не используется в обычных ритуалах, лишь в ритуалах некромантов. С крушиной работают только боевики, чтобы они понимали, что такое магия смерти, ведь некромантия запрещена.
– Ох уж этот Лука, – фыркнула Беттильд. – Что только Вероника в нем находила? А кто-то говорит, она выпрыгнула из окна из-за несчастной любви. К нему? Очень в этом сомневаюсь.
– Вероника? Вероника фон Вейтшальд?
– Да, она, – подтвердила Беттильд. – Однажды я застала их объятия.
Надо же, я не знала, что бедняжка Вероника встречалась с Лукой. Да и как она решилась? Он же даже не аристократ. Насколько помню, она вышла замуж, но потом разбилась насмерть, выпав из окна. Большинство считает, что она сама выбросилась. Но Вероника не производила впечатления неуравновешенной девушки, хотя не так уж я ее и хорошо знала, она была на два курса старше меня.
– Знаешь, а ведь с крушиной пришли еще ягоды Глума и безвременника, – пробормотала я, вновь возвращаясь к своим мыслям.
Ведь потому руки умершего профессора и были синими, он принимал партию ингредиентов, в котором пришла крушина. Безвременник с дурман-травой используется для зелья, подавляющего волю, если, конечно, использовать еще побеги агниса, тоже редкого и дорогого ингредиента. А вот другие пропавшие травы как раз нужны для ритуала некромантии, если задуматься.
– Не расслышала.
– Мне надо кое-что проверить.
Помня предупреждение Дезмонда, я отправилась на его поиски, но так и не отыскав его в зале, решила поискать в лаборатории. Быстро покинув бальный зал, я отправилась к лестнице.
– Эмилия! Куда ты так бежишь? – Беттильд нагнала меня на лестничной площадке. Зачем вообще решила догонять? – Там уже начинается, пошли обратно.
– Я недолго, Беттильд, – обернулась к подруге, злясь на нее за проявление любопытства. Тут в двери, ведущие на лестницу, вбежал Лука.
– Куда-то спешишь, Мили? – его взгляд пугал, светилось в нем что-то темное и предвкушающее. Ответить я не успела. Он вдруг бросил что-то в меня. Я подалась назад, закрывая лицо. В нос ударил резкий запах безвременника.
***
Я проснулась от холода. Тело било дрожью, я попыталась обнять себя, но не вышло. Руки оказались связаны за спиной, как и ноги. Мышцы затекли и нещадно болели. До обоняния доносились запахи плесени и сырости. В помещении царила полутьма, слышались звуки капель, падающих с высоты. Я завозилась, пытаясь приподняться. И мне как-то даже удалось сесть, хотя я ощущала невероятную усталость. Из меня будто тянули силы. А потом я осознала, что так оно и есть. Я лежала у одной из граней магической пентаграммы, вычерченной на полу. У других четырех граней лежало еще четыре девушки. Но они не подавали признаков жизни. Беттильд лежала ближе ко мне. А лица остальных были скрыты волосами и теменью.
Пентаграмма не давала колдовать, и мне кое-как удалось перекатиться за ее линии. Голова закружилась от резкой смены положения, к горлу подкатила тошнота. Как только я оказалась за пределами магических линий, сразу стало легче: из меня больше не тянули магию. Но прошло не меньше получаса, прежде чем я вновь смогла приподняться. Голова все еще гудела после потери сил, но мне удалось набросить на веревки заклинание тлена. Руки и ноги почти не слушали, я долго сидела на холодном полу и разминала затекшие мышцы. Из глаз текли слезы, я не понимала, что происходит. Боялась, что Лука в любой момент может вернуться, а я не могу пошевелить даже пальцем, чтобы попытаться спастись.
Когда подвижность вернулась, я уже могла начать колдовать. Нарушать пентаграмму я не решилась. Этот рисунок явно из раздела некромантии, и еще неизвестно, сколько сил вобрали в себя письмена. Но мне удалось вытянуть девушек из круга с помощью левитации. Они все еще пребывали в бессознательном состоянии, и было неизвестно, когда очнутся. Оказаться одной в такой ситуации было жутко, я ежесекундно стирала слезы с щек. Меня все еще трясло от холода, но я не решалась колдовать больше необходимого, ведь пентаграмма значительно опустошила мой резерв. Тогда я решилась осмотреть помещение, чтобы знать, куда бежать в случае опасности. Из этой комнаты вела дверь в другую, более просторную. Половина помещения была отделена пологом. Голова все еще болела, мне с трудом удалось лучше присмотреться к плетению. Оно не пропускало наружу и обогревало. В части помещения за пологом на полу валялись лежанки, был установлен стол со стульями.
– Эмилия? – одна из лежанок зашевелилась. Я сначала не заметила девушку, лежащую под грудой одеял.
– Тейна? – от изумления я подскочила к самому пологу.
