Дневник черной смерти - Энн Бенсон

— Вы меня неправильно поняли, леди. Конечно, сломать печать можно, но если нельзя прочесть сообщение, то не стоит и трудиться.

Кэт резко встала.

— Хватит говорить загадками, сэр! Это вовсе не забавно.

Она бросила взгляд в сторону охранников. Они заметили внезапное движение и теперь не спускали с нее глаз.

— Пожалуйста. — Чосер протянул ей руку. — В мои намерения не входило сбить с толку или огорчить вас. Пожалуйста, сядьте.

Она подчинилась, все еще с выражением сомнения на лице.

— Если сообщение будет в некотором роде зашифровано, то никто не сможет прочесть его.

— В том числе и père, разве что мы каким-то волшебным образом отсюда вставим в его голову ключ к этому шифру.

Чосер улыбнулся.

— В этом нет необходимости. Он уже у него в голове.

Глава 12

Свинью убили в сарае, одним точным выстрелом в голову. Джейни вскрыла ее, нашла поджелудочную железу, положила испускающий пар орган в металлическую кастрюлю и закрыла крышкой. Осторожно ступая, она пронесла ее через весь дом в лабораторию. После этого Кристина буквально поселилась там, делая краткие перерывы лишь для того, чтобы перекусить.

И когда туда — предположительно, чтобы узнать, как идут дела, — заглядывал Эван Дунбар.

Остаток дня все, включая гостей, разделывали то, что осталось от свиньи. Лейни Дунбар решила остаться с отцом больной девочки. Ее сына, чье неравнодушие к Кристине бросалось в глаза, тоже не пришлось уговаривать побыть здесь еще. Остальные, понимая, что дома о них беспокоятся, следующим утром пораньше уехали, еще раз подтвердив новым друзьям свое обещание насчет свиньи и прося оставшихся надолго не задерживаться. Все понимали, что им предстоит трудный путь, где всякое может случиться, и долгие объяснения по возвращении домой.

Отец не отходил от постели дочери, и Лейни Дунбар оставалось проводить время в компании хозяев, то есть фактически Джейни, поскольку Кристина не вылезала из лаборатории, а Кэролайн, как обычно, занималась с детьми. Когда ее товарищи отбыли, Лейни вышла на кухню, где Джейни укладывала мясо в большую металлическую кастрюлю.

— Жаль, что они не остались на обед, — вздохнула Джейни. — Сегодня у нас особый случай — свинина.

— И завтра, и послезавтра тоже, и так далее, — со смешком ответила Лейни. — Лично я предпочла бы вонзить зубы в большой кусок лососины.

— С лимончиком, — мечтательно добавила Джейни. — Может, кому-то поблизости придет в голову разводить лососей, и вдобавок эти люди будут настроены дружелюбно.

— Неплохо бы… Послушайте, я давно хотела сказать вам, да все не было случая. По-моему, то, что вы делаете, потрясающе. Не могу передать, как мы ценим это.

— На самом деле это все Кристина, но разве мы не должны держаться вместе в нашем прекрасном новом мире?

Открыв дверцу духовки, Джейни поставила в нее кастрюлю с мясом, подвигала туда-сюда вьюшку и проверила, достаточно ли дров.

— Эта штука у вас работает? — Лейни кивнула на дымоход. — Я никакого дыма снаружи не видела.

— Зимой мы отводим горячий воздух в подвал, чтобы было теплее. Том встроил в трубу газоочиститель.

— Отличная идея.

— Да, мой муж из тех, у кого ничего не пропадает зря. Однако отскребать этот газоочиститель… бр-р-р. Нужно будет непременно установить там фильтры.

— У вас гораздо больше всякой техники, чем у нас. Лаборатория… я не видела ничего подобного с тех пор, как… — Лейни помолчала. — Это невероятно — что вы можете просто взять и изготовить инсулин.

— Может быть, нам удастся изготовить инсулин. Нет никаких гарантий, что у нас получится. Но если это вообще возможно, Кристина сделает. Эта девушка необыкновенно одаренный специалист. — Джейни прислонилась к стене и скрестила на груди руки. — Надеюсь, я достаточно ясно дала понять, еще в самом начале, что никаких гарантий нет. Если ей и удастся изготовить инсулин, может оказаться уже слишком поздно. Того, что мы получим, хватит на несколько недель, но девочке ведь надо вводить его регулярно всю оставшуюся жизнь. Некоторое время назад я заходила к ней: она очень, очень плоха. И лучше ей не станет, пока мы не сделаем инъекцию.

— У вас есть шприцы и все остальное?

— Да.

— Сколько инсулина можно получить из одной свиньи? — задумчиво спросила Лейни. — Это не очень здорово — без конца убивать их.

— Не знаю. Но Кристина уже высказала идею превратить клетки этой свиньи в маленькие «фабрики», с помощью каких-то вирусов.

Лейни замерла.

— И у вас есть эти вирусы?

— Вы удивитесь, сколько всего, оказывается, можно найти у себя под ногами.

— Может, и нет.

— Послушайте, мясо будет запекаться какое-то время, — сказала Джейни, — а мне нужно сходить на нашу электростанцию и проверить, все ли там в порядке. Обычно это делает Том, но сегодня он… ну, немного занят. — Она улыбнулась. — Не хотите прогуляться?

— С удовольствием.

— Хорошо. Надевайте куртку; снаружи ветрено. Я только сбегаю взглянуть на свою пациентку и пойдем.

Джейни быстро вернулась.

— Все еще никаких изменений.

— И то хорошо. — Лейни сделала жест в сторону лука на правом плече Джейни. — Что, прогулка может оказаться опасной?

Джейни достала из шкафа колчан со стрелами.

— Никогда не знаешь, с чем можно столкнуться снаружи. — Она улыбнулась и подмигнула Лейни. — Спросите хотя бы у Майкла.

— Ладно, все же кончилось хорошо. У вас есть еще такие же? — спросила Лейни, кивнув на лук и стрелы.

Джейни достала из шкафа второй комплект. Покинув теплый и безопасный дом, они вышли в холодный лес.

Тропу с обеих сторон ограждали кусты и валуны, на протяжении столетий проклинаемые фермерами Новой Англии. Женщины перешагивали через корни и камни, отводили свисающие над тропой ветки. Вскоре они вышли на то место, откуда открывался далекий вид, которым Джейни и Том любовались несколько вечеров назад. При дневном свете местность просматривалась примерно на расстоянии сорока миль в восточном направлении. Солнечный свет плясал на поверхности озера; среди деревьев тут и там мелькали зеленые пятна, в особенности в долине внизу — туда весна пришла раньше, чем в горы. В трех разных местах к небу поднимались маленькие столбики дыма.

— Там есть люди, — задумчиво сказала Джейни. — Мы сотни раз заговаривали о том, чтобы связаться с другими, но так и не сделали этого.

— Это, скорее всего, к лучшему. Мы много раз выходили наружу. Вначале нам попадались миролюбиво настроенные группы, но никто из них не выражал желания объединяться. Оглядываясь назад, думаю, что было еще слишком рано для этого; шла всего лишь вторая весна. Выждав год, мы снова вышли, увидели лагерь и возрадовались — над ним в разных местах поднимался дым. Мы решили, что они, наверно, уже многого добились. — Затенив глаза, Лейни указала на северо-восток. — Вон там. Видите похожую на дерево вышку сотовой связи, рядом с холмом?

Джейни напряженно вглядывалась в даль.

— Вроде бы вижу. Одна перекладина свисает, да?

Лейни кивнула.

— Вот там они и находятся или, по крайней мере, находились. Бог знает, что с ними стало. Это был настоящий кошмар, прямо лагерь каких-то дикарей в Аппалачах. Палатки и ящики, дверные проемы завешаны одеялами, повсюду жуткая грязь. Имелся там и один дом, но в ужасном состоянии, он просто разваливался вокруг своих жильцов. И все, кто нам попадался, выглядели больными.

Джейни не сводила взгляда с напряженного лица Лейни, предчувствуя, что дальше будет еще хуже.

— Они знали о нашем приближении — наверно, где-то у них были расставлены дозорные — и напали на нас, как только мы вошли.

— Господи!

Джейни вспомнила свою последнюю поездку из внешнего мира сюда, в лагерь. Она почти почувствовала, как палец оттягивает спусковой крючок; почти увидела широко раскрытые глаза нападавшего, столько раз впоследствии являвшегося ей во сне.

— И что вы сделали?

— Сражались. Что еще нам оставалось?

— У них было оружие?

— Пара пистолетов, но стрелки они оказались никудышные. Мы уничтожили двоих, а остальные просто сбежали.

«Уничтожили». Это звучало так… по-военному, и, судя по выражению лица Лейни, она вполне могла быть причастна к «уничтожению».

— Я всегда старалась спасать людей, — заговорила Джейни после паузы. — И никогда даже не представляла, что могу кого-то лишить жизни. Но когда вопрос встал «он или я», сделала это.

Лейни ответила не сразу.

— Хотела бы я тоже признаться, что лишила жизни одного человека. Увы, мне приходилось делать это много раз.

— Вы были солдатом?

В смехе Лейни сквозила горечь.

— Нет. Копом.

Она вздохнула; плечи ее поникли.

— У вас усталый вид, — сказала Джейни и кивнула в сторону лежащего на краю тропы бревна. — Присядем?