Наследник Магнитной горы - Илона Волынская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Они были настоящими егетами, – хрипло сказал Хакмар.
Ему казалось, что он слышит крики жертв и рев жутких тварей, топающих по залитому кровью селению. Может, и прав был отец, когда делал тот взрывательный шар – пусть даже по заказу ненавистного Храма!
– Кто уцелел, в соседнее стойбище пошли, – продолжил старик. – С ним и снялись – хотели в спокойные места податься. Уж не знаю – дошли, не дошли. Говорят – не пускают нас в спокойные места, своего народу там хватает. Мы со старухой остались. Тут помрем, на родном стойбище, – старик оглядел внутренности последнего уцелевшего чума на месте некогда большого и шумного поселка. – Сторожимся, однако, Огня не жжем, – он кивнул на чувал, сложенный из обмазанных глиной жердей очаг, пустой и давно погасший. – Раньше времени мэнквам в пасти неохота!
– Да и как его разожжешь, ежели храмика ни одного не осталось, – пробормотала старуха. – Только мэнквы к нам и не заглядывали с той поры. По тайге-то бродят, а сюда не лезут – думают, всех тогда поели. И ты, мальчик, кушай!
Хакмар нерешительно зачерпнул – густой жир потек с ложки бело-желтыми каплями. Ладно – он чудское варево ел, и ничего. Зажмурив глаза, Хакмар сунул ложку в рот.
– Вот так, вот так, – радостно закивала старуха. – Хорошо, однако…
– Через лес тебе не пройти – нет, никак. – Длинная седая коса старика заплясала по плечам, так энергично он затряс головой. – Мэнквы кишат – будто их сам Куль-отыр из мешка выпускает!
Куль-отыр – это у них так Эрлик-хана зовут? Хакмар почувствовал, как в животе у него становится горячо… Не надо было все-таки жир есть – он недовольно поглядел на плошку. Пожар в животе разгорался все сильнее – и Хакмар наконец сообразил. Высокое Небо, жир ни при чем! Опять начинается! Не хватало только, чтоб его прямо на глазах у стариков стошнило Рыжим подземным огнем! Еще за посланника Эрлика… Куля… примут.
Мальчишка приподнялся, нерешительно оглядываясь по сторонам…
– Ищешь чего, парень? – благожелательно спросил старик. – Ты говори, не стесняйся!
– Я… Мне бы в уборную, – пробормотал Хакмар, не видя в маленьком и круглом чуме ничего, похожего на заветную дверцу (с дверцами тут вообще худо, одни тряпки болтаются).
– Какой мальчик хороший! – восхитилась старуха. – Только не дело гостю да мужчине женскую работу делать! Я и сама уберусь!
– Нет, я… я имел в виду туалет, – краснея, пробормотал Хакмар. Жжение из живота медленно поднималось к груди.
– Слыхала я, в ледяных городах богачки такое на себе носят. Только я в тех городах не бывала, а сахи у меня одно, – оглядывая свое сшитое из меха громоздкое одеяние, пробормотала старуха. – Хороший сахи – бабка моя его носила, а до нее – ее бабка, а до той…
Старик вдруг захихикал.
– А я-то молодым в городе побывал, однако! – с гордостью объявил он. – Знаю я, чего тебе надо! Пошли, паря! – он направился прямиком к выходу.
Самые жуткие слухи о северных дикарях, которые даже Хакмар склонен был считать преувеличением, оправдывались! В их чумах действительно нет туалета! Вот бы весело было, если б вместо специальных кабинок, куда по глиняным трубам подавалась вода из горной речушки, весь их клан должен был по каждой надобности из горы выбегать! А уж как подгорные коневоды были бы счастливы!
Вслед за дедом Хакмар вышел из чума и огляделся в поисках какой будочки или еще чего…
– Иди, – старик махнул рукой к деревьям.
– Куда идти? – растерялся Хакмар. – Там же ничего, кроме тайги, нету!
– А вот туда и иди! – согласно кивнул дед и захохотал. – Самый большой на всем Сивире туалет! – продолжая смеяться, старик повернул обратно в чум.
Красный, будто раскаленный в горне металл, Хакмар стоял у опустившегося полога. За завесой из шкур слышались голоса.
– Надо же – туалет искал! – жалостливым тоном пробормотала хозяйка, гремя мисками.
– Ты не поверишь, старуха, чего он еще искал! – сквозь хохот выдавил дед. – Донгар Кайгала! Он бы еще под чувалом пошарил – вдруг там сам Куль-отыр прячется!
– Спаси Торум! – судя по грохоту, чуть не выронив миски, охнула бабка.
– Ни по снегу ходить не умеет, ни зайца из ловушки взять! Одет – чисто умалишенный! И туалет… туалет ищет… – Дед снова захохотал.
– Стыдно тебе, старый! – тут же послышался гневный голос старухи.
Хакмар преисполнился к ней благодарности… которая, впрочем, тут же развеялась при следующих словах:
– Стыдно смеяться над бедненьким сопливым-слюнявым! Видно же – головой убогий парнишка!
Какой? Мальчишка яростно стиснул край шкуры. Жжение в груди все усиливалось, но отойти и не слушать было выше его сил.
– Ни лука, ни копья, а оружием он меч зовет, который у него на поясе висит, – задумчиво добавил старик.
– Вот-вот, – подхватила старуха. – По возрасту уж охотник, а до сих пор, как пятидневный, в стражников играет – меч из деревяшки вырезал… Настоящему-то у него взяться неоткуда, – сочувственно протянула бабка.
Хакмар ошалело коснулся рукояти у бедра. Ничего себе!
– Думаешь, бросило его племя-то? – тоже сочувственно вздохнул дед.
– Огненный чэк-най из-под земли лезет, мэнквы людей жрут – разве в такую Ночь про умом хворого думать станут? А как жалко-то – мальчик такой красивый! И вежливый, хоть и сопливый-слюнявый! – В голосе старухи теперь зазвучали слезы. – Ты бы, старый, не сидел, сходил, однако! Не одна у тебя ловушка в тайге – изголодался небось малец, мясом его покормить…
Стараясь не скрипнуть снегом, Хакмар тихонько отошел от чума и поковылял к деревьям. Внутри у него все корчилось, и он сам не мог понять – то ли от разгорающегося внутри Огня, то ли от услышанного. Не зря он всегда терпеть не мог старичье! А эти – еще и грязные северные дикари! Да он знает в сто… нет, в тысячу раз больше, чем они всем стойбищем, вместе взятые! Его меч – может, лучший молодой меч последних Дней! Другие Голубой огонь поглощать не умеют! И он вовсе не сопливый! И не слюнявый!
В груди пыхнуло жаром так, что у Хакмара потекло из глаз и из носа, и он долго отплевывался тягучей, как слизь, слюной. Едва живой, мальчишка ввалился под прикрытие тяжелых еловых лап и тут же провалился в снег среди толстых, как великанские лапы, стволов.
Только его умения здесь не нужны, уныло подумал Хакмар, прижимая пригоршни снега к пылающему лицу. Высокое Небо, еще недавно он был крут, он был мастер и наследник клана, был силен и здоров – его хвалили, им восхищались, с ним хотели дружить! И вдруг он – никто и ничто, меньше, чем какой-то чуд, он умирает, один, в заброшенном селении, где даже вместо туалета – сплошная тайга!
Ох, как плохо-то! Хакмару казалось, что внутренности медленно плавятся. Ну, шаманка Чикыш, где оно там, твое снадобье? И подействует ли оно на сей раз? И хватит ли его действия, пока он найдет Донгар Кайгала? И… Как искать черного шамана? Особенно если умеешь ковать, но не умеешь ходить по здешнему снегу, охотиться на местных зверей, не умеешь… ничего. А вопросы о помершем тысячу Дней назад черном шамане и вправду звучат как бред умалишенного!
О Эрлик, вот это изжога так изжога! Мальчишка скорчился на снегу. В животе у него снова забурлило… кажется, снадобье чудской шаманки еще действовало. Надо потерпеть… Надо отвлечься, на что-то отвлечься… А что тут есть, кроме деревьев? Какие замечательные деревья, на вот этих двух даже лишайники растут, длинные, с прозеленью… Лишайники. На деревьях. На севере. В холод. Северные такие совсем…
В этот момент Хакмара стошнило Огнем. Рыжие сполохи Пламени плеснули прямо на два одинаковых древесных ствола, сплошь, снизу доверху, поросшие лишайником. Язычки Огня поползли вверх, прожигая длинные, похожие на дорожки, проплешины. Стволы подпрыгнули.
Сверху раздался гулкий, как эхо в пещере, рев, и две огромные ладони принялись хлопать по горящему лишайнику. Хакмар задрал голову – среди деревьев шевелилась громадная туша. На плечах – широких даже для этого тела – красовались головы. Две. С физиономиями, которые походили бы на человеческие, если бы не застывшее на них выражение идиотизма. Только сейчас к обычно стоящему в здоровенных, как тарелки, глазищах выражению «догнать-сожрать» прибавились боль и обиженное недоумение. И нарастающая злоба. Короче, с высоты одного громадного тела на Хакмара пялились морды двух очень злобных дебилов!
Свиток 20
Где Хакмару пришлось познакомиться с мэнквом поближе и он едва остался жив
Значит, вот это и есть мэнкв… двухголовый… Только сейчас мальчишка сообразил, что именно напоминало ему описание северных мэнквов. Да это же великан-дейеу из «Урал-батыра»! Просто один в один! С того момента, как Хакмар покинул гору, столько вроде бы выдумок оказались чистейшей реальностью! Все-таки путешествия очень расширяют кругозор.
