Обещанная Тьме (СИ) - Золотарева Елена

Без лишних церемоний, двумя руками он сжал мою руку, притягивая ее к себе.

— Полин! — глубокий голос отозвался вибрацией в груди, и моя ладонь тут же оказалась у его губ, — честно признаюсь, не ожидал, что буду думать о тебе весь день.

Его губы задержались на моей ладони дольше, чем следовало бы. И даже потом, Лис не выпустил руку. После слабой попытки вырвать свою ладонь, он только притянул меня ближе, давая понять, что никуда мне от него не деться.

— Ты подумала над моим предложением?

Он внимательно посмотрел, сощурив глаза, а у меня возникло ощущение, что в моих мозгах все переворачивают вверх дном. Хотя, наверняка, это просто паранойя или страх.

— Я чувствую, твоя сила возросла, Полин. Тебе нужно избавиться от нее.

Он замер, прислушиваясь, а затем ехидно улыбнулся и …

Его рука легла мне на затылок, не ожидая разрешения, притягивая ближе, и он поцеловал.

Будто оплетенная веревками, я не могла пошевелиться, и только успевала перехватывать дыхание, когда он хотя бы немного отстранялся. Он целовал жадно и настойчиво, а я прислушивалась к своим ощущениям. Не противно, не мерзко, даже вполне приятно. Но это не выбивало землю из-под ног, не плавило мозг, не возбуждало. Ничего подобного тому, что я испытывала, находясь наедине с Фолом, не было.

Оцепенение исчезло так же резко, как и возникло. Я будто выброшенная на берег рыба, хватала воздух ртом, держась за плечи Лиса чтобы не упасть, даже не пытаясь понять, что же это было с моим телом.

Мою талию обвила мужская рука, собственнически притягивая к себе.

— Братишка! — слишком уж радостно воскликнул Лис.

А я подняла глаза, и меня будто током ударило. Фол стоял у подножия лестницы, наблюдая за нами. Откуда он здесь? И как давно? И.. он же видел поцелуй! Что он подумает обо мне?

Щеки порозовели, выдавая мое волнение. Я пыталась убедить себя, что не должна ни перед кем отчитываться, но сердце взволнованно трепетало в груди при виде мужчины, что уже поднимался к нам.

— Даже не буду спрашивать, как отдохнул. Эта информация не для ушей Полин, верно? — Лис поправил мои волосы, заправляя прядь за ухо, словно мы с ним уже были парой.

А Фол, будто и не слышал вопроса, стал передо мной, во всей своей мощной красоте. Рядом с ним, Лис уже не выглядел настолько великолепным. Его аристократическая надменность и правильность черт не вызывали трепета, потому что огненная энергетика Фола заполняла собой все пространство, мягко подчиняя себе все вокруг.

— Как ты? — игнорируя брата, он обратился ко мне, косо поглядывая на руку, лежащую на моей талии, — не слышал, чтобы Полин давала свое согласие на это.

Мне и правда было неловко ощущать на себе прикосновение чужого мужчины, но я опять же, была будто под воздействием и стояла, будто кол проглотив.

Он вперил убийственный взгляд на Князя Тьмы, а тот даже не шелохнулся.

— Братишка, ты забываешься, — ухмыльнулся Лис, — это наше с Полин дело. Ты лучше расскажи, как там король? Что говорят врачи? Твоя Серин, конечно, натворила дел. Ах! — Лис потер переносицу, будто понял, что сказал не то, —  или ты был так занят, что не успел навестить больного?

И судя, по гневу, плещущемуся на дне зрачков Фола, Лис был абсолютно прав и бил точно в цель. И Фолу это не нравилось.

— Где я был не относится к делу, — сообщил Фол, прожигая во мне дыру.

Он будто мысленно задавал мне вопрос: «И долго ты так стоять собираешься? Почему не уберешь его руку?». А во мне нарастало раздражение. Ну кто он такой, чтобы я чувствовала себя виноватой перед ним? Тем более, что на вопрос Лиса он ответил более чем однозначно: с кем Фол проводит время меня не касается. Что ж, пусть тогда и он не смеет осуждать.

— Полин, ты не ответила! — голос Фола был жестким, будто команду отдавал.

— Я приняла предложение Князя Тьмы, Фол, — пересохшим ртом ответила я, и прижалась боком к Лису, как бы подтверждая свое намерение.

И пусть это выглядело неумело, даже по-дурацки. Пусть я, возможно, пожалею о поспешном решении, но играть собой я не дам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лис почти равнодушно улыбнулся, будто ничего другого он и не ждал, но во взгляде его явно читалось ликование победителя. А вот улыбка Фола не обещала ничего хорошего. Он будто приял мою игру, только вот на своих условиях. И, если сейчас он отошел в сторону, это вовсе не означало, что он отступит.

41. Отвратительная игра, малышка!

В детстве отец любил злить Фола одной дразнилкой. Когда мальчик рвался к маме или бежал, чтобы схватить со стола любимую игрушку, маг ударял его невидимым хлыстом, сбивая с ног. Этот удар всегда приходился в область груди, от чего прерывалось дыхание, а сердце, сбивалось с ритма. Но упрямому мальчишке было все равно. Он стойко терпел жгучую боль, стекающую глухим стоном в ноги, и продолжал бежать к цели, не подавая виду, насколько ему больно, на зло. И пусть со стороны это казалось кощунством, подобные недетские игры закалили его упрямство и желание во что бы то ни стало достигнуть цели.

Теперь, видя, как старший брат держит в руках ладони Полин, он почувствовал ту же боль, что и в детстве. Словно их отец снова стоял где-то поблизости, и видя рвение своего ребенка пытался помешать. Только вот отца давно не было в живых, а чужая магия на него уже не действовала. Чего нельзя было сказать о чувстве ревности. Оно распаляло пожар в легких, и двигало Фолом куда рьянее злости. А когда Лис посмел поцеловать девушку, оплетая ее колдовским заклятьем, Фол едва сдержался, чтобы не придушить брата. Только потому, что она была слишком близко к Лису, и это могло навредить Полин, сделать девушке больно, Фол не стал нападать.

И, если до сего мгновения Фол еще намеревался решить дело мирно, прояснить все недомолвки, не прибегая к войне, то после поцелуя, позволенного себе Лисом, ни о каком мире не могло быть и речи. На секунду Фол вспомнил, что тоже целовал девушку без ее согласия, но он не применял магию, не заставлял смиренно принимать его ласки. Лис же начал игру не по правилам, принудил ее, прекрасно зная, что за ними наблюдают. Для чего? Чтобы подчинить Полин, чтобы утвердить свою власть над ней, чтобы досадить Фолу, показав, что главный здесь не он, а все его деяния останутся безнаказынными.

Но Бартоломео не был из тех, кто сдавался без боя. Он давно для себя решил, что пусть Полин и не выберет его, но она никогда не будет принадлежать Князю. Ни за что! И противостояние между двумя сильнейшими представителями рода Огненных Лисов началось.

Устраивать разбирательства на глазах девушки было бы не верным. Во-первых, она могла испугаться, а во-вторых, как бы ему не было тяжело признаться, он был обижен ее реакцией. Помнится, девушка влепила ему пощечину за невинный поцелуй, а сейчас, даже после того, как Лис принудил ее, она спокойна, будто это было по ее воле. Но Фол не проигрывал никогда. И теперь, когда на кону стояла любовь его Полин, он тем более не отступит, пусть даже придется наступить на горло брату. Терять было нечего. Брат явно задумал что-то против него. И Фол считал делом чести вырвать из его лап Полин, и навсегда лишить брата возможности причинить вред им обоим.

— Братишка! — Лис ликовал, довольный, что его игру приняли.

Преодолевая жжение в груди, Фол быстро преодолел ступени и встал перед ними.

Полин покраснела и опустила глаза, будто стеснялась взглянуть прямо.

— Даже не буду спрашивать, как отдохнул. Эта информация не для ушей Полин, верно? —  Князь потянулся рукой к лицу девушки и убрал прядь волос, сияющую в лучах закатного солнца.

Фол пока еще не понимал, к чему клонит его старший брат, но магическая броня, выставленная им для своей защиты, ясно давала понять, что Лис готов к нападению. И самое мерзкое – он окружил ею лишь себя. Безопасность девушки его не волновала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Впервые Лис так открыто подначивал брата, вынуждая сорваться. Никогда раньше они не враждовали. Делить было нечего. Должность Князя досталась Елисею по праву рождения, и Фолу даже в голову не приходило, убрать старшего брата с престола. Хотя бы потому, что ему это было не интересно. Другой причиной было увлечение наукой. Фол изучал стихии как ученый, и по мере того, как его знания становились глубже, его сила росла, словно подчиняясь, сдаваясь в руки того, кто надежно убережет магию, не растратит ее на глупые бессмысленные делишки, а наоборот, преумножит и использует во благо.