Бесконечная Пустота. Омикрон - Ден Нижегородцев

— Эй, я вас едва заметила, — взволнованно сообщила девушка, помогая нам подняться. — Если бы не радар, прямо по вам бы и проехалась.

— Статус Лилит? — наконец задал я вопрос, ответ на который так боялся услышать.

Позади раздался хлопок. По звуку сработал таймер мины, уничтоживший следы ДНК Бестии. Неужели прошло так много времени? За столь небрежно исполненную операцию Калипсо, вероятно, нас бы просто пристрелила, дабы больше не мучится с такими бездарями. Слишком мы поверили в себя и всей группой совершили ряд непростительных ошибок, за что тут же поплатились.

* * *

Я сидел на лавке в медотсеке звездолета, облокотившись на стену. Скафандр стабилизировал мое состояние, и я даже смог более-менее нормально дышать. Раны затянулись быстро, хотя ребра еще побаливали, а в моем теле все еще находились две пули. Требовалась операция.

В двух метрах от меня на той же лавке сидела Прелесть. Андроид молчала и внимательно за мной наблюдала, готовая прийти на помощь, если мне станет внезапно плохо. Посреди светлой комнаты, словно гроб, размещалась белая капсула автодока. Полупрозрачные крышки капсулы были плотно сдвинуты. Тихо шуршали роботизированные манипуляторы внутри, производя хирургические операции на теле Лилит. Монитор у изголовья капсулы показывал текущую сводку о ходе процедур и состоянии пациента.

В Лилит попало четыре пули. К счастью, скафандр не дал ей погибнуть и уже скоро она должна прийти в норму. Как только процедуры с ней завершаться, лечь в капсулу предстоит мне.

— Лазарь, — раздался у меня в ухе голос Ангел. — Груз доставлен. Все прошло хорошо.

— Отлично. Садись за штурвал и выводи нас на орбиту. Остаешься на вахте. Как там Бестия?

— Все хорошо. Прикрывала меня. Сказала, пойдет отдыхать в каюту, автодок посетит после.

— Принято. Я отправлю сообщение Элу. Возвращаться к нему будем, как отдохнем и выспимся. Разговор может пойти не в добром русле. Лучше для начала восстановиться и набраться сил.

— Принято. А сам ты как, Лазарь?

— Жить буду. Кстати, ты случаем не успела просканировать контейнер? Ради чего столько шума то?

— Там внутри картина.

— Чего?!

— Свернутое полотно. Вероятно, старинная картина.

— Ясно. Конец связи.

«Старинная картина. Интересно, сколько такая может стоить на черном рынке?»

С этими мыслями я отправил сообщение дядюшке Элу.

«Груз доставлен. Будем у вас завтра в 10:00».

«Жду» — получил я короткий ответ.

Прикрыв веки, я мысленно пытался проанализировать все допущенные ошибки в ходе «работы», как если бы это делала Калипсо. Прокручивая в голове эпизод боя снова и снова, я сам не заметил, как задремал.

* * *

— Лазарь.

Голос вывел меня из состояния дремы. Интересно, сколько прошло времени? Я медленно открыл глаза и увидел стоящую в метре от меня Лилит. Полностью обнаженную. Операция, очевидно, прошла успешно, даже шрамов не осталось. Но почему она тут стоит, да еще и голая? Просто молча смотрит на меня своими синими, с фиолетовым отливом, глазами, почти не моргая. Не отошла от наркоза?

Я потерял дар речи. Мои глаза невольно оглядывали ее соблазнительное тело.

«Какая шикарная фигура, — пронеслось у меня в голове. — А сиськи прямо божественные…»

Нет! Неправильно так думать, особенно сейчас! Смотри в глаза!

«Сосочки такие круглые и розовые. Так и присосался бы…»

В глаза смотри! Они выше! Чудовище озабоченное!

«Так. Смотрю в глаза. Дыхание ровное. Теперь, наверное, надо что-то сказать. Почему она молчит?! А у нее там все выбрито. Надо же, лобочек гладенький, губки ровненькие, щелочка манящая… Так хочется потрогать, а уж опосля…»

О чем ты думаешь, придурок?! Смотри в глаза! Спроси, не нужно ли ей помочь!

«Точно, глаза! И пупочек такой миленький, забавный. Лизнуть бы…»

Так! Это всего лишь девушка. Пусть красивая, сексуальная, обнаженная… Но ты же не первый раз видишь подобное! У девушки есть тело. Обычное дело. На теле голова, а на той голове у ней глаза. Какого-то цвета, забыл… Смотри в глаза, сука!

«Смотрю в глаза. Смотрю только в глаза. Неотрывно смотрю исключительно в глаза. Красивые, большие, синие с фиолетовым отливом глаза… А ножки-то какие охуенные, стройные!»

Бляяять!!!

Смутно подозревая, что от нахлынувшего возбуждения скафандр в районе паха вот-вот лопнет, я плотно сжал ноги и зажмурился.

«Еще минута, я не выдержу и накинусь на нее, несмотря на две пули в моем теле. И мне все равно будет она сопротивляться или нет. Овладею и оттрахаю так, что неделю в ушах звенеть будет!»

Держи себя в руках, животное!

— Лазарь, — наконец тихо заговорила Лилит. — Там, в коридоре, на станции, ты меня видел с…

Она сейчас решила это обсудить?! Серьезно? Почему именно сейчас?!

— Лилит, — пересохшими губами, не разжимая век, прервал я. — Давай чуть позже, утром…

— Тебе плохо?

Видимо, голос мой слишком дрожал и Лилит сделала шаг ко мне с намерением помочь.

— Стой! Не подходи! — закричал я, выставив вперед правую ладонь. — Не трогай меня!

И наконец, разжал веки. Лучше бы я этого не делал. На обычно совершенно бесстрастном лице Ледяной Королевы за несколько мгновений отразилась целая буря эмоций.

— Лилит, — осознав сотворенное, начал я, но девушка уже развернулась и стремглав выбежала за открывшейся ей навстречу клинкет в тамбур. — Я не то имел в виду…

— Ну вы и дурак, капитан, — вдруг подала голос молчавшая все это время Прелесть.

— Даже спорить не собираюсь, — ответил я, медленно поднимаясь с места.

В моей голове сейчас роилась целая куча мыслей. Может догнать ее? Извиниться? А что потом? Нет, лучше разобраться позже, на холодную голову. Сейчас я слишком возбужден. Во всех смыслах. Только еще больше глупостей наделаю.

Я вылез из брони и забрался внутрь капсулы автодока, вытянувшись во весь рост. Красная полоска скана прошла вдоль моего тела. Запищал компьютер, определивший диагноз и необходимые процедуры. Я почувствовал укол в плечо. Автодок ввел в мое тело наркоз, и я почти моментально отрубился.

* * *

Уже через полтора часа, ощущая легкое головокружение от последствий анестезии, но полностью здоровый, я сидел на койке в своей каюте и размышлял о событиях сегодняшнего дня. Удача как будто отвернулась от нас, но в то же время все могло выйти гораздо хуже. Мы живы, и это самое