Опоздавшие на поезд в Антарктиду - Наталья Труш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не слипнется?
– Не боись! Ну, люблю я чаек слатенький!
Рассол вкусно отпил большой глоток свежезаваренного крепкого чая.
– Олька! Ты что молчишь-то?
– Ну, что ты хочешь?!
Ольга сделала вид, что не понимает, о чем идет речь. Если честно, она не знала, что и как рассказывать Рассолу. Да, они друзья, но и с этим неизвестным ей Ильей Леха дружит. И если б только это…
Не так давно Леха-Рассол вот так же пришел к Ольге – чайку погонять, пока его Ленка на работе была. Ольга обрадовалась приятелю: после того, как Рассол женился, она с другом детства стала осторожнее общаться. Ленка – девка нормальная, адекватная, но мало ли что себе накрутит. Если б еще у Ольги был парень, то было бы все проще. Но она одна, и посеять зерно ревности и сомнений на такой почве проще простого. Хоть и Леха, и она сама Ленке сто раз говорили, что они только друзья. Даже больше чем друзья: брат и сестра – так вернее будет. И все это проверено временем и жизненными обстоятельствами.
Леха – дурак – после армии вляпался в глупую историю и загремел на зону, где провел три года. Тогда у него не было Ленки. Вообще никого не было. Подружки, которые липли к нему до этого, мгновенно испарились. Да и не было среди них той, о которой он бы думал как о своей. Была только Ольга, «сеструшка», она и поддерживала его три долгих года. Он хорошо знает, чего ей это стоило. Денег у девчонки было ноль целых шиш десятых! А посылочка на зону – это хорошая зарплата. Ольга вкалывала, как лошадь, чтобы передать Лехе сигарет, конфет и чаю-кофе. Он даже курить бросил, чтобы ей проще было.
Нет, он пытался отказываться от помощи, но Ольга не слушала его, и, как часы, раз в месяц передавала ему посылку, и на свидания приходила. В заявке на свидание писала в графе «степень родства» – «троюродная сестра», чтоб не лезли с расспросами.
Семь месяцев назад Леха освободился, и встречала его у ворот зоны в Обухове Ольга. Он обнял ее и на ухо сказал:
– Я тебе этого никогда не прощу!
Ольга отстранилась, рассмеялась:
– Рассол, ты о чем?! Чего не простишь-то?
– А вот! Того, что ты сестренка мне! А то бы сейчас взял и с ходу женился!
С работой ему помогли друзья, и уже через пару недель Леха пахал, как трактор «Кировец», в большом автосервисе мастером. А еще через месяц познакомился с Ленкой – длинноногой красавицей, машина которой попала к ним на ремонт. Ленка была девушкой самодостаточной, училась на последнем курсе театрального, играла в каком-то народном театре. Увидев ее первый раз, юный мастер-кузовщик Генка свистнул и сказал:
– Реальная телка!
Леха услышал это, аккуратно взял сопливого за ухо, придавил его крепко между пальцами и шепнул:
– Я в адрес этой девушки слышу это в первый и последний раз, понял?
– Понял, – враз сник Генка и натянул на уши чепчик.
Ленка была из какой-то офигительной семьи, в которой мужчины – папа, дед и прадед – были учеными-астрономами.
– Папа в честь меня звезду назвал! – похвасталась на первом свидании Ленка, глядя сквозь челку на потерявшего дар речи Леху. – А мама – биологиня.
– А ты – актриса! – с восторгом воскликнул Леха.
– А я – актриса!
– И твои родители никогда не отдадут тебя за меня замуж! – весело сказал Рассол, у которого было одно главное в жизни правило: помирать, так с музыкой.
– С чего ты взял?! – возмущенно возразила Ленка. – Леш, у нас в семье нет ни одного мужчины с руками! А машин – четыре! У меня, у мамы, у папы и у брата. А еще у всех родственников! Нет, что ты! Ты всем у нас понравишься!
Рассол в этом очень сомневался. И зря!
Родители Ленки оказались людьми простыми, понимающими. Леха хотел скрыть свое прошлое.
Ленке-то он сказал, что три года находился на «отдыхе», но родителям этого говорить не надо было. А она при знакомстве выложила маме и папе, что у него за плечами дом казенный.
Рассол испариной покрылся, а маманя Ленкина спокойно сказала, что от тюрьмы и от сумы не зарекаются. А папаня-астроном вообще мимо ушей пропустил новость, хоть и слышал все хорошо.
– Лен, я не понял: у тебя родители так спокойно все восприняли, как будто им не о тюремном сроке сказали, а о стыдной болезни моей прапрабабушки!
– Ты братца моего видел? Весь положительный из себя, да? Магазином модных тряпок на пару с другом управляет. Это сейчас. А десять лет назад он с этим другом на зоне шил особо модные трусы в горошек и варежки с двумя пальцами. Плешь всем проел этими двумя пальцами. Убедил каких-то деловых производителей, что это очень удобно и функционально, и они, эти производители, сейчас стряпают такие варежки – из меха, из войлока, с цветочками-василечками. В модном магазине у Витьки они улетают как пирожки горячие зимой! Так что мама и папа, как про два пальца, знают, что это такое, и относятся к этому нормально.
В общем, Леха со своею любовью к Ленке, как говаривала когда-то Ольгина бабушка, «угадал». В самое яблочко попал. Ленка сама влюбилась в своего Рассола и через пару месяцев стала Капустиной. Правда, сказала Лехе бесповоротно: Капустина она – только по паспорту, а на сцене и, может быть, в будущем и в кино – со своей девичьей фамилией Важина.
Лешке по барабану было. Не в фамилии дело.
Не по барабану ему была Ольгина судьба, которая в свои двадцать семь одна была, как штык.
– Когда уже жениха найдешь? – в сотый раз спрашивал ее Леха.
– Спроси что-нибудь полегче! Да и где они, женихи-то?! Женатики сплошные, а кто не женат, тот или алкаш, или наркоман. Или еще хлеще – голубой! А еще я, Леха, не хочу обмана. Любой мужик как кот в мешке. И хорошо, если еще кот, а не что-нибудь хуже! Нет, пока что я тебя никакими женихами не могу порадовать.
Он слушал ее и понимал: права, сто раз права сестренка! И искать специально она никакого жениха не будет, и не каждому встречному поверит. И это правильно. Знает он, как мужики дурочек ищут, с квартирками, да чтоб работали, как лошадки. Даже сидя за забором с колючей проволокой, он насмотрелся на чудеса. Там у некоторых шустрых сидельцев не по одной подружке было. И они не просто письма писали – помогали как могли. А «женихи» еще и кочевряжились, выбирали получше.
Рассол, правда, любого Ольгиного жениха сначала бы сам под микроскопом посмотрел, а уж потом бы дозволил быть рядом. Да только некого было препарировать и изучать на предмет жениховства.
– Олька, а давай я тебя познакомлю с одним человеком, – сказал как-то раз Леха. – Он видел тебя на фотках моих, и ты ему очень понравилась. И твое отношение ко мне ему очень нравилось…
– А откуда он знает про мое к тебе отношение? – Ольга подозрительно посмотрела на Рассола.
– Оль, он там, в Обухове…
Ольга резко повернулась от сковородки, которая стреляла жареным для борща луком.
