Поводырь (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович

Инквизитор рванул лошадь вперед так, что едва не сбил меня с ног. Я чудом увернулся, отпрыгнув в сторону. Следом за ним важно проследовали остальные инквизиторы, за ними деятели из магистрата. И стражники, угрюмо посматривающие по сторонам. Им явно не нравилось происходящее, но что они могут поделать? Это их служба, а магистрат — та организация, которая платит деньги. А как известно — тот, кто платит, заказывает музыку.

— Взять его! — приказал пухляк-инквизитор, с ненавистью глядя на меня, но стражники не сдвинулись с мест. Они не были идиотами, что вот так запросто войти в чужую крепость и попробовать арестовать ее хозяина на глазах у двух с лишним сотен его бойцов. Понятное дело, что инквизитор рассчитывал на вековечный страх перед его организацией, мол, не посмеют противостоять Инквизиции! Но только забыл о том, что мне-то уже точно нечего терять. И потому я буду драться до последней капли крови. А может и не забыл, но только совершенно не брал меня в расчет. Я же ботаник! Чем могу ему угрожать?

И тут на лошадь налетела черная молния. Кот вцепился в шею животному, конь встал на дыбы, тряся гривой и пытаясь избавить от этой черной пиявки, и как следствие — всадник вылетел из седла и плюхнулся в грязь, разбрасывая брызги дождевой воды вперемешку с конским навозом, коим была усеяна площадка напротив ворот.

Нет, мне не стало смешно. И даже чувства мести никакого не возникло. Единственное, о чем я подумал — это о том, что надо дать выволочку Лазису за то, что его подчиненные плохо убирают замковую площадь. Ну где это видно, чтобы говна валялись на самом видном месте?!

Уго выпустил лошадь и гордо пошел ко мне, задрав хвост трубой и облизываясь красным язычком. Он был так прекрасен — даже мокрый! Я просто-таки им залюбовался.

Как я успел отреагировать — сам не знаю. Все-таки реакция у меня сейчас нечеловеческая. Уловил движение, и…как глаз реагирует на угрозу, закрываясь веком, так и я среагировал — рраз! И арбалетный болт повис в воздухе, не долетев до Уго буквально метр.

Я посмотрел, откуда этот болт прилетел — всадник держит в руке небольшой стальной арбалет, которыми пользовались именно всадники. Он еще и усилен магией — маленький, компактный, легко заряжаемый (если есть специальная приспособа). Аналог пистолета в этом мире — столь же смертоносный, но зато практически бесшумный.

Кстати, я очень недурно стреляю из арбалетов, подобных этим. Нормальное оружие спецслужб — сильное и бесшумное. Только у меня был арбалет с коллиматорным прицелом. И с лазерным.

Мысль-воспоминание пронеслась мгновенно, и тут же вылетела, не оставив за собой и следа. Мной овладела жажда действия. И такого действия, что…в общем — голова стражника слетела с плеч, из шеи, срезанной как топором палача, фонтаном брызнула кровь. Тело секунду посидело в седле, а потом свалилось на мокрые грязные булыжники, туда, где только что катилась отрубленная голова.

— Вон отсюда, ублюдки! — гаркнул я на ошеломленную толпу «гостей» — И эту падаль за собой уберите! (я указал на труп стражника).

— Да как ты смеешь?! — начал говорить поднявшийся с земли инквизитор, но я не дал ему договорить. Никакого колдовства — просто прыгнул к нему, и с размаху пнул ногой в живот. Инквизитор согнулся, его вырвало — завоняло кислятиной, смешанной с запахом крови. А я сосредоточился и мысленно крикнул лошадям: «Вон! Пошли вон отсюда!»

Лошади не то что заржали — заревели, завыли, и понесли! Помчались по грязной дороге, закусив удила и не обращая внимания на усилия всадников, испуганно вытаращивших глаза. Через несколько минут во дворе никого из гостей не осталось, а на земле так и лежал обезглавленный труп, обрубком шеи уткнувшийся в макушку своей голове. Не знаю, с какой стати этот придурок выстрелил — то ли перепугался, то ли решил, что это сойдет ему с рук, но мне не интересно, почему стражник так сделал. Он сделал — и все дело в этом. Никто не смеет трогать моего кота!

Глава 13

— Слышь, командир…это что за щенок? — огромный, плечистый наемник лет сорока от роду, презрительно оглядел худощавого, картинно красивого парня в щегольском мундире, черном с серебром. Парень равнодушно, и как-то даже сонно осматривал ряды наемников, поигрывая ножнами узкого, с простой рукоятью меча. Меч смотрелся как-то даже неуместно на фоне новехонького, красивого костюма — тут бы украшенные самоцветами и золотом ножны, да рукоять, усыпанную сверкающими даже под дождем бриллиантами. Но никак не простенький меч, цена которому в оружейной лавке — несколько серебряников. И это Глава Клана, как его представили?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты обещал нам службу у настоящего Главы, а не у этого щенка! Ему лет шестнадцать-семнадцать, не больше!

— Заткнись! — прошипел командир отряда, внимательно слушавший речь Мастера над оружием, и думающий только об одном — как бы сейчас забраться под крышу и напиться горячего травяного отвара. Может тогда из костей уйдет эта дождевая дрожь и ломота. Он был уже не молод, и многочисленные ранения никак не способствуют хорошему самочувствию при такой погоде. А этот придурок оттягивает время! Вдруг услышат хозяева замка, и…что тогда? Пошлют из замка подальше, можно сказать на смерть — без надежных стен замка скоро будет не выжить, а денег на то, чтобы убраться из Вальдаса давно уже нет. Цены взлетели до небес, и кошельки наемников порядком растряслись. Скоро начнется голод. Купцы совсем охренели — так задрали цены на продукты, что глаза лезут на лоб.

— Я не хочу подчиняться какому-то щенку, которого и от земли-то не видать! — гудел неугомонный Зорас, вечный «залетчик» и создатель проблем. Как нажрется — так его и тянет на подвиги, вроде и взрослый уже, видал виды, но вино действует на этого секирщика таким образом, будто после кружки вина из головы Зораса кто-то вынимает мозг. Задницей начинает думать, не иначе. Или передницей. А часто и тем, и другим сразу.

Зачем такого держать в отряде? Да затем, что он невероятно силен, а еще — владеет своей секирой, как священник серебряной ложкой для причастия. Не устает совать ее в головы желающим получить таковую услугу. И боли не боится — впадает в ярость, и тогда остановить его можно только смертельной раной. Кстати, вот у кого недостатки легко вырастают в достоинства. Главное — не допускать его до спиртного, и не позволять слишком уж расходиться на отдыхе. С врагом же пускай творит что угодно.

Но «щенок» услышал. Его сонные глаза вдруг блеснули, можно даже сказать — засияли, и командир наемников поразился — глаза парня были нереального, фиолетового цвета, и будто светились изнутри. Красиво, но одновременно немного страшно — казалось внутри этого парнишки сидит демон и смотрит на мир этими самыми фиолетовыми глазами. А еще Адис вдруг заметил, что на этом самом черном с серебром мундире Конто нет ни одной капли влаги. Парень стоял под проливным дождем, и струи дождя каким-то образом обтекали юного Главу Клана Конто, не оставляя на нем ни одной, самой маленькой капельки.

Адис был старым воякой, видел всякое, и для него не составило труда сложить два и два. Парень был магом воздуха, вернее — магом стихий (магию воды и магию воздуха порой трудно разделить), и притом очень сильным магом, так как долго держать невидимый зонтик, защищающий от ливня может только очень сильный колдун с огромным запасом магической энергии. Это совершенно ясно. Неясно только одно — за каким демоном магу такой силы нужен меч? Тот, что висит у него на боку. Не хочет показать свои способности? Так он уже показал — только что мимо проскакал отряд городских стражников во главе с инквизиторами — один из которых был изрядно помят и перепачкан, а в луже лежал обезглавленный труп стражника, и разрез на шее явно был сделан не мечом, и не топором.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Подойди сюда… — бесцветным голосом приказал колдун, указывая на секирника — Да, ты.

Секирник с независимым видом вышел из строя, придерживая на плече огромную, похожую на бабочку секиру, и встал над парнем, возвышаясь над ним едва ли не на голову. На фоне этого громадного мужчины Глава Конто смотрелся совсем уж тщедушным, эдаким стебельком рядом с огромным луговым лопухом.