Песчинка на ветру - Юлия Гойгель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты права, — согласился он. — Мы с тобой очень разные. Роман никогда не ответит на твои чувства так, как ты этого хочешь. Но ты не виновата в этом. Ты ведь так мало о нём знаешь. Просто он не способен на чувства, ни с кем. Может быть на лёгкую влюблённость, но не сильные чувства. Понимаешь? Но он заботиться о тебе, по-своему. Я это вижу. И ещё. С тобой никогда не произойдёт то, что произошло с Майей. Я обещаю тебе это.
— Почему ты так уверен в этом? — удивилась я.
— Постарайся уснуть. Уже поздно. Нам нужно отдохнуть.
Через несколько дней, присев на бортик ванны я смотрела, как Роман отмывает руки от чужой крови. Он заметил мой взгляд и выключил воду.
— Эми, зачем ты на это смотришь? Иди, займись чем-нибудь.
— Роман, нас больше нет? — прямо спросила я.
— Нас никогда не было, Эми, — вздохнув, ответил он. — Ты сама это понимала, но не могла принять. Твоё воспитание хорошей девочки и отсутствие жизненного опыта не позволяли тебе думать, что испытывать физическое желание и любить — это не всегда одно и тоже.
Неожиданно он резко сменил тему:
— Скажи, Арслан принуждает тебя к чему-либо? Ты боишься ему отказать, чтобы не спровоцировать конфликт между нами? Ответь честно.
— Нет. Он меня ни к чему не принуждает. Мы просто спим в одной кровати и всё.
— Рахман, командира ранили, — в ванную заглянул один из бойцов Арслана.
В моей груди что-то оборвалось и рухнуло вниз, придавив своей тяжестью к полу. Голос охрип и не хотел подчиняться.
— Сильно? — всё, что мне удалось выдавить.
— Зацепило по касательной, — ответил боец. — Доктор наложил шов. Но крови вылилось много. Док не сразу смог вытащить осколок. В любом случае, ему нужно несколько дней отдохнуть. Он звал тебя, Рахман. Поговорить о делах.
Когда Роман уехал, где-то через час, я тихо приоткрыла дверь спальни генерала. Конечно, нужно было постучать, но я не хотела его будить, если он спит.
— Заходи, — разрешил мужчина, садясь на кровати.
Я посмотрела на свежую повязку на его плече. Левая рука была полностью замотана от сгиба локтя и до самого верха.
— Я услышала, что тебя ранили. Хотела узнать, как ты себя чувствуешь? Ты же не ел целый день? Может, принести сюда ужин?
— Врач вколол какую-то дрянь, почти ничего не чувствую. Есть пока не хочу, шатает из стороны в сторону. Видимо из-за потери крови, долго не останавливалась. Куда мне действительно нужно, так это в душ.
— Разве можно намачивать свежий шов? — засомневалась я. — Наверное, лучше принять ванну?
— Не уверен, что мне там вообще захочется двигаться, — хмыкнул он.
— Хочешь, я тебе помогу? — предложила я.
Он задумчиво посмотрел на меня:
— Ты, конечно, ждёшь, что я откажусь от твоего предложения?
— Нет, не жду. Я действительно хочу помочь.
Глаза генерала потемнели.
— Ладно, давай посмотрим, какой из тебя помощник.
Зайдя в ванную, включила воду, добавила пены, отрегулировала температуру. Заметила, что ему тяжело расшнуровывать высокие берцы повреждённой рукой, поэтому присела и помогла снять обувь, как и остальную одежду. Мужчина действительно не очень уверенно держался на ногах, поэтому я прошла за ним в ванную и подождала, пока он окажется в сидячем положении в воде. Вернувшись в спальню включила камин и сменила испачканное в кровь постельное бельё. Убрав такую же грязную окровавленную одежду вновь вернулась в ванную.
— Кто-то хотел помочь? — напомнил Арслан.
— Да, — сначала я помогла ему вымыть голову, лицо, затем остальное тело. Хотя он чувствовал себя вполне комфортно, я видела, что ему непривычна чья-то помощь. В особенности, женская.
Когда он вновь оказался в кровати, я напомнила про ужин.
— Поешь со мной? — поинтересовался он.
— Хорошо.
В комнате стало очень тепло, поэтому я сняла верхнюю кофту, оставшись в пижамных штанишках и нижней маечке на бретельках, которые нашла в шкафу одной из комнат. Арслан совсем разленился и ничего не имел против, чтобы я его кормила.
— Оставь посуду здесь, — сказал он. — Нечего бегать по дому полуголой.
— Я надену кофточку.
— Я сказал, оставь. И сама оставайся в кровати. Не уверен, что услышу твои крики, если будешь бродить по дому, — он похлопал ладонью рядом с собой. — Ещё только восемь часов, но мне действительно нужно отдохнуть
Я привыкла к тому, что он спит обнажённым. Когда на мне была ночная рубашка, я тоже не надевала трусики. Но сегодня только маечка. Рубашку я постирала, и она ещё не высохла. Снять штанишки, но оставить трусики?
В дверь раздался стук, и я повыше натянула одеяло, невольно прижавшись к мужчине. Зашёл один из доверенных бойцов Арслана с новой информацией. Пока они её обсуждали, я тихо лежала, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Арслан прав, не зачем здесь показывать обнажённый участок кожи, даже, если это рука, этим вечно голодным мужчинам. Я ровно задышала лишь тогда, когда наёмник ушёл, прихватив посуду.
— Кто пойдёт выключать свет? — поинтересовался мужчина.
Пришлось перелезть через него, щёлкнуть выключателем и вернуться обратно в кровать. Только теперь было очень темно, глаза ещё не привыкли к темноте и перепорхнуть через мужчину грациозной бабочкой у меня не получилось. Задев его тело, я замерла.
— Это ведь было не твоё плечо? — уточнила.
— Нет, но кое-что ты задела.
Я чувствовала, как мне в живот упёрлась его твёрдая набухшая плоть. Влажная верхушка тут же намочила разделяющую наши тела мою тонкую маечку.
— Боишься, Эми? — шепнул он.
— Да.
— Не нужно. Спи.
Глава 25
Роман вернулся через несколько дней. И не один. Я смотрела в окно, как из мощного и дорогого, вероятно бронированного внедорожника, выходит несколько мужчин. Сразу стало понятно, что не мелкие сошки. Дверь в спальню распахнулась и на пороге появился Арслан.
— Не выходи из комнаты, чтобы не случилось, чтобы ты ни услышала, чтобы тебе не показалось. Если я скажу, значит молча раздвинешь передо мной ноги, даже если на нас будет смотреть весь мой взвод. Понятно? — добавил он, заталкивая меня обратно в комнату.
Через несколько часов он вернулся вдвоём с Романом.
— Что случилось? — весьма обоснованно испугалась я.
— У нас гости, — произнёс Роман. — К вечеру подъедут ещё.
— Очень влиятельные люди. Многие выше меня по рангу, — объяснил Арслан. — О твоём существовании ходят кое-какие
