Хранительница - Яна Тать

своими размышлениями, не заметила, как все разошлись по делам. Очнулась, только, когда вернулся Ротмир, присел за стол и начал рассказывать, что удалось узнать.

— Говорят, староста споткнулся и упал с лестницы, сломал обе ноги и не помнит пару танов. Наш лекарь ничего не может поделать. И он посылает своего доверенного человека на подводе до города, чтобы тот уговорил и привёз хорошего целителя — глядя на меня, усмехнулся мужчина. У меня же на лице не дрогнул ни единый мускул. Что хотел, то и получил.

— Больше ничего не удалось. Ни коня, ни лишней подводы, ни у кого нет, нас тоже никто не захотел везти — вздохнул Ротмир.

— А мы не можем попроситься к доверенному старосты? За монеты, конечно. До города подкинет нас. А там уже найдём лошадей и телеги. А сколько ехать до города?

— Два дня. Придётся переночевать в лесу. Но я не хотел бы обращаться опять к старосте, прошлый раз это ничем хорошим не кончилось. Опять же сундуки хотелось забрать, перины, бельё, подушки. Если бельё и подушки можно положить в баул, то как быть с остальными большими вещами?

Отец говорил и говорил, а я понимала, что нужно сейчас рассказать про волшебный рюкзачок, ведь всё необходимое мы можем купить. Решившись, я подняла руку, обращая на себя внимание. Все взгляды обратились ко мне.

— Кхм, кхм… — прокашлялась я, скрывая смущение. — У меня есть небольшой секрет — показала большим и указательным пальцами, насколько он маленький. — Который я хочу рассказать именно сейчас — обвела взглядом всех присутствующих.

И обречённо вздохнув, продолжила.

— Вы не задумывались, как я выжила в лесу, одна? — посмотрела на Ротмира, затем на Элеонору. — Чем я там питалась, что одевала?

Родители отрицательно замахали головами.

— У меня есть баул, из которого можно достать всё, что пожелаешь — положила я перед собой его и похлопала по боковине.

Молчание было мне ответом. Они не верят. Вздохнув, протянула рюкзак отцу.

— Помнишь самый желанный меч, который ты видел, но не мог этого себе позволить? Засовывай руку, так, представляй его. Нащупал, тащи.

Отец неверяще вытаскивает свою мечту, разглядывая его со всех сторон. А я передаю рюкзак матери и прошу вспомнить самое красивое платье, которое она хотела себе. Хочу посмотреть, есть ли здесь нормальная одежда. Всё как я и предполагала. Корсет, пышная юбка и рукава, в вышивке, глубокий вырез, сиреневого цвета. Элеонора была в шоке от всего, происходящего. Как и остальные мои домочадцы. Очередь дошла до сестры. С лихорадочно горящими глазами она достала золотое ожерелье с изумрудами, или очень похожими на них камнями.

— Держи, дарю — с улыбкой протягиваю сумку Ротмиру.

Элеонора охнула. Ротмир пошел пятнами, сжал кулаки: «Не нужно нам таких подарков».

Я опешила.

— Но почему нет? Я же от всей души — недоумевала я.

— Это очень дорогой подарок — начала мама. — Ему цены не сложишь. Он достоин только императора — сошла на шепот она.

— Какого императора? — недопонимала я. — Мы же семья, не забыли? Всё во благо семьи. — Было бы лучше, если бы я, видя ваши сборы, проблемы с погрузкой и переездом, молчала? Как это назвать? Предательство? Когда зная, что могу помочь, облегчить и без того нелёгкое путешествие, не сделала это — сорвалась на крик я.

— Да как может облегчить поездку вещи, которые мы достаёт? — не унимался мужчина.

— Причём тут вещи? Доставать можно и золотые монеты, и камни. Попробуй.

Ротмир неверяще просовывает руку в баул и достаёт мешочек. Ослабевает завязки и высыпает на стол золотые.

— А я что говорю. Можно не держаться за сундуки, перины и другие крупные вещи. Распродать всё и налегке отправляться в столицу — возбуждённо подпрыгивала я.

— Всё равно это не правильно — уже не так категорично и уверенно отказалась Элеонора.

— Вы что, сговорились? — переводя взгляд с одного на другую, расстраивалась я. — Ты тоже так думаешь? — посмотрела я на Дашу.

Она сделала жалостливое лицо и недоумённо пожала плечами.

— Да поймите же, наконец, мне он просто так достался. Мой учитель со своими друзьями, сделали его в помощь, чтобы я выжила в лесу. Теперь он нужен вам — немного сумбурно стала объяснять я. — Как устроимся на новом месте и поступим в Академию, положите его куда-нибудь в сокровищницу подальше. Если самим не нужен, отдадите потом, например, первому внуку, или своему сыну — повернулась к Элеоноре.

Она охнула, прикрыв рот ладошкой.

— Но ведь мы не можем — прошептала она. — Вы забыли, что я целитель? Несколько дней отдохну и посмотрю тебя. Может, опять проклятье обнаружу.

— Ладно, это всё потом. А сейчас мне нужно идти, договариваться насчёт поездки до города — смахнув золотые обратно в мешочек и затянув завязки, поднялся Ротмир. — И спасибо тебе ещё раз за всё — смутился он и, развернувшись, вышел на улицу.

— Соседи, скорее всего ничего не купят, у деревенских, лишних денег нет. Единственный, кто мог это позволить, староста. Но сейчас ему не до этого — высказала свою мысль Элеонора.

— Ну и что? Одно Дашино ожерелье стоит больше, чем этот дом со всем содержимым. Жалко только, что могут разграбить его. Я ночью посовещаюсь с учителем, может он, какое заклинание подскажет, чтобы дом сберечь.

— Хорошо бы — улыбнулась мать.

— Значит, всё решили?

— Ты же в покое нас не оставишь? — спросила женщина.

— Конечно. Буду искать различные доводы, доказательства в пользу положительного решения — согласилась я с Элеонорой. — Да я, элементарно, не знаю, что носят девушки. Даже достать из баула одежду я не смогу — немного слукавила я. — Вдруг будет вульгарно, не модно или что-то обозначать, о чём и не подозреваю. Мама, ты же лучше нас знаешь, что принято в обществе. А нам с сестрой ещё восполнять и восполнять эти пробелы.

Дашенька расцвела, заулыбалась, поняв, что ей не нужно выбирать ничью сторону. Подскочила и кинулась к нам обниматься.

— Я вас так люблю — прошептала она со слезами на глазах.

— А как вы обычно переезжаете — спросила я у матери.

— Раньше, мы передвигались на повозке, Даша переодевалась в мальчика, а мы старались присоединиться к каравану — начала объяснять она. В городах отдыхали пару дней, затем дальше ехали.

— Если мы с сестрой, будем долгое время мальчиками, то пару дней ничего не изменит? И я могу, наконец, одеться в привычные вещи?

— Конечно, можешь. Тебе в платьях некомфортно? — уточнила Элеонора.

— Как-то отвыкла уже. Да и всё остальное. Извините. Но это просто ужас — решила сказать правду сразу,