Объятья - Джессика Ширвингтон

   Я заставила себя улыбнуться, но не ответила. Я была слишком растеряна, чтобы признаться, что никогда не была на выставке с Линкольном. В действительности, я нигде не бывала с Линкольном. Мы постоянно тренировались.

     - Сейчас моя очередь? - произнес он, когда мы продолжили идти через огромные комнаты.

     - Для чего? - спросила я, внезапно занервничав.

     - Чтобы задать вопрос.

Я нахмурилась.

      - Наверное.

   Он поправил рукава. Движения выглядели настолько небрежно и нормально, и все же они были настолько точными. Я задалась вопросом, сколько практики потребовалось от перехода ангела к человеку. Он чувствовал себя больше ангелом или человеком теперь?

     - Почему ты так боишься стать чем то большим, нежели обычной?

   Я непроизвольно опустила глаза. Из всего спросить это. Я почувствовала слезы, и напряженно заработала, в попытке сдержать их и взять контроль над собой. Я попыталась сосредоточиться на других экспонатах: искривленная велосипедная скульптура, запутанный карниз, случайные части из ящика рассыпанные по земле.

     - Я не, я просто... не хочу выносить это на всеобщее обозрение.

     - И ты думаешь, что будучи Грегори, поставит тебя в такое положение?

     - Я просто хочу свою жизнь. Над которой я работаю в течение последних семнадцати лет. У меня есть планы, планы, которые мне нравятся, и он... они, не имели никакого права на.., - я покачала головой. Я не могла ему сказать, насколько было больно, что Линкольн солгал мне. Притворялся моим другом. Знал мое будущее и не сказал мне. Я не стала добавлять, что моя мать была включена в категорию "неимеющий никаких прав".

     - Он? Линкольн, твой Грегори? - Феникс не собирался спускать это на тормоза.

     - Он не... мой.

     - Приятно узнать, - ответил он, идя к следующей скульптуре обнаженной женщине, объятую пламенем. Я испытывала желание ударить его. Вместо этого я шагнула вперед.

      - Мы не разговариваем о нем.

Феникс осматривал горящую женщину, прежде чем ответить.

      - Послушай, Вайолетт, одну вещь. Грегори обычно не... дружит с изгнанниками. В некотором смысле, мы - кровные враги... Тем не менее, говорю это как твой друг, ты должна прекратить действовать как томящийся от любви ребенок. Нравится ли тебе он или нет, теперь ты находишься в этом мире, и изгнанники очень хороши в ощущении власти над другими изгнанниками и Грегори.

     - И ты можешь ощущать меня, - сказал я, принимая решение отвлечься от его других комментариев. Пока.

     - Какая-то часть тебя способна чувствовать как ты могущественна.

Я хотела отрацать это, но не смогла.

      - Когда я дотрагиваюсь до тебя,меня, буквально, засасывает. Я не могу это контролировать.

     - Знаю. Отчасти я тоже могу это ощутить. - Он указал на деревянную скамейку посреди комнаты. Я помнила, как чувства утихли, когда он смотрел на меня в пиццерии. Так или иначе, когда я была рядом с ним, они, казалось, замирали.

      - Ты контролировал это, успокаивал.

Он кивнул.

      - Я убрал часть твоего беспокойства и дал тебе немного эмоции, ты должна была управлять этим.

      - Ты дал мне эмоции? - сказал я, мои глаза широко распахнулись.

      - Это то, что некоторые ангелы... изгнанники могут сделать. Одна из причин, почему мы опасны для людей. Мы можем прочитать и повлиять на их эмоции... усиливая некоторые, уничтожая других. Это - одна из моих сильных сторон.

   Я немедленно вспомнила время, проведенное с ним, стараясь думать о том, что за эмоции у меня были. Казалось, он знал... или читал...как я себя чувствовала.

     - Вайолет, я сделал это только чтобы помочь тебе обрести контроль. В свое время ты научишься делать сама. Я не причиню тебе вреда.

Я подозрительно посмотрела на него.

      - В тот день, у моей квартиры...

Он опустил глаза.

      - Я, возможно, дал тебе немного своих эмоций. В мою защиту, я не использовал в своих интересах ситуацию, независимо от того насколько мне хотелось... - Он не закончил.

     - А прошлой ночью? - Я дернулась все более взволнованная этим вторжением.

     - Я просто пытался помочь тебе пройти через то, что произошло с той девушкой. Пройти по краю.

   Мои брови скакнули до самого неба. Теперь, когда я думала об этом, я поняла, что справилась лучше, чем могла бы ожидать, учитывая то, что я видела.

     - Это что, все? - Спросила я, в голосе прозвучало обвинение.

     - Я был немного... неуклюж. Приношу извинения. - Он пожал плечами и улыбнулся. - Может быть очень трудно сдерживать себя рядом с тобой.

Я злилась и краснела от его слов под влиянием гнева. Я держалась за свой гнев.

      - Как на счет сегодня? Сейчас?

     - Едва ли, - сказал он, махнув рукой в воздухе, как будто мы говорили о том, взял ли он дополнительную конфетку из коробки с шоколадом.

      - Теперь, когда ты знаешь, не думай, что ты можешь использовать это в качестве оправдания отрицать очень реальные эмоции, ты чувствуешь меня. - И вуаля, он вернулся к своей обычной высокомерной манере.

      - Все, что ты чувствовала вчера вечером и сегодня исходило от тебя. Я должен знать. Я чувствовал это. - Его улыбка стала шире.

   Даже при том, что я хотела умереть, зная, что он может испытать каждое из моих чувств, он не собирался останавливать меня.

      - Как я буду когда-либо знать, реально ли то, что я чувствую, когда я рядом с тобой, или нет?

Его улыбка заколебалась, и он выглядел взволнованным. Он слегка наклонился ко мне.

       - Ты будешь знать больше об этом теперь. Если бы ты когда-нибудь поймала меня на этом, я знаю, что ты никогда бы не доверилась мне снова. Я не буду рисковать этим.

Он был прав, я бы не рискнула. Но вот он?

   Мои глаза подсознательно нашли входную дверь. Сила привычки. Но я почувствовала, что, если бы я угробила Феникса прямо сейчас, он бы снова только ждал на моем пороге, когда бы я вернулась домой. Я провела руками по волосам. По правде говоря, у меня было мало союзников... если я оттолкну его, это тоже меня покинет?

     - Хорошо, но не делай.., - предупредила я, пытаясь усмерить мой инстинкт полета и собрать столько угрожающих эмоции, сколько могла, чтобы укрепить слова.