Ладья-UT - Алексей Анатьльевич Трофимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да с этими терактами тоже не всё прозрачно как бы. Я, Колюня, во всякие теории заговора не верю обычно, и уж никак не хочется верить что всё это какими-нибудь американскими спецслужбами подстроено, уж слишком бесчеловечно получается. Но ряд вещей смотрятся откровенно странно. Например, тот самый самолёт, который в Пентагон попал. Ты представляешь сколько камер с Пентагона в разные стороны смотрят, просто из соображений безопасности? А видео прессе отдали – на нём не видно ничего. Какая-то фигня попадает в здание – ничего не разглядеть. По пологой траектории попадает кстати, что с идеей о том, что террористы искали Пентагон визуально, как-то не лепится.
– Да, если бы пилоты искали цель глазками, то они должны были это делать с высоты, чтобы «мне сверху видно всё, ты так и знай», и траектория должна была бы быть крутая. А я ещё читал где-то, что оба двигателя выгорели напрочь, ничего от них не нашли, а там титановые турбины были. И дырка в Пентагоне получилась как от крылатой ракеты.
– Угу, вот я и говорю – странностей изрядно, но поводов для борьбы с терроризмом более чем достаточно. А я, Коль, вообще думаю, что теракты в Америке не происходят не от доблести спецслужб, а от того что террористы ленятся. Граница с Мексикой – практически прозрачная, типа «входи кто хочешь – бери что хочешь». Объектов для атаки – и и не сосчитать. Взрывчатку сделать может любой дурак, в Инете рецептов навалом, а в некоторых штатах её вообще можно купить без лицензии, или с лицензией строителя. Химзаводы, нефтехранилища, исследовательские реакторы в университетах – взрывай что нравится.
Верочка принесла новые стаканы с Блади Мэри, пообещала что горячее будет с минуты на минуту. Забрала пустые стаканы, выждала паузу, и, не получив дополнительных заказов, удалилась.
– Или, например, – продолжил мысль Саша, проводив взглядом Верочкины ножки. – уронить грузовик со взрывчаткой на атомную подлодку, выходящую на патрулирование из Чессапик Бэй. Есть там такой залив, в заливе – военно-морские базы, а выход из него узенький и мостами перекрыт. Мелко, лодке не нырнуть. Её конечно так не утопишь, но паники будет изрядно. Ведь всё боятся когда что-то взрывается рядом с реактором. А терроризм – это как раз людей пугать, убийство там вторично, и используется исключительно как инструмент, как источник страха.
– Да, вобщем если в страну можно втащить своих людей, и достать взрывчатку, то объём разрушений ограничивается только фантазией.
– Вот-вот, Кольк, я и думаю, получается что теракты в Америке не происходят потому что их никто устраивать не хочет, а не потому что Бин-Ладины всякие заняты игрой в прятки и ничего гадкого устроить не в состоянии. Да я вообще думаю что Бин-Ладин давно мёртв.
– Как это?
– Ну смотри – вот попадёт он в плен, и начнут его допрашивать, а ну как выяснится что теракты одиннадцатого сентября не он устроил? А если ещё и не к американцам попадёт, а к каким прочим натовцам? В Афганистане-то силы как-бы многонациональные. Поймают его какие-нибудь испанцы, или немцы – тогда Бин-Ладину и рот ведь будет не заткнуть. По-этому я и думаю, что американцы его и в плен брать не стали, тихонько заколбасили да и всё. И факт этот не афишировали, чтобы всегда можно было и дальше народ пугать. Типа враг не дремлет, сидит себе этот бородатый где-то, и гадости против светоча демократии замысливает.
– Вобщем, логично, думаю американцы так и попытались бы сделать.
– Полагаю, Коля, уже сделали. Ты обратил внимание, что от Бин-Ладина в последнее время приходят сплошные аудио-обращения, а не видео? Сам понимаешь, в наше время камера от диктофона размерами практически не отличается, и по сложности что видео записывать, что аудио – разницы нет. Так вот на месте Бин-Ладина я бы записывал именно видео, типа вот он я какой, сижу, жив-здоров на страх врагам и на радость соратникам. А на месте спецслужб американских я бы делал от имени кого-либо именно аудио-записи, потому что их подделать проще чем видео. Кстати о спецслужбах. Коля, тут меня тут недавно американская военная разведка вербовала…
На Колином лице его отразилось несколько больше тревоги чем планировалось, и Саша успокаивающе улыбнулся и подмигнул. Верочка, закончившая расставлять тарелки с горячим, неспеша двинулась к стойке бара, ловко покачивая бёдрами.
– Да не, Коль, не волнуйся, вербовала-вербовала, да не выве… тьфу, чёрт. Да не вы-вер-бо-вала. Вобщем, они мне типа: «А давайте-ка поговорим», а я им: «Давайте, только я потом ФСБ наябедничаю». Короче, как прилезли – так и отлезли. А я теперь об этом всем рассказываю, чтоб они точно знали что я – тот самый «болтун-находка для шпиона» и есть, и дел со мной никаких вести нельзя.
– Смотри, голова, поаккуратней там…
– Колюнь, я как всегда – предельно аккуратно. А мы с тобой всё ж к разговорам о политике-то скатились. Ладно, теперь, за едой – ни слова о драконах. Рассказывай, как сам, как Юлька, как дочки?
Верочка вернулась за стойку бара, оглядела зал, убедилась что всё в порядке. За дальним столиком посетители были заняты принесённым Верой горячим, и стаканы у них полнёхоньки. Только что вошедшая парочка делала заказ напарнице – Вике. Самое время для перекура. Хозяин кафе запрещал персоналу курить в помещении для посетителей, и официанткам приходилось выходить в кухню или на улицу. Впрочем, Верочке надо было выйти в любом случае.
Саша был совершенно прав, считая Верочку умницей. Девушки, не попадающие в категорию «умница» не заканчивают школу с золотой медалью, не приезжают в Столицу из города Чебоксары, не поступают в институт с первого захода, и не умудряются зацепиться в Москве, работая и учась одновременно. Работу в этом кафе Верочка нашла ещё до отъезда в Первопрестольную – хозяин кафе был знакомым знакомой. В этом заведении вообще почти все были из Верочкиного родного города.
Работа в смену оставляла время для учёбы, и давала достаточно денег, чтобы снимать маленькую однокомнатную квартирку около метро ВДНХ. В этой квартирке Вера жила уже два года, причём последний год – вместе со своим молодым человеком Андреем, и дело вовсю шло к замужеству. Верочку даже официально представили родителям Андрея, который, ко всем своим достоинствам, был ещё и москвичом. Он был на три
