Остров притяжения (СИ) - Шмик Александра Сергеевна

     – Теперь снова всё родное. Стены, они шепчут, пересказывают историю, они говорят со мной. И запахи. Вот же они. Все здесь. Родные. Богатые оттенками. И Фёдор… – Поль снова мотнул головой. – Теперь всё хорошо. Значит и колодец должен быть на месте. Я могу уходить и продолжать поиски своей Саши. А остров сейчас не мой. По нему сейчас ходит тень моего далёкого, предродового прошлого.

     Выйдя из дома, он поспешил к стоявшему неподалёку Пегасу. Следовало успеть уйти до того как, Саша и он другой, вернутся.

<p>

<a name="TOC_id20242598"></a></p>

<a name="TOC_id20242600"></a>Глава 7 КАЛЕЙДОСКОП

      Породившая мир, да породит себя сама. Сколько их, этих порождений? И кто тот, кто плетёт корзинки? Чьими руками начинается всякий новый путь? И кто сопровождает меня? Кто любит? И каждое новое порождение полнится видениями . И встают они явью вдоль дороги моей, будто столбы верстовые. А я , сделав шаг по дороге одной, делаю шаг и по другой. И оглядываюсь, и вижу сменяющиеся обрывки памяти своей, будт о картинки калейдоскопа . Так что вижу я на пути своём уже прошедшем?

     ***

      Девочка открыла глаза. Мир вокруг неё покачивался, был голубым и пах морем.

      «Где я? Где? – Она попыталась оглядеться, но у неё не получилось. – Какие странные ощущения. Знакомые до боли. И почему, чёрт побери, почему я уверена, что уже бывала в подобной ситуации?» – Вздохнув она закрыла глаза, а через минуту уже стояла на вершине горы. Что это была за гора, и что сама она делала там, неважно. Важно было действо разворачивающееся под горой, повсюду, куда не кинь взгляд.

      Сама же наблюдающая испытывала сейчас странные трансформации. Нет, она не изменялась превращаясь из себя той в другую как одна форма трансформируется в другую. Нет. Происходило что-то с её зрением. Её глаза. Их стало больше. Больше чем привычных два. Сейчас она взирала на мир тремя парами глаз, но длилось это триединство недолго. Она стала замечать как увиденное ею… режется, и хоть и видела она по-прежнему всё так же ВСЁ, но это ВСЁ в абсолюте таковым не являлось.

      Девочка же, стоя на горе, наклонилась и взяла в свои руки весь мир, что был вокруг. Не медвежью берлогу, не гнездо чайки, не муравейник, а весь мир. Встав и вытянув руки она с улыбкой рассматривала то, что сама же, некоторое время назад, создала. Не так уж и давно. Ещё и звезда, что согревала этот мир, не прошла и четверти оборота вокруг центра небольшого звёздного скопления. И сама она помнила, как совсем недавно оставляла все эти звёзды и планеты безымянными, но её мир, населённый разумом, уже успел дать всему названия. Раскрасил всё вокруг именами. Вот вам и Земля, колыбель человечества, вот и звезда по имени Солнце, что греет колыбель, вот и галактика под прекрасным названием Млечный путь. Кстати, про колыбель…

      Лёжа в том, что мерно покачивалось в некоей сладкой, нежной, и такой привычной пустоте, она вспоминала, чем всякий раз заканчивалось подобное убаюкивающее путешествие. Да. Именно путешествие. Потому как незыблемым правилом было следование её существа к некоей точке отсчёта, к незримому маяку. И бог бы с ней, с оболочкой. Та была её собственным условием. Важным был путь её души, которую нежно и бережно несла по волнам безбрежного пространства маленькая ко рзинка , а маяк своим огнём освещал этот путь.

      То ли сон это был, то ли явь, а может, пребывала она в тумане воспоминаний своих прошлых хоженых путей, но покачивать перестало, а мгновения спустя, девочка ощутила, как наблюдаемая ею синева приблизилась к её глазам, а саму её уже держат нежные тёплые руки. Руки женщины.

      « А вот и я , – подумала она, и улыбнулась. – Здравствуй, мой мир».

      «Милая мама, посмотри в мои глаза , тронь моё лицо своими нежными пальцами, и оттолкни корзинку в море. Велено ей пристать не к этому берегу».

      Оставив Поля на острове, она оставила и сам остров, оказавшись здесь, где был всё тот же сентябрь, те же берёзы, и где также север был между востоком и западом. Но она непременно вернётся туда. Поль ждёт, она чувствовала, ждёт и боится не дождаться. Надо вернуться, и завершить круг, а иначе тугие витки пружины её путей не освободятся и не раскидают по пространству все дороги, что проложены были ею.

      «Мне бы только ещё чуточку. Совсем немного…»

      Девочку остановили воспоминания. Она закрыла глаза. Совсем ненадолго.

      «Я только вспомню некоторые фрагменты того, что уместилось в краткость мига между вчера и сегодня, и вернусь».

     Остров померк, а вместе с ним и Поль. Она ещё помнила последние мгновения, когда её друг, закрыв глаза от нахлынувшей на него головной боли, застонал. Неподвластная ничему сила изливалась из девочки, будто огненный кнут хлещущий своей разрушающей природой по досаждающим обстоятельствам. Да. Она досадовала. Злилась. Даже негодовала. Но зато сейчас, пребывая в блаженной расслабленности мгновения между уходом и следующим появлением, она отдавалась приятным воспоминаниям давно пройденных путей. Она ещё вернётся. Довершит начатое. Исправит, распутает, расставит по местам, и спасёт мир ставший ей родным. А сейчас немного воспоминаний. Тех, что ещё остаются в её памяти. Тех воспоминаний, благодаря которым она сможет крепко стоять на земле и очаровываться великолепию созданного ею мира.

     Николь сидела на подоконнике.

     – Мам! – позвала она, и снова одела наушники будто, не ожидая маминого ответа.

     В комнату вошла женщина, на вид ей было около тридцати, в домашнем халате, босиком, с убранными в хвост волосами.

     – Ты меня звала? Эй! Николь! Что за невежество?! – женщина подошла к дочери и одним точным движением сняла с её головы наушники.

     – Мама! – Николь вздрогнула и испуганно посмотрела на мать. – Ты напугала меня! Разве так можно?!