Разные дни войны (Дневник писателя) - Константин Симонов

- Я не пропал! - весело кричит по телефону Москаленко. - И никуда не пропаду, пока война не кончится!

- Плохо воюете! Плохо воюете! Скажите своему Первому, что он последние дни командует вашим хозяйством, если будет так, как сегодня, распускать слюни. Уговаривает там, понимаете, своих командиров бригад, - недовольно отрывается Москаленко от телефона, - вместо того, чтобы им приказать! Я вот возьму да передам сейчас его 103-ю бригаду Бондареву!

По другому телефону разговаривает полковник - командующий артиллерией корпуса, совершенно охрипший за эти дни и вдобавок немножко шепелявящий оттого, что у него нет нескольких передних зубов.

- Я думаю, что сегодня пройдем еще не особенно далеко, - говорит Петров. - Так я думаю. Вот здесь они попробуют задержаться, на этом рубеже. Сегодня надо напирать здесь, где уже пошли, развивать успех. А назавтра все равно придется готовить удар еще и в другом месте.

Москаленко говорит по телефону, должно быть, со своим командующим артиллерией.

- То есть как это у вас залпов нет? А вы скажите вашим эрэсовцам, что мы здесь присутствуем - и я, и командующий фронтом, - у них сразу найдутся и залпы и все!

Как только он положил трубку, возникает разговор о возможности использования эрэсов для стрельбы прямой наводкой.

- Ну и что ж, - говорит Москаленко, - какие у нас основания больше цацкаться с ними, чем с другими видами вооружения? Их тоже нужно при случае на прямую наводку использовать. Особенно при артподготовке - скрытно подвезти дивизион, скрытно его поставить и ударить с короткой дистанции, Впечатление страшное!

Кто-то замечает, что эрэсами можно бить даже с меньшего расстояния, чем километр.

- С меньшего нет! Для этого у них слишком большое рассеивание.

- Это хорошо, что они там уразумели, что надо не пузом брать, а огнем, - говорит Петров, выслушав доклад только что пешком добравшегося с передовой офицера связи, и, назвав его по фамилии, спрашивает: - Ну как, за эти дни много сапог стоптало?

- Порядочно.

- А новых командующий армией не дает?

- Пока не дает.

- Ладно, приходите ко мне, - улыбаясь, говорит Петров, Москаленко приказывает командиру находящейся на марше артиллерийской бригады поскорее двигаться, чтобы не задержать идущих вслед танков.

- Если догонят, пропустите.

- Меня радует, - говорит Петров, - что за эти дни обозники стали подисциплинированнее. Их накачали перед боями, и они теперь сами без криков и напоминаний сворачивают с дороги.

- Танков боятся, - усмехается Москаленко. - Боятся, что раздавят и не заметят!

Заходит речь о том, чтобы очистить огнем какую-то рощу, в которой зацепились немцы. Епишев предлагает поставить на эту прочистку незанятую сейчас легкую зенитную артиллерию.

Москаленко соглашается и дает соответствующее приказание.

- Послушайте, Соколов, - говорит Епишев совсем потерявшему голос начальнику артиллерии корпуса, - если вы нам сегодня обеспечите на дорогах свободный проход танкистам, то я вам завтра же пришлю протезиста, чтобы срочно зубы отремонтировал.

- А я уже думал об этом, - говорит Соколов, - да боюсь, Как бы мне после этого ремонта на целую неделю из строя не выбыть, пока привыкну.

- Да, - соглашается Епишев. - А все-таки как-никак после окончания операции придется. Вас, как я слышал, скоро с генералом будем поздравлять, надо, чтоб до этого с зубами порядок был, а то еще наклепают злые языки, скажут: узнали, что беззубый, и дали ему генерала по старости лет!

Москаленко доносят, что командир 42-й тяжелой танковой бригады ранен в ногу, причем тяжело.

- Храбрый был командир, - говорит Москаленко. И начинает звонить танкистам, начальнику штаба этой бригады. - Здравствуйте, Фарберов! Покажете себя хорошим командиром останетесь на бригаде после операции. Только ведите себя, Фарберов, осторожнее, чем предыдущий командир. Переживаю за него! Пошлите начальника политотдела, чтобы узнал, куда его эвакуировали, и доложите. Мне сообщили, что у вас там пробка возникла. Почему? Подорвавшийся танк поперек дороги стал? Так сбросьте его с дороги, этот подорвавшийся танк! А не можете, так взорвите его толом на куски и растащите. Время дороже! - И, уже положив трубку, добавляет: - Ну, подорвется на минах несколько танков, в конце концов оправдано, если этой ценой двести других протолкнем вперед. Скоро сумерки наступят, нам надо как можно скорее вырваться к Ястшембе. Тут дерзновение нужно и еще раз дерзновение!

Телефонистки на линии называют наблюдательные пункты "глазами". Про командиров, находящихся на наблюдательном, говорят, что "он на глазах". Шифр, кажется, первоначально родившийся без участия начальства, но собственной инициативе связистов.

Москаленко снова на телефоне.

- Терроризируйте его огнем в глубину и, самое главное, встречайте огнем его резервы на дорогах. Когда резервы противника получают хорошую пару снарядов под ноги еще на подходе, это сильнее их деморализует, чем когда они уже дойдут до передовой и только после этого начнешь их обстреливать.

Откуда-то с передовой передают донесение Бондарева, что взята Кындра.

- Кындра взята? - переспрашивает Москаленко и, счастливо улыбнувшись, даже незаметно для себя слегка подмигивает.

Петров уезжает. Перед его отъездом происходит небольшая, но характерная, с психологической точки зрения, сценка. Является подполковник, начальник штаба бригады, которая сегодня вводилась в бой в составе бондаревского корпуса. Судя по последнему разговору, за командиром этой бригады числятся какие-то грехи, и вообще она на дурном счету.

- По сути, в бою еще не были, - говорит Петров, выслушав доклад подполковника.

- Никак нет, - отвечает тот, - по сто двадцать человек потерь уже имеем.

- Вот, - обращаясь к нему, говорит Москаленко, - в бригаде у вас безобразие, действуете до сих пор плохо, никуда не годно! О командире вашем имею сведения самого скверного свойства, он виноват, но и вы, наверное, тоже. Яблочко недалеко от яблоньки... - Идите теперь в бой и деритесь как следует - это вам проверка! Если не выполните задачи дня, поставлю о вас вопрос перед командующим фронтом, и ваш командир бригады, так и передайте ему, пойдет командовать батальоном, а вы пойдете к нему начальником штаба.

- Разрешите идти? - спрашивает начальник штаба бригады. Но Петров его задерживает, видимо считая, что человеку,

так или иначе идущему прямо сейчас в бой, нужно сказать непосредственно перед этим какие-то другие слова. В то же время Петрову но хочется, чтобы сказанное им выглядело поправкой к тому, что перед этим сказал Москаленко.

- Вы слышали, что вам сказал командующий армией! - говорит Петров. Так вот, все, что у вас было до этого, все, что было плохо, все это сметется и забудется, если начнете хорошо действовать. Поймите, что ваши хорошие действия все это зачеркнут, так и передайте вашему командиру бригады. Желаю вам успеха.