Тайна исчезнувшей шляпы. Тайна сиамских близнецов - Эллери Куин

Инспектор тем временем продолжал:

— К тому же мы не должны упускать из виду возможность, что Филда убил вовсе не тот человек, с которым он назначил встречу. Это, конечно, еще менее вероятный вариант. Преступление было слишком тщательно подготовлено. Но в этом случае нам надо искать двух лиц в зрительном зале, которые были напрямую связаны со смертью Филда.

— Морган? — спросил Эллери.

Инспектор пожал плечами:

— Возможно. Почему он нам не рассказал свою историю, когда мы разговаривали с ним вчера? Во всем остальном он признался. Может быть, он опасался признаться в том, что был жертвой шантажа со стороны убитого, плюс тот факт, что сам он тоже был в театре, — налицо неопровержимое сочетание косвенных улик.

— На все это можно и иначе посмотреть, — сказал Эллери. — Мы находим убитого человека, который написал на своей театральной программке цифру 50 000, явно имея в виду пятьдесят тысяч долларов. Со слов Сэмпсона и Кронина мы знаем, что Филд был неразборчив в средствах и, возможно, имел преступные наклонности. От Моргана мы также узнали, что он был шантажистом. Поэтому мы можем с полным основанием заключить: он отправился в театр, чтобы получить пятьдесят тысяч долларов или договориться об их выплате своей жертвой — пока нам неизвестной. Согласен?

— Продолжай, — пробурчал инспектор.

— Хорошо. Если мы приходим к выводу, что человек, которому в тот вечер Филд собирался предъявить свои требования, и убийца — одно и то же лицо, то мотив убийства становится очевидным: покончить с шантажистом. Если же убийца и человек, подвергавшийся шантажу, — разные лица, тогда нам надо продолжать поиски мотива убийства. На мой взгляд, этого делать не нужно: убийца и жертва шантажа — одно и то же лицо. Что ты об этом думаешь?

— Я с тобой согласен, Эллери. Второй вариант я упомянул только для полноты картины: сам я в него не верю. Значит, будем исходить из предпосылки, что Филда убил человек, которого он шантажировал. Теперь я хотел бы разобраться в вопросе о пустующих креслах и отсутствующих билетах.

— Отсутствующие билеты, — проговорил Эллери. — Интересно, что ты об этом думаешь.

— Хватит шуточек! — рыкнул инспектор. — Вот что я об этом думаю. Речь идет о восьми креслах. В одном сидел Филд, и корешок от его билета мы нашли у него в кармане. В другом сидел убийца, и его корешок нашел на полу Флинт. Остаются шесть пустых кресел, билеты на которые, как свидетельствуют записи кассира, были проданы, но корешки которых найдены не были — ни в кассе, ни где-нибудь в театре. Есть, конечно, слабая вероятность, что все шесть билетов были в понедельник в театре и покинули его в кармане кого-нибудь из зрителей. Не забывай, что мы провели лишь поверхностный обыск, не вдаваясь в такие мелочи, как обрывки бумажек. Однако это маловероятно. Скорее всего, Филд или его убийца купили все восемь билетов сразу, собираясь воспользоваться двумя, тогда как остальные шесть имели целью избавиться от соседей на то короткое время, когда будет осуществлена сделка. В таком случае самым разумным было бы уничтожить билеты сразу после покупки, что, наверно, и было сделано Филдом или убийцей — в зависимости от того, кто их приобрел. Так что об этих шести билетах можно забыть: они уничтожены, и мы их никогда не найдем. Далее, мы знаем, что Филд и его убийца вошли в театр врозь. Это вытекает из того, что оторванные края их корешков не совпадают. Когда два человека входят в театр вместе, обычно они подают билетеру сразу оба билета, и тот складывает их и отрывает от обоих корешки. Это не значит, однако, что они не пришли почти в одно и то же время: может быть, из соображений безопасности они вошли один за другим, делая вид, что незнакомы. Но Мадж О'Коннел утверждает, что в первом акте никто в кресле Лл 30 не сидел, и парень, продающий лимонад, тоже никого там не видел через десять минут после начала второго акта. Значит, убийца до тех пор или не пришел в театр, или вошел раньше, но сидел где-нибудь в другом месте, на которое заранее купил билет.

Эллери покачал головой.

— Знаю, что ты думаешь, сынок, — раздраженно сказал инспектор. — Я просто развил мысль до конца и собирался сказать, что убийца вряд ли пришел в театр к началу спектакля. Возможно, он появился лишь через десять минут после начала второго акта.

— Это я даже могу доказать, — лениво проговорил Эллери.

— Ты имеешь в виду эти каббалистические цифры на программке: 930, 815 и 50 000? Что стоит за цифрой 50 000, мы знаем. Остальные же две, наверно, относятся не к деньгам, а ко времени. Что значит «815»? Спектакль начинался в 8.25. Видимо, Филд пришел в театр примерно в 8.15. Если же он пришел раньше, ему, видимо, в это время было необходимо свериться с часами. Ну так вот: если у него была договоренность о встрече с человеком, который пришел гораздо позже, Филд вполне мог бы машинально написать на программке сначала «50 000» — сумму, которую он надеялся получить в результате шантажа, потом «8.15» — время, когда он об этом подумал, и, наконец, «9.30» — время, когда он ожидал появления жертвы шантажа. Для человека, привыкшего в задумчивости машинально царапать разные каракули, это совершенно естественно. Для нас это очень важно, потому что эти каракули указывают на точное время встречи с убийцей — 9.30 — и подтверждают предположение о времени совершения убийства. В 9.25 Линч видел Филда живым; в 9.30, согласно письменному показанию Филда, должен был появиться убийца и, надо полагать, явился; согласно расчетам доктора Джонса, яд должен был убить Филда минут за пятнадцать-двадцать. Поскольку Пьюзак обнаружил Филда в момент смерти в 9.55, мы можем с уверенностью сказать, что Филд выпил яд примерно в 9.35. На действие яда отведено как раз двадцать минут. Но убийца, конечно, покинул место преступления гораздо раньше. Разумеется, он не мог предвидеть, что мистеру Пьюзаку понадобится встать и выйти в проход. Убийца, наверно, считал, что труп Филда обнаружат только во время антракта, в 10.05. К тому времени он будет мертв и ничего не сможет сказать. К счастью для нашего таинственного убийцы, Филда нашли слишком поздно, и он успел лишь пробормотать, что его убили. Если бы Пьюзаку понадобилось выйти на пять минут раньше, убийца уже сидел бы за решеткой.

— Браво! — с ободряющей улыбкой воскликнул Эллери. — Блестящее воссоздание картины преступления. Прими мои поздравления.

— А, пошел ты, — буркнул его отец. — Тут я хочу сделать ударение на мысли, которую ты высказал в понедельник вечером в кабинете Панзера: что, хотя убийца и скрылся с места преступления между 9.30 и 9.55, он оставался в театре до того момента, когда мы разрешили публике идти домой. Это подтверждают показания Мадж О'Коннел, швейцара, Джесса Линча и капельдинера. Короче, в том, что он оставался в театре, нет никакого сомнения. Ну и что нам остается предпринять? — со вздохом спросил инспектор. — Только еще раз вдуматься в показания всех персонажей, с которыми мы беседовали в понедельник вечером. Правду ли сказала Мадж О'Коннел, утверждая, что во время второго акта никто не ходил по проходу? И что она вообще не видела человека, который, как мы знаем, сидел в кресле Лл 30 с 9.30 до 9.45 или 9.50, когда обнаружили тело убитого?

— Это непростой вопрос, отец, — серьезно сказал Эллери. — Если она солгала, то мы упустили очень важные сведения. Если она солгала, то вполне вероятно, что она в состоянии описать, опознать, а возможно, даже назвать имя убийцы! Однако мы должны допустить, что ее нервозность и странное поведение объясняются тем, что она знала о присутствии в театре Пастора Джонни, за которым охотится полиция.

— Очень может быть, — проворчал инспектор. — Так что ты думаешь о Пасторе Джонни? Какое он имеет отношение к убийству? Или не имеет никакого? Мы должны помнить, что, согласно показаниям Моргана, Казанелли тесно общался с Филдом. Филд был его адвокатом и, возможно, использовал услуги Пастора для своих преступных операций, до которых уже два года докапывается Кронин. Если Пастор оказался в театре не случайно, то что его туда привело — Филд или Мадж? Вот что, сынок, — добавил инспектор, с силой дернув себя за ус, — надо Пастора Джонни продрать железной скребницей — это его толстой шкуре вреда не причинит. А эту наглую девчонку О'Коннел следует хорошенько припугнуть…

Он сунул в нос большую щепоть табаку и оглушительно чихнул.

Эллери засмеялся.

— И правду ли говорит наш друг Бенджамин Морган, что пришел в театр по приглашению таинственного доброжелателя? А эта загадочная миссис Руссо… Ох уж эти женщины! Как они умеют заморочить мужчине голову! Что она там говорила? Что пришла в квартиру Филда в 9.30? Конечно, ее алиби подтверждает привратник, но привратники легко поддаются на подкуп. И так ли уж мало она знает о занятиях Филда, особенно его тайных делишках? Солгала ли она, говоря, что Филд обещал быть дома в десять часов? Мы же знаем, что на 9.30 у него была назначена встреча в Римском театре. Каким же образом он собирался успеть домой к десяти часам? Даже на такси поездка занимает минут пятнадцать-двадцать. Остается всего десять минут на встречу с жертвой. На метро он тоже не доехал бы быстрее. Не то чтобы это было невозможно. Надо к тому же помнить, что эта женщина в тот вечер в театре не была.