Сборник - ПИТЕР ЦАУРАС

Во втором эшелоне пойдет 16-я армия, а в составе третьего эшелона будут 19-я и 21-я армии. Стратегический резерв будут составлять 17 дивизий, развернутых вокруг припятских болот. Ударную силу операции «Буря» составят 149 дивизий, а также те 48 дивизий, задачей которых будут оборонительные операции в поддержку проводимого наступления.[97]

По плану Жукова началу боевых действий сухопутных войск должна предшествовать воздушно-штурмовая операция двух воздушно-десантных корпусов, перед которыми поставлена задача, действуя в тылу у немцев, захватить стратегически важные переправы через реку Висла. На северном фланге 7-я и 8-я бригады десантников 4-го воздушно-десантного корпуса должны будут захватить переправы у Модлина, что расположен к северо-западу от Варшавы, и обеспечить поддержку наступлению Западного фронта. На южном фланге 204-я и 211-я воздушно-десантные бригады 1-го воздушно-десантного корпуса овладеют переправами в окрестностях Деблина, расположенного северо-западнее Люблина, и обеспечат поддержку Северо-Западному фронту. В результате второй воздушно-десантной операции в тыл противника будут заброшены 214-я воздушно-десантная бригада на северном фланге и 1-я воздушно-десантная бригада на юге. Тем самым численность оперативно-тактической десантной группы составит 21000 парашютистов Красной Армии при 72 стволах артиллерии и противотанковых пушек. Во всех случаях район выброса десанта находился примерно в 70 километрах от передовой, и Генеральный штаб отводил два дня на то, чтобы фронтовые мобильные группы прорвали оборону немцев и соединились с десантниками.[98]

На первом этапе все шло согласно плану. Несмотря на темное время суток, основная масса транспортных самолетов взлетела и выстроилась в боевой порядок без каких-либо происшествий. Но как только обе колонны самолетов стали пересекать советско-польскую границу, несколько зенитных батарей Красной Армии открыли огонь по пролетающим транспортным самолетам. Подобное начало спровоцировало шквал огня, который в знак солидарности открыли другие неопытные и утомленные советские пушкари вдоль всей линии фронта. В течение нескольких минут к стрельбе подключилось каждое зенитное орудие, установленное в пограничной полосе. Офицеры советской противовоздушной обороны были не в силах остановить кровопролитие. Они с ужасом смотрели, как десятки транспортных самолетов вспыхивали ярким пламенем, изрешеченные массой снарядов, как они теряли управление, срывались в штопор и ударялись о землю. Интенсивная стрельба с советской стороны встревожила немецких артиллеристов, и они тоже приняли участие в этом кровопролитии. Выполняя виражи противозенитного маневра, пилоты советских транспортных самолетов нарушили строй. Самолеты сталкивались друг с другом, парашютный десант выбрасывался где придется. Понимая, что дальнейший полет равносилен самоубийству, пилоты некоторых машин попытались развернуться и вернуться на базу.[99] Однако вооруженные пистолетами офицеры-десантники, которые угрожали пристрелить каждого, кто откажется выполнять приказ, «убедили» летчиков продолжить полет.

Тем не менее добрая третья часть воздушного десанта была потеряна еще до пересечения границы. Остальные самолеты оказались разбросанными далеко друг от друга и стали легкой добычей орлов люфтваффе. Тщательно спланированная операция пошла прахом, и Жуков приказал расстрелять командиров и расчеты зенитных батарей, виновных в открытии огня, а также всех тех летчиков, которые вернулись на свои базы, не выбросив десант. Он также принял решение отложить выброску второго эшелона десанта. «Не разбив яиц, нельзя приготовить яичницы, — деловым тоном заметил Сталин, когда ему доложили о случившемся. — Держите меня в курсе дела».

В 6 часов утра, после почти трехчасовой артиллерийской подготовки, Жуков отдал приказ о начале наступления, послав в бой четыре армии первого эшелона. Разведывательные батальоны и другие передовые отряды, выделенные от каждой дивизии, корпуса и армии, форсировали Буг, встретив до удивления слабое сопротивление противника. Множество плавающих и легких танков разворачивалось на противоположном берегу реки в боевые линии и начинало стремительный марш на запад, в то время как саперные войска спешили отремонтировать и восстановить мосты для прохода более тяжелых танков. Следом за легкими и плавающими двинулась первая волна быстроходных танков БТ-5 и БТ-7. В устремившихся к Висле, красных полчищах команда «Вперед!» стала основным содержанием приказов по подразделению. Как показали первые донесения, противника на левом берегу не было, поскольку немецкие войска оставили позиции вдоль берега реки за некоторое время до начала обстрела, проведенного советской артиллерией. «Немцы ушли! Мы победили!» — словно эхо повторяло одно радиодонесение за другим, и, отбросив все меры предосторожности, командиры танковых частей отдали своим танкистам приказ двигаться вперед с еще большей скоростью.

«Установите, где немцы! — требовал от своих командующих фронтами обозленный и не разделяющий их оптимизма Жуков. — Как можно быстрее форсируйте Буг и приведите войска к Висле! И постоянно будьте готовы к контрударам противника!» Однако сказать это было гораздо проще, чем сделать. В этот момент вдоль всей линии фронта на дивизии Красной Армии, скопившиеся на восточном берегу, обрушились массированные воздушно-штурмовые атаки люфтваффе. Немецкие самолеты уничтожали работающих саперов, разрушали возводимые ими мосты, а также грузовики и артиллерию передовых пехотных и мотострелковых подразделений, которые ждали своей очереди на переправу. «Орлы Гитлера» застали Жукова врасплох. Возвратившись после выполнения боевых заданий, основная масса эскадрилий Красного Воздушного Флота проходила дозаправку горючим и боеприпасами на своих базах. К тому времени, когда в небо поднялись первые истребители, немцам уже удалось причинить серьезный ущерб передовым эшелонам Красной Армии.

В первый час передовым соединениям обоих фронтов, которые двигались на предельной скорости, оставляя у себя за спиной десятки вышедших из строя машин, удалось пройти 25 километров. На втором часу марша они встретили противника, или вернее будет сказать, противник встретил их. В стремительной последовательности один за другим вспыхнули подбитые легкие танки. Первыми жертвами оказались командные танки, на борту которых имелись радиостанции с многоконтурными антеннами контроля и пеленгации. Наткнувшись на это препятствие, командование, которое оставило далеко позади свою артиллерию и лишилось поддержки с воздуха, приказало своим частям в общей атаке сходу овладеть теми высотами и деревнями, откуда велся огонь по советским танкам. Как правило, советским войскам удавалось захватить эти позиции, потеряв при этом десяток боевых машин. Но захватив их, они обнаруживали, что немцы уже оставили позиции и теперь ведут огонь из следующей деревни или группы высот, отстоящих примерно на километр от предыдущих. Огонь с немецкой стороны был опустошающим, и продвижение передовых соединений стало замедляться, а затем и вовсе останавливаться. В ответ на донесения, которые отсылались в тыл, приходили только выговоры и приказы: «Продолжать движение! Установить, где проходит главная полоса немецкой обороны!» Вот так, осторожно и медленно, передовые отряды в течение всего дня шли к берегам Вислы, теряя танки, пораженные смертоносным огнем противника. Когда сильно истощенные советские танковые соединения уперлись в главную полосу немецкой обороны, они все еще находились довольно далеко от реки. Крупнокалиберные противотанковые и зенитные орудия, выстрел за выстрелом, сеяли опустошение в их рядах. В течение следующих нескольких часов фланговый огонь немецких танковых засад, который они вели и справа, и слева, расправился с теми, кто пытался повернуть назад.

Операция «Вихрь»

«Сталин посеял ветер, — объявил Гитлер, который в это время находился в своей ставке в Восточной Пруссии и оценивал обстановку, отображенную по последним сводкам на рабочей карте Верховного командования вермахта (ОКВ), — что ж, пусть он пожнет вихрь». Крепко сжав в руках переизданную в 1936 году книгу графа Альфреда фон Шлиффена «Канны», он кивнул Кейтелю.[100] Через несколько минут все командующие полевых армий получили посланный по радио приказ: «Начать операцию «Вихрь».

Группа армий «Север» под командованием фельдмаршала Риттера фон Лееба нанесла свой удар 6 июля в 9 часов утра, через три часа после начала советского наступления, послав вперед усиленную 4-ю танковую группу и XLI моторизованный корпус. Лееб не сомневался, что его шесть корпусов и 30 дивизий быстро прорвутся через Прибалтику к Ленинграду, разбивая по пути советские армии. Артиллерийская подготовка, проведенная вдоль всей линии фронта длиною в 230 километров, длилась всего несколько минут. После этого пехотинцы и саперы поднялись из своих укрытий и пошли в наступление. Почти 400 самолетов 1-го воздушного флота пронеслось над их головами, чтобы нанести удар по опорным пунктам противника, а также по аэродромам и линиям коммуникаций. Для советских войск это явилось полной неожиданностью, 4-я танковая группа генерал-полковника Эриха Гепнера рассекла на части передовые соединения 8-й советской армии, и в первые часы операции войска фон Лееба проникли на большую глубину на советскую территорию.[101]