Британия - Грант Макмастер

— То есть?

— То есть, твою судьбу решает кто-то другой, — сказала старуха, беззаботно пожав плечами.

Кейтлин задумалась:

— Кто-то или что-то?

— Ой, только не выдумывай за меня! Я говорю не про бога и не про какие-то мистические силы. Кто-то — то есть, другие люди или, порой, обстоятельства — они тоже могут определять судьбу человека.

Девушка подумала и нехотя согласилась:

— Похоже на правду.

Цура одобрительно кивнула, и Кейтлин вдруг осенило.

— Так вы думаете, что у меня есть судьба?

— Правильно, доча моя. Мало того: я думаю, что твой случай — особенный. Твоя судьба определена другими, но при этом ты сама ее вершишь.

Кейтлин вдруг съежилась, словно кошка перед прыжком. Глаза Цуры победно заблестели.

— Угадала, да?

— Может быть. Не знаю!

— Пожалуйста, Кейтлин, расскажи, как ты нашла нас.

Девушка вздохнула и решила, что таиться нет смысла.

— Иногда я заранее знаю, что будет. То есть, это не совсем я: какая-то часть меня, до которой я не могу дотянуться…

Цура понимающе кивнула.

— Предчувствие?

— Типа того. Приходит непонятно откуда.

— И ты никогда не ошибаешься, так?

Кейтлин долго молчала, потом покачала головой. Цура восхищенно присвистнула:

— Редкий случай!

Неизвестно почему, Кейтлин снова съежилась.

— Не волнуйся, доча. Я не так сильна, как ты. Бывает, что-то чувствую или знаю, где опасно, но моих людей это не очень тревожит.

Девушке было трудно в это поверить. Она привыкла не распространяться о своем даре, потому что люди шарахались от нее, и бывало так, что страх толкал их на неприятные поступки.

— Цыгане давно привыкли иметь дело с провидцами и мистиками, — продолжала старуха как ни в чем не бывало. — У них таким людям почет и уважение. Они меня подобрали вскоре после войны, когда я была моложе.

— Из-за вашего дара?

— Нет, из-за того, что я умею готовить лекарства. В нашем дивном новом мире это бесценное умение, — объяснила Цура. — А когда они поняли, что я чувствую, куда не стоит заходить, а где, наоборот, есть чем поживиться, это только прибавило мне популярности.

— Ничего себе! То есть, им нравится, что вы знаете и видите больше, чем они?

— Не то чтобы нравится, нет. Но они это ценят.

— Типа, это удобно?

— Да. Я же не использую свои способности им во вред — да и вообще никому, если на то пошло. За то и ценят.

Девушка мечтательно улыбнулась, но почти сразу же на ее лице отразилась решимость.

— Я знаю, что ты хочешь сказать, Кейтлин: твой путь лежит с Юэном, а не с нами.

Кейтлин кивнула.

— Что он ищет?

— Свою семью.

— Он потерял их до войны?

— Нет, их похитили недавно, в Глазго.

— Ах, вот оно что…

Кейтлин вопросительно подняла брови.

— Вы что-то знаете об этом?

— Конкретно про Юэна — нет. Хотя могла бы и догадаться, что городского потянет в пустоши только большая беда…

Цура долила себе чаю и вздохнула:

— Я знаю, что людей похищают. Это происходит по всей стране с тех пор, как зима ослабила хватку.

— Много таких банд?

— Немного, но хватает. И всегда одна и та же история: прячут лица, приезжают на трех грузовиках.

— Знакомая картина.

Цура покивала.

— Что будешь делать, когда он найдет семью?

Кейтлин отвела взгляд.

— Так-так, — произнесла старуха. — А ты не думаешь, что он староват для тебя? Нет, конечно же: кого и когда это останавливало?

Кейтлин удивленно посмотрела на нее.

— И все-таки, мой вопрос остается в силе. Что ты будешь делать?

— Не знаю. Наверное, что подскажет…

— …чутье? — перебила Цура.

Кейтлин кивнула.

— А что оно сейчас тебе подсказывает, доча?

— Что я должна быть рядом с ним. Что настанет момент, когда я буду нужна ему.

Цура помолчала, изучающе разглядывая девушку, а потом спросила:

— Но это ведь не все, так?

Кейтлин таинственно улыбнулась, и от этой улыбки по спине Цуры вдруг побежали мурашки.

— Да. Почему-то я знаю, что мне он будет нужен гораздо больше, чем я ему.

Цура не могла избавиться от странного чувства, что в словах гостьи скрывается какой-то подвох.

— Ты же не сделаешь его семье ничего плохого, правда? — осторожно спросила она.

От возмущения Кейтлин чуть не опрокинула свою чашку.

— Нет, что вы! Никогда!

Цура поверила ей, но ее странное чувство никуда не делось.

— Я думаю, ты идешь кривой дорогой, Кейтлин, и я тебе не завидую. У самой-то семья есть?

Девушка пожала плечами.

— Никогда их не видела, — просто ответила она.

— Обычное дело в наши времена. Так откуда ты?

На лбу Кейтлин, между бровями, пролегла морщинка.

— А что?

— Я пытаюсь понять тебя, доча. Такие, как мы с тобой, встречаются редко.

Но Кейтлин не спешила отвечать.

— Наверное, друзей у тебя было мало? — сделала еще одну наводящую попытку старуха.

Девушка покачала головой и, наконец, честно призналась:

— Я и сама не знаю, откуда я. Помню, что жила под землей, где было светло и тепло, но тогда я была совсем маленькой и не помню деталей. Помню только, что потерялась.

Цура придвинулась и вновь наполнила опустевшую чашку Кейтлин до краев.

— Потерялась?

— Да. Большую часть жизни я провела в лондонской Подземке, а тамошние туннели ни светом, ни теплом похвастаться не могут.

— Никогда не была в Лондоне, — покачав головой, сказала Цура.

— Ну и правильно. В этом городе полно кошмарных тварей, да и радиация прет отовсюду…

— Как же тебя занесло в Карлайл? — спросила старуха.

— Об этом я никому не рассказывала, — неохотно ответила Кейтлин.

— Мне тоже можешь не рассказывать, если не хочешь. Это не так важно. — И Цура ободряюще улыбнулась девушке.

Кейтлин молчала.

— Ладно, — засмеялась старуха, — храни свои секреты! Пожалуй, ты мне все-таки нравишься, Кейтлин. И дело не в том, что ты рассказала, — из тебя ничего клещами не вытянешь, а в том, чегоне сказала.

— В смысле?

— Ты никому не желаешь зла, так ведь? — с теплотой в голосе произнесла старуха.

— Конечно нет, — согласилась Кейтлин, удивляясь, что об этом вообще надо говорить.

— Этого мне вполне хватит, доча.

Кейтлин задумалась, не объяснить ли все-таки Цуре, как из Лондона она попала в Карлайл, и тут в дверь постучали. Хозяйка слегка раздраженно цокнула языком и встала, жестом попросив девушку оставаться на месте.

Холодный воздух и мелкие снежинки ворвались в вардо, и Кейтлин охватил озноб.

— В чем дело? — спросила Цура.

— Да опять непогода, — послышался голос Джорди.

Кейтлин увидела, как старуха кивает кому-то.

— А ты, должно быть, Юэн? — спросила она. — Не стой на пороге, проходи.

Она отошла в сторону, открыла дверь пошире, и двое мужчин зашли в фургон, отчего он слегка покачнулся.

— Есть еще плохие новости, — мрачно произнес Джорди, явно упиваясь моментом.

— Ты собираешься поведать мне о них или так и будешь стоять, пока нас всех не заморозишь?

Мужчина сдулся, как проколотый воздушный шарик, и обиженно выпятил нижнюю губу.

— Теперь ты похож на Сэмюэла, — сказала старуха и повернулась к Кейтлин: — Сэмюэлу семь лет.

Девушка фыркнула и от неожиданности прикрыла рот рукой. Джорди выпятил грудь в наигранном возмущении.

— Ну, если тебе не интересно… — сказал он, повесив фразу в воздухе.

— Говори уже. Похоже, дело важное.

— Темные псы, — сказал цыган.

— Ах ты, черт!.. Близко?

— Мы с Юэном нашли следы. Они шли за ними ночью и теперь ходят вокруг кругами.

— Все понятно. Твари любят легкую добычу, а самая легкая — это те, кто ходят пешком. — Цура неодобрительно посмотрела на Юэна, и тот согласно кивнул:

— У меня не было выбора.

— У тебя-то, может, и не было: девочка рассказала мне про твою семью. Но раз уж ты потащил ее с собой, мог бы и позаботиться немного о том, чтобы бедняжку не съели! — с укором сказала старуха.

Джорди немного воспрял от того, что внимание старухи переключилось на другого, и, выглянув из-за ее плеча, помахал Кейтлин.

— Хватит! — сказала старуха и шутливо ткнула цыгана в живот. — Ладно, сегодня останемся здесь. Скажи людям, пусть готовятся: ночь будет жаркой. А ты, Юэн, останься. Я хочу побольше узнать о твоих приключениях, — велела Цура.

— Я пойду с тобой! — неожиданно сказала Кейтлин. Она вскочила и натянула плащ и ботинки.

Юэн заметил, как Джорди вопросительно посмотрел на Цуру и та кивнула в ответ. Авторитет этой старухи среди цыган явно был очень высок.

Когда Джорди и Кейтлин вышли в снежную мглу, Цура с улыбкой повернулась к Юэну:

— Что ж, добро пожаловать в мое вардо.

— Спасибо, — ответил мужчина, разглядывая роскошный интерьер, склянки, колбочки и пучки трав. — Вы — врач?

— Да, в каком-то смысле. Я — травница.

— А-а, у нас в Глазго есть такой человек. Учился до войны в университете, теперь потихоньку передает знания.

— Правда? — спросила Цура. — Не знала, что кто-то еще практикует, кроме меня.

— Его зовут Иоганн, — сказал Юэн. — Он немец, хотя сейчас по нему уже не скажешь.