Иисус жил в Индии - Хольгер Керстен

Фигура Иисуса в полный рост (фотография сделана Эрни в 1931 г. в Турине).

Иезуит Вернер Булст полагает, что термин «Мандилион» происходит от арабского слова «миндил», что означает «полотенце». Мне же представляется в равной степени справедливым связать его с санскритским словом «мандала», что в древнеиндийском означает «круг» и используется для описания мистической фигуры в круговом обрамлении. Мандалы использовались, главным образом, тибетскими буддистами и в символическом виде представляют религиозный опыт. Они символизируют определенные духовные и космические связи и используются в медитации как средство установления единства с Божественным. Корень «мандала» существует также и в греческом, и в латинском языках.

Начиная с VI в. и далее становятся весьма заметными изменения в иконографии образа Христа. До того, как плащаница снова стала доступной, Иисуса изображали, главным образом, как учителя истины, в духе древних философов или в виде пастуха. Существуют и идеализированные изображения безбородого, похожего на Аполлона, юноши. В этом случае молодость рассматривается как воплощение Божественного начала. Однако с того времени, как поклонение Мандилиону приобрело широкое распространение, все иконографические работы становятся удивительным образом похожими на отпечатавшееся на саване круглое изображение. Кажется, будто христиане чувствовали, что перед ними — истинный образ их Господа. С этого времени и далее Иисуса изображают исключительно анфас, с большими, широко открытыми глазами, разделенными пробором длинными волосами, разделенной надвое бородой и широким носом. Лицо выглядит зрелым и несет печать прожитых лет. Голова всегда изображена на фоне круга — нимба. Хотя оригинальных словесных описаний внешности Христа не существует, тем не менее, начиная с VI в., его изображали настолько часто, что каждый, кто знаком с христианской традицией, при первом же взгляде безо всякого сомнения узнает знакомый образ. Поэтому Уилсон имеет все основания утверждать, что пришедший из Эдессы образ, «Мандилион», представляет собой «оригинальный» портрет, и именно он стал основанием для всех более поздних изображений.

Иисус в образе юного Аполлона (начало III в.). В это время оригинальный «Мандилион» еще не был известен.

В 943 г. н. э. город Эдесса был осажден армией Византийской империи. В обмен на двести пленников и обещание не разрушать город враги потребовали отдать им «Мандилион». Ради спасения жизни людей жители согласились выполнить условие и получили от императора свой собственный город целым и невредимым, а к нему в придачу двенадцать тысяч серебряных монет. По свидетельству современных источников, горожане дважды пытались вместо оригинала подсунуть неприятелям копию реликвии. Но подлог заметил епископ Авраамий из соседнего города Самосата: именно ему император Роман приказал доставить плащаницу в Константинополь.

Значительное количество свидетельств подтверждает, что в 944 г. н. э. реликвия, наконец, прибыла в Константинополь; жители встретили ее с огромным энтузиазмом, и в течение последующих двух с половиной веков она находилась в часовне Фарос.

В 1203 г. н. э. французский крестоносец Робер де Клари писал, что видел плащаницу в константинопольской церкви святой Марии: «…синдон, в который был завернут Наш Господь, выставлялся каждую пятницу лицевой стороной, с тем, чтобы образ Господа Нашего был ясно виден».[71] Судя по всему, в то время полотно выставлялось напоказ целиком; это доказывает, что «Мандилион» и «синдон» — это одно и то же.

В апреле 1204 г. наводнившие Константинополь крестоносцы разграбили богатейший город, разрушив буквально все, что попадало под руку. Они крушили и грабили все ценности, причем не останавливались даже перед христианскими сокровищами и священными реликвиями. В сумятице событий плащаница исчезла и появилась лишь через 150 лет во Франции, в качестве собственности семьи де Шарни. Именно ее члены впервые показали святыню жителям Европы. В Риме, Генуе и Париже были выставлены различные «Мандилионы». Впрочем, ни один из них не претендовал на оригинальность; все представляли собой выполненные художниками копии. Так называемый Покров Вероники как раз и является одним из таких воспроизведений, а название его, скорее всего, произошло от выражения «Vera-Icon», что означает «истинная картина». Именно так определяли сам «Мандилион».

Лицо Иисуса (фотография сделана Эрни в 1931 г. в Турине)

В XIII в. начал распространяться слух, будто бы члены ордена Рыцарей храма (тамплиеры), которые принимали участие в финансировании IV крестового похода, на своих тайных встречах поклонялись какому-то таинственному «идолу».

Подобное идолопоклонство считалось в высшей степени богохульственным, и в 1307 г. король Франции Филипп Красивый воспользовался поводом и уничтожил Рыцарей Храма, обвинив их в ереси. Различные современные свидетельства и протоколы судов инквизиции подтверждают, что «идолом» тамплиеров считалось изображение «на пластине» «очень бледной и бесцветной» головы мужчины в натуральную величину. «Как и сами Рыцари Храма, он имел разделенную надвое бороду». В этом изображении тамплиеры усматривали «истинный лик Бога».

В некоторых из молитвенных помещений тамплиеров хранились копии образа. Одна их подобных копий была обнаружена в 1951 г. в Англии, в поместье Темплкомб графства Сомерсет. Картина в малейших деталях повторяет сам «Мандилион».

В марте 1314 г. в Париже были сожжены два последних знатных рыцаря ордена; инквизиция не вняла их мольбам, протестам и заверениям в верности христианскому учению. Одним из сожженных был Великий магистр ордена Жак де Молей, другим — магистр Нормандии Жофре де Шарни! Однако, несмотря на упорные поиски, преследователям так и не удалось обнаружить реликвию, тот самый «идол» тамплиеров.

Несколько лет спустя плащаница появилась вновь, на сей раз в качестве собственности Жофре де Шарни, которого специалисты по генеалогии считают внучатым племянником сожженного тамплиера, полного тезки. Все сказанное объясняет, почему члены семейства де Шарни не могли (или не желали) открыть, каким именно образом они стали обладателями реликвии. Два епископа Труа, Анри де Пуатье и Пьер д’Арси, на заседании церковной коллегии обвинили семейство в подлоге. Хотя оба епископа ни разу не видели плащаницу собственными глазами, они всеми силами препятствовали ее показу. После многих интриг и опасностей Маргарите де Шарни наконец удалось вывезти драгоценность за пределы Франции. Она завещала ее набожному герцогу Луи Савойскому и получила за «доблестную службу» щедрое вознаграждение. Герцог заплатил пятьдесят золотых франков.

В 1502 г. плащаница была выставлена в часовне замка Шамбери, где в 1532 г. едва не сгорела в страшном пожаре. Следы этого испытания ясно заметны на ткани. В 1578 г. реликвия наконец попала в Турин, где ей и предстояло остаться во владении дома герцогов Савойских.

Научный анализ плащаницы

По случаю пятидесятой годовщины независимости Италии, которую праздновали в 1898 г., плащаница была снова выставлена на всеобщее обозрение. Именно тогда, впервые в истории, ее сфотографировал самодеятельный фотограф Секондо Пиа. После нескольких неудачных попыток ему все-таки удалось запечатлеть святыню. Проявив пластины в фотолаборатории, он совершил сенсационное открытие: негативы показывали естественный образ Христа — именно таким он должен был выглядеть в жизни. Та внешность, которая знакома нам в качестве портрета Иисуса на Туринской плащанице, может быть создана только при контрастном изменении света и тени (хотя, конечно, пятна крови несколько сбивают с толку, проявляясь на негативе как светлые пятна). Этот факт сам по себе показывает, что отпечаток не мог быть нарисован даже искусным художником. Создать столь совершенное отражение от руки невозможно даже с использованием доступных в наши дни новейших технологий. Сделанный Пиа негатив явился отправной точкой современных споров об оригинальности савана. В 1931 г. Джузеппе Энри снова сфотографировал реликвию; снимки подтвердили полное отсутствие признаков работы художников. Новые, более качественные фотографии позволили сделать несколько совершенно новых наблюдений:

1. Тело, изображенное на фотографии, полностью обнажено. Согласно римскому закону, преступников судили и казнили именно в таком виде. В то же время, художественное изображение нагого Иисуса во все времена явилось бы непростительным святотатством.

2. Совершенно очевидно, что изображенный был распят на кресте; причем прибит гвоздями, а не привязан кожаными ремнями, что также являлось распространенной практикой. Поскольку распятия совершались часто, само по себе это обстоятельство вовсе не доказывает, что тело принадлежало именно Иисусу. Но в то же время, поскольку первый христианский римский император, Константин, отменил столь бесчеловечный способ казни, плащаница должна была появиться до 330 г. н. э.