Когда гаснут звезды - Пола Маклейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он откидывается на спинку стула, чтобы лучше видеть меня, его лоб выражает озабоченность.
— Ты умна в этих вещах и действительно опытна. Я знаю это. Я также знаю, что твоя работа в Сан-Франциско заставила тебя пройти через многое, чего никто не должен был видеть, Анна. Может быть, именно поэтому ты вернулась сюда.
Я чувствую, что краснею, не в силах встретиться с ним взглядом.
— Если все это станет слишком, ты должна сказать мне, хорошо? Я здесь. Мы — команда. — Он тянется к моей руке и сжимает ее для убедительности. — Да?
— Конечно. — Я с трудом сглатываю. — Но, Уилл, кто-то должен спасти эту девочку.
И это должна быть я.
— 25-
На следующее утро, пятого октября, я еду в город как раз на восходе солнца, чтобы встретиться с Уиллом в «Хорошей Жизни» и выпить кофе. Затем мы забираемся в его патрульную машину и направляемся на юг вдоль побережья в сторону Петалумы, огибая единственную длинную серую полосу тумана, которая скрывает море и горизонт, все, кроме дороги.
— Есть какие-нибудь новости о девушке Руссо? — спрашиваю я. Я проснулась с мыслями о ней, как будто мне нужна еще одна пропавшая девушка в моих мыслях. — Ты проверил номер?
— Я так и сделал. Ничего примечательного, кроме того, что срок регистрации истек. Вероятно, ее мать решила не обновлять бирки. Зачем тратить деньги впустую?
— А как насчет ориентировочного номера машины? Просто чтобы быть уверенным.
Он бросает на меня взгляд «Ну вот, снова здорова».
— По заявлению экстрасенса?
— Может быть, — говорю я, стоя на своем. — Может быть, ты в них и не веришь, но не все они сумасшедшие. В любом случае, во что нам обойдется расследование этого дела?
Он ничего не говорит.
— Только потому, что у девушки была трудная жизнь, это не значит, что она не стоит нашего времени. Мы не должны ничего упускать прямо сейчас. Ставки слишком высоки.
Он вздергивает подбородок, слегка кивает. Я наблюдаю за его лицом, ожидая продолжения, и, наконец, он говорит:
— Хорошо.
* * *
Час спустя мы въезжаем в Петалуму через оливковые рощи, пастбища, сельскую лоскутную ткань ферм и полей. Я уже и забыла, как похожа на Новую Англию эта часть Калифорнии на вид и на ощупь.
— Это наш город, — говорю я Уиллу, когда мы катим по бульвару Петалума, мимо исторических глинобитных зданий и старинных фасадов. Кажется, здесь только один бар, и на вывеске написано «САЛУН».
— Раньше мы называли это Чикалума. — Уилл указывает на птицефабрику. — Ты можешь поверить, что мы в сорока пяти милях от Сан-Франциско?
Это слишком близко. У меня пронзительный иррациональный страх, что вся моя боль и сожаление могут стать громче на таком расстоянии.
— С ума сойти, — тихо говорю я, сосредоточив внимание на аккуратных витринах и тротуаре, на сбербанке с гигантской наклейкой со смайликом в окне. Ничто не кажется неуместным, даже бродяга. — В таком городе, как этот, чувствуешь себя в безопасности и вдали от внешнего мира. Ты начинаешь задаваться вопросом, опасно ли это.
— Ты имеешь в виду сказку об этом?
— Верно. Ложная безопасность. Ты перестаешь оглядываться через плечо, потому что картина кажется реальной. Ничего плохого не может случиться, когда вокруг всего города ров, верно? Зубчатые стены. Стража у ворот. Но дракон все равно появляется.
Уилл оглядывается. Его взгляд напряжен.
— Знаешь, что мне напоминает это место?
— Да, — говорю я. — Мендосино.
—
Полиция Петалумы находится к северу от центра города. Мы паркуемся, регистрируемся и ждем у стойки регистрации, пока не появляется младший офицер, который ведет нас обратно в ряд офисов.
— Это сержант Баррези, — говорит он, останавливаясь у открытой двери.
Сержант — крупный парень с желтоватым лицом и зачесанными назад волосами. Когда он встает из-за своего стола, я вспоминаю многих командиров, с которыми я работала на протяжении многих лет, вплоть до его бежевого костюма, такого нового, что он выглядит блестящим. Наверное, для пресс-конференций. Готов он или нет, но теперь он пиарщик. Уже ясно, что это дело будет громким. Возраст Полли и то, как ее похитили, так жестоко и из ее собственного дома, вызвали всеобщий страх и беспокойство. Вся нация будет наблюдать за тем, как это происходит.
— Я думал, мы должны были встретиться с Эдом Ван Леером, — говорит Уилл.
— Он скоро появится. Мы совместно ведем это дело. Скажите мне, что я могу для вас сделать.
— У нас в Мендосино пропала девушка, — вмешиваюсь я. — Кэмерон Кертис. Уверена, вы слышали. Теперь в Гуалале подано еще одно заявление о пропаже. Шеннан Руссо, семнадцать лет, последний раз видели в начале июня. Просто пытаюсь понять, соединяются ли какие-нибудь точки.
— Мы даже не уверены, каковы наши собственные точки, — категорично говорит Баррези. — Преступление произошло поздно вечером в пятницу. Мы здесь только во вторник утром. У меня повсюду агенты ФБР, от Вашингтона до Сан-Франциско, больше агентов, чем я когда-либо видел в одном месте. Но это не значит, что я могу найти свою задницу.
Я знаю, под каким давлением он находится, чтобы разобраться в этом деле. Все смотрят. Последнее, что ему нужно, — это думать о чем-то другом, но я все равно должна попытаться.
— Послушайте, мы знаем, что ваше время дорого, — говорю я ему. — Если бы вы могли просто уделить минутку, чтобы изложить нам суть дела.
— Ван Лир сказал, что на месте преступления был отпечаток руки? — Уилл давит.
— Слишком размытый для компьютера, — отвечает Баррези. — Если бы у нас был подозреваемый, мы могли бы заставить это сработать.
— Есть еще свидетели, кроме двух подруг Полли? — спрашиваю я.
— В доме был
