Последняя ночь Вампира - Дмитрий Рыков

— Нет-нет! А вы… уже уезжаете?

— Еще побуду.

— И я с вами.

Да, нашла себе пионервожатого. Ну уж нет.

— Это невозможно.

— Я буду здесь. Я с места не могу тронуться.

— Ну ладно. Скоро вернусь…

Пошел обратно в парк. Черт с ней — попьет с ней чаю. Вернее, она чаю, а он — что покрепче. Эх, Ленька, Ленька… Ради чего? Ладно, будем считать, ради спасения девушки. Но Роман… Вызвал бы спецназ сразу, и ничего этого не случилось бы…

Когда подошел к трупу друга, санитары уже упаковывали его в мешок. Фролов поднял с земли Ленькин пистолет и положил к себе в карман. Кто-то в форме уже обтягивал деревья желтой лентой. А его дело — осматривать место, заполнять протоколы, писать объяснительную… Приехали местные, пресненские, подняли визг — наша территория, почему без согласования, что вы творите… Ла-ла-ла, бла-бла-бла… Пошли все на хрен. До завтра потерпят. Сегодня он не в состоянии. Столько пережито, перепито, переделано вместе — а он ни разу не видел его родителей. Что он им скажет? Мог спасти, но не спас? Этот камень в душе будет теперь лежать до конца жизни, и ничего с ним не поделаешь. Вновь обнажила свой ужасный оскал вездесущая смерть.

И его бы, Романа, скорей бы черт побрал. По крайней мере, пожить успел больше Ленькиного…

Подошел к Дронову сказать «до свидания». Тот чертыхается — что в отчете писать? Сценарий четвертой серии «Матрицы»? В человека стреляешь, а он по стенам бегает и от пуль уклоняется?

Попрощались. Роману отчеты больше не писать. Четыре трупа плюс одно покушение на убийство — дело однозначно заберут наверх. Но он его тоже не бросит. Он будет мстить за друга. Пули не берут? А вот таким же мечом башку отпилим, потом посмотрим, что берет.

14. Истина

Вернулся к «форду» — девушка сидит, не уехала. Ладно. Спросил:

— Знаете, где тут чаю попить среди ночи?

Улыбнулась, закивала. Ну и хорошо.

— Тогда езжайте, я за вами.

Разворот, прямо, налево, и все время прямо через Краснопресненскую улицу на Пресненский же вал. Огни, огни. «Феррари», «мазерати» у входа… Ну и местечко. Петрович по таким не ходит. Да и фиг с ним…

Зашли вовнутрь, девушка — как к себе домой, он — с опаской оглядываясь по сторонам.

— На веранду? — уверенно произнесла красавица.

Он пожал плечами — в смысле «мне все равно».

Улыбнулась, повела за собой. Только уселись за столик, заплясал в кармане телефон. Посмотрел на дисплей — барон. Ну-ну.

— Да.

— Если пообещаете, что не будете устраивать засаду, я встречусь, пообщаюсь.

Задумчиво поскреб подбородок.

— Ладно.

— Куда подъехать?

— В «Бед кафе».

— Ну и чудно. Ждите, скоро буду.

Посмотрел на Кристину — хлопает длиннющими ресницами, пробует улыбнуться — ну как прогнать?

— Сейчас, — сказал ей, — подъедет… второй участник столкновения, поговорить. Он нам поможет разобраться с первым. Обещайте, что не будете пугаться. Или езжайте домой.

— Нет-нет! — ресницы опять захлопали. — Я одна сегодня не останусь! Я боюсь…

«Что, — подумал, — я до утра тут с тобой буду сидеть?»

Но вслух произнес:

— Вот и договорились.

Она раскрыла лежащее на столе меню, пробежала по строкам, подняла глаза на Романа:

— Мне, наверное, стоит выпить.

— Более чем стоит.

— Я тогда буду виски. Чтобы сразу…

— И я виски.

Подошла официантка, он сделал заказ.

До ее возвращения сидели молча. Что говорить?

— А-а… — решилась она начать разговор, — вы знаете, что это за люди?

— Нет. Сейчас, думаю, подъедет гражданин, разъяснит.

Опять молчание. Люди за соседними столиками пьют, хохочут, а где-то рядом бродит Смерть.

Вернулась официантка, принесла алкоголь, лед и воду. Кристина бросила в широкий бокал два кубика, подняла его перед собой, потянулась чокаться. Петрович предостерегающе поднял руку — не надо. Она поняла. Молча выпили, девушка — глоток, он — до дна. Взбодрило, однако. Он сегодня напьется в доску. Знаком не успевшей отойти официантке показал — «еще». Та согласно кивнула.

Уходят люди. Лучшие люди. А мы пыхтим, портим белый свет.

— Как виски? — спросила красавица.

Правильно, надо же о чем-то говорить, не сидеть сычем.

— Нормально, — буркнул он. А ну его к черту, светские приличия, не сможет он себя заставить улыбнуться, никак. Девушка все видела, уткнулась в меню. Очень, наверное, интересно.

— Вы простите, — все же начала она, — что я вам навязалась, но боюсь, правда. А с вами мне не страшно.

— Все нормально, — ответил Роман, хотя прекрасно понимал, что все НЕ нормально. Наоборот, все очень и очень плохо.

Вдруг в зал величавой походкой вошел де Грасси.

«Под дверью, что ли, караулил?» — мелькнула мысль.

— Здравствуйте опять, — и вновь улыбнулся своей мерзкой улыбкой.

— Присаживайтесь, — сказал Фролов.

Вошедший сделал перед девушкой наклон, представился:

— Барон Филипп Дивер де Грасси.

Кристина испуганно вжалась в спинку стула. Это не скрылось от глаз гостя, он взял себе стул и сед за торец стола, подальше от нее.

— Говорить будем при свидетелях? — бесцеремонно начал он.

— Ваш друг напугал девушку. Мне нужно быть рядом, пока она не успокоится.

— Да вы рыцарь.

— Будем насмехаться или разговаривать?

— А я серьезно. Тот, кто защищает даму, тем более такую красивую, достоин называться рыцарем.

— Спасибо… — еле слышно пролепетала Кристина.

— Давайте отложим шутки! — повысил голос следователь.

— Давайте. Существо, напугавшее девушку, мне не друг. Более того — оно специально приехало в Москву, чтобы меня убить.

— Ну и убивало бы, — заскрипел зубами Петрович. — Дети-то тут при чем?

— Оно проделало долгий путь, ему нужны были силы. А откуда оно их берет, я вам объяснил в прошлый раз.

— А кастрюли с кашей для подкрепления сил недостаточно?

— Оно не питается кашей. Оно питается кровью. Оно — вампир.

— Кто-кто? — Роман не поверил своим ушам. Даже спутница чуть скривилась. — Я обещал не устраивать засаду, но скорую психиатрическую помощь вызову. Вам прямая дорога в Кащенко. Вы хотели сказать, что этот человек ДУМАЕТ, что он — вампир?

— Вы так ничего и не поняли, — барон перестал улыбаться. — Вы же попали в него пулей. А он почти не почувствовал. Не удивились?

— Нажрался каких-нибудь амфетаминов, установил себе низкий болевой порог.

— А бег по верхнему своду арки не насторожил? А скорость передвижения?

— Дерется он здорово, нечего и сказать.

— Эх, — вздохнул де Грасси, — глупое, бестолковое, медленно соображающее человеческое племя!

Он кинулся к соседнему столу, схватил с него столовый нож, быстро закатал рукава плаща и рубашки и с силой взрезал себе левую руку от кисти до локтя.

Кристина прикрыла рот ладошками, но из-под них все равно раздался сдавленный крик. Роман инстинктивно схватился за пистолет.

Но плоть, разрезанная до кости, с легким шипением начала соединяться, кожа затянулась — как ничего и не было.

— Мы — носители иммунной памяти, которой несколько десятков тысяч лет, — заговорил барон. — Фагоцитоз — процесс поглощения клеткой бактерии или фрагмента мертвой ткани — происходит у нас мгновенно. Кровь совершенно отлична от человеческой. Если посмотреть на нашу ДНК, то по сравнению с вашей можно заметить разницу в шестнадцати из двадцати трех хромосом. Главное отличие заключается в девятнадцатой хромосоме на участке, известном как 19а22.1. Мы — необъяснимая загадка природы.

— Прежде чем мы продолжим, — и ошарашенный Роман полез не в кобуру, а чтобы собеседник незаметил, в карман, к Ленькиному пистолету, в котором, он надеялся, еще осталось несколько пуль, — скажите, вы лично тоже питаетесь человеческой кровью и убиваете людей?

Петровичу показалось, что во взгляде барона мелькнула грусть.

— Убиваю — нет, питаюсь — да.

— И как же у вас это получается?

— Беру в банке крови в Склифе донорскую эритроцитную смесь.

Официантка принесла еще виски, Фролов сразу выпил — после такой информации надо срочно прочистить мозги. Взглянул на Кристину — а она, казалось, слушала с интересом! Ну, женщины…

— Ладно, — после паузы начал он. — Давайте сначала. Вы живете в Москве. А этот ваш… товарищ-враг явился сюда из-за рубежа, чтобы вас убить. Зачем?

— По порядку. Я родился в 1373 году от Рождества Христова. Превращение в вампира или, как у нас говорят, трансформацию, я пережил в 1415. Я не старею, мне всегда сорок два года. И так будет до тех пор, пока я не уйду сам или меня не убьют враги. Вампиры в течение тысячелетий выживали поодиночке. Не было сообщества, отсутствовали цели. Каждый жил в зависимости от интеллекта, которым он был наделен до трансформации. Есть до сих пор те, кто прячется в туннелях метро, в склепах, в норах — не знаю. В прошлом веке, после первой мировой войны, появилась идея создать организацию, которая, используя физическую неуязвимость вампиров и накопленные за много тысяч лет знания, установила бы на Земле свою власть, не дав человечеству самоуничтожиться и тем самым лишить наше племя пищи. Задача была сама по себе неплохая, но в этой организации возникла ветвь, которая ненависть к человеку возвела в абсолют, признала вампиров не составной частью природы, а носителем целей Дьявола по, как раз, уничтожению этого человечества. Вопрос пищи тут отпадает. По их верованиям, они должны способствовать скорейшему наступлению конца света и приходу Антихриста. А уж как там Антихрист будет добывать им пропитание — уже не их забота. Может, людей станут, как скот, растить в загонах.